Черный орел - Алексей Пересыпкин

– Дорн покосился на римлянина, проверяя, не шутит ли тот, потом ответил.- Мы осеняем себя крестным знамением. Крестом. Символом христианской веры.

– Крестом? -переспросил Антоний – Орудием позорной казни?

– Прошу не оскорбляй нашу веру! На кресте был распят Господь наш. Он пострадал за всех нас, рожденных и не рожденных. Только благодаря его милости еще не прервался род людской под мечами Высоких. И кстати, именно римляне распяли его!

– Ладно, ладно! Не собирался я оскорблять вашу веру! У нас, напоминаю, каждый может поклоняться своим богам, лишь бы не нарушал законов.- примирительно сказал Антоний. -Ты хотел что-то сказать про храм? Теперь я понял, почему у него вверху кресты в виде украшений. Довольно необычно. Еще бы они виселицу добавили. Все, молчу, молчу!

– Так вот.- Продолжил Дорн, неодобрительно поглядывая на римлянина,- Можно укрыться в нем, и, даст Бог, переживем ночку.

– Так и сделаем.- Пообещал легат поднимаясь. Затем, взяв с собой трех солдат, направился к входу в святилище христиан. Вблизи это здание практически не отличалось от храма Юпитера, схожего с планировкой этрусского храма, с глубоким портиком и лестницей перед входом, дополненного высоким куполом. Такие здания были построены во многих городах римской империи. Проходя мимо колонн, Антоний подумал о том, что, возможно, этот храм был посвящен одному из богов пантеона, а блюстители новой религии лишь слегка переделали здание под свои потребности. Вот и входной проем. Дверей давно уже не существует. Двое легионеров прошли вперед, лишь затем в храм вошел легат. Внутри было довольно темно. Антоний подождал, пока один из солдат не принесет факелы, и лишь потом начал осмотр. В огромном помещении царило запустение. Переплет на окнах рассыпался, и теперь осколки цветного стекла на полу едва просматривались под густым слоем пыли. Что-то легко хрустнуло под ногой легата. Он наклонился, шевельнул ногой грязь, вгляделся. Пустыми глазницами на него смотрел пожелтевший от времени человеческий череп. Антоний повыше поднял факел. Пятно света выхватило из тьмы широкий круг. Десятки костяков лежали в пыли. Вместе с солдатами легат осторожно, стараясь не задеть кости, прошел вперед, туда, где должен был быть алтарь. Практически все пространство на полу было усыпано человеческими костями вперемешку со сгнившим тряпьем. Кое-где виднелись части доспехов и оружия. Кости взрослых и рядом с ними маленькие кости детей, совсем маленькие черепа- младенцы.

– Они все тут, прошептал Антоний.- Все те, кто смог добраться, молили здесь своего бога о спасении. Не помогло. Смерть забрала всех.

Он несколько минут стоял молча. Легионеры приминались с ноги на ногу, нервно оглядываясь по сторонам. Им явно было не по себе в этом склепе. Наконец Антоний тряхнул головой и, тщательно выбирая дорогу, направился к выходу. В здании он решил не оставаться. Придется ночевать под открытым небом, но ничего не поделаешь. Вряд ли нормальный человек смог бы спокойно спать по соседству с древними костями.

Заслышав известие, что ночевать придется прямо на улицах города, легионеры слегка поворчали, но признали правоту командиров. Действительно, какой сон рядом с мертвецами или обломков стен и перекрытий трехэтажных зданий, обступивших площадь! Развели несколько больших костров для приготовления пищи, и цепь малых, по периметру лагеря. Благо топлива хватало -деревья, обломки мебели в нижних этажах зданий, что не заливались дождями. В хлопотах пролетел вечер. Наступила ночь. Антоний поддался на отчаянные уговоры проводники и удвоил караулы. Сам он не понимал Дорна, ну что может быть тут опасным! Но тот явно был не согласен с легатом. А помощники Дорна так вообще забились в самый центр лагеря и беспрестанно чертили на себе кресты, повернувшись лицом к старому храму. Постепенно шум в лагере затих. Люди укладывались спать, едва насытившись скудным ужином. Завтра вновь будет изматывающая дорога. Надо как следует отдохнуть.

Проснулся Антоний от легкого прикосновения. Выхватив кинжал, он прижал его к горлу неизвестного.

– Тише, это я, Дорн.- срывающимся голосом произнесла темная фигура. -Говорил я, надо было уходить. Теперь все, началось!

– Что началось? – шепотом спросил римлянин, заинтригованный необычным поведением проводника, крепкого, нетрусливого мужика, трясущегося теперь от страха как жалкий раб перед поркой.

– Смотри сам! -Выдохнул Дорн и указал рукой за спину Антония.

Положив руку на рукоять меча, Антоний медленно повернулся в ту сторону, куда указывал проводник. Темная громада храма. Но позвольте, почему из окон идет слабый свет? Он ведь приказал не заходит туда, чтобы не тревожить покой мертвых. Легат приподнялся и грозно спросил:- Кто посмел нарушить мой приказ?!

