Мой любимый Метаморф (СИ) - Кривенко Анна

Однако, есть кто-то, кого я ненавижу еще больше. Это… мой хозяин! Я коплю эту ненависть с того самого первого дня, как он впервые изрезал мое тело ножом, хотя я был еще ребенком и ничего не понимал. Я ненавижу его и… мечтаю стереть с лица этой земли!

Но эту ненависть я точно никогда не смогу удовлетворить, потому что нанороботы, находящиеся внутри моего тела, не допустят меня причинить ему вред. И осознание своей полной беспомощности в этом вопросе приводят меня к постоянному возгоранию ярости в самой глубине моего естества…

Именно из-за этой беспомощности я также сильно стал ненавидеть и… себя самого! Если я не могу уничтожить того, кто разрывает мое сердце на части всякий раз, когда видит, значит… я больше не хочу существовать!!!

Однако и здесь — я просто безвольный раб. Во мне заложен сильнейший блок, не дающий мне права причинить себе вред.

Накатившая буря привычных эмоций захлестнула меня, так что я сжал кулаки до громкого хруста. Жажда убивать была такой сильной, что я едва смог сдержаться, но… я ни за что не должен провалить это задание. Я не хочу погибать от рук этого существа по имени Антонио Лиеззо. Только не от его рук! Любым другим способом — да, с радостью, но не от него. Я не хочу видеть радость в его глазах и удовлетворение от того, что он смог все-таки разложить на атомы такое презренное существо, как я…

Поискал глазами парнишку по имени Марк Эйри, но он был, наверное, где-то позади всех. У меня есть все основания считать его одним из представителей расы цвиннов. Недавно я застал его в преддверии схватки с одним широкоплечим амбалом. Принадлежность того к инопланетной расе я определил по тонким энергетическим нитям начавшихся формироваться крыльев: цвинн готовился не только приглушить мальчишку, но и ментально его выжечь (крылья, собранные в кокон, бывают очень отличной смертельной ловушкой). Я действовал инстинктивно и просто уничтожил врага на месте.

Марк рванул от меня прочь, и я бросился за ним. Инстинкты требовали только одного: продолжать убивать, но… что-то странное меня остановило. Когда я набросил на него свои крылья и почувствовал тепло его тела, я ощутил, что… исчезла моя ненависть. Вот так в одно мгновение! Такое случилось со мной впервые, поэтому я сохранил парню жизнь…

Что со мной тогда произошло