– Прошу тебя, тише!- Дорн уже откровенно трясся от ужаса. -Никого там из твоих людей нет. Это они…они…

– Кто, они?- схватив охотника за плечи и грубо тряхнув Дорна, спросил Антоний.

– Жители города. Последняя литургия… Вот, идет проскомидия, слышишь? Читают часы.

Действительно, из храма доносились голоса, вещающие речитативом. Что-именно -разобрать было нельзя.

– Потом будут причащаться Телом и Кровью Христовыми.

– Что, будут есть чью-то плоть? -удивился римлянин, не отрывая взгляда от храма.

– Нет. Будут принимать от священника вино и хлеб. После Таинства, совершенного над этим плодами земли и человеческого труда, Тело и Кровь присутствуют под видом хлеба и вина.

– И как же это происходит? -поинтересовался Антоний, не отрывая взгляд от храма. Спросил не от особого интереса, а лишь затем чтобы хоть немного унять дрожь.

– Отвечу тебе так: 'Если же ты отыскиваешь способ, которым это происходит, то тебе достаточно услышать, что с помощью Святого Духа, так же как Святым Духом Господь для Себя и в Себе осуществил плоть от святой Богородицы; и больше мы ничего не знаем, за исключением того, что слово Божие – истинно, и действенно, и всемогуще, а способ – неисследим'.

– Все равно непонятно. Но замечу, ты неплохо разбираешься во всех этих таинствах.

– Когда-то я хотел стать монахом. Но не сошлось. Не все то, чего мы хотим, сбывается. Пришлось и мне забросить старые книги и пойти в солдаты. Давно это случилось. -задумчиво произнес Дорн. Он уже успокоился и мог здраво рассуждать. -Пока, я надеюсь, для нас нет ничего опасного. Скорее всего, мы видим отзвук давно минувших событий. Люди в ожидании неминуемой смерти причащались и просили отпущения грехов. Мы их не беспокоим и они нас не побеспокоят.

– Что ж, я тоже на это надеюсь.- Пробормотал легат.- С духами много не навоюешь.

Уже весь лагерь не спал. Люди со страхом и беспокойством смотрели на загадочные явления, слушали странную тягучую музыку и торжественные песнопения. Так продолжалось долго время.

– Надеюсь, они не устроят крестный ход,- прошептал Дорн. – Не хотелось бы это видеть. Но никто не покинул здания храма. Необычное событие привлекло внимание часовых, стоящих в отдалении, у линии костров, перегораживающих площадь. Они, как и остальные легионеры слушали пение давно умерших певчих и голоса прихожан. Странный звук привлек внимание часового. Он медленно повернул голову. В замке тоже происходили перемены. Его стены и внутренний двор озарились огнями. Но не теплого желтого цвета, а мертвенно синего. Что-то пронзительно заскрипело в надвратной башне и решетка, наполовину перекрывающая проход, дернулась раз, другой, а затем осыпалась трухой. Затрубил рог. Из ворот, на опущенный подвесной мост выехала кавалькада вооруженных всадников. Рысью они проследовали к храму. ' К оружию!' -заорал один часовой, за ним вторили остальные. Почти мгновенно легионеры выстроились в каре, опасаясь нападения с флангов. Закрывшись щитами и ощетинившись копьями, они ждали, что предпримут всадники. А выехавший из замка отряд исчез в воздухе у всех прямо на глазах, чтобы появиться за линией костров прямо перед изумленными людьми. Сквозь тела лошадей и всадников были видны и языки огня и темные стены домов на краю площади. 'Тени мертвых!' прошелестело в рядах легионеров. Одни, сжав зубы, направили острия копий в призрачных всадников, другие, закрыв глаза, молились богам. Но тени давно ушедшего не заинтересовались живыми людьми. Их предводитель несколько долгих минут смотрел на купол храма, увенчанный крестом, затем неслышно скомандовал, и призраки беззвучно понеслись прочь от площади по направлению к городским воротам. Легионеры заворожено наблюдали как тают вдали всадники в знакомых доспехах, как скрывается в темноте штандарт неизвестного легиона… Как только духи легионеров прошлого(или будущего?) скрылись из вида, погасли огни в храме, замолкли унылые, едва слышные песнопения, воцарилась тишина, нарушаемая лишь свистом ветра в пустых оконных проемах.

Приказ легата был краток: держаться настороже, не дремать и быть готовым к бою. Это было исполнено, тем более, что после всех ночных происшествий спать никому не хотелось. Люди с нетерпение ждали восхода солнца, чтобы, наконец, покинуть это жуткое место. Вот и рассвет. Быстро перекусив вяленым мясом и запаренным в котлах зерном, легионеры построилась в походный порядок, и двинулись прочь из города. Шли осторожно, с подозрением осматривая каждый встреченный по пути дом. Мыслей как вчера, о том чтобы поикать сокровища, ни у кого уже не возникала. Главное выбраться! Наконец-то ворота. Пройдя мертвый город с запада на восток, легион продолжил свой путь. Постепенно привычные с детства каждому человеку деревья сменялись на пришедшие в этот мир вместе с эльфами и успевшими почти повсеместно вытеснить прежних хозяев. И тут явно не обошлось без магии. Высокие подстраивали мир под себя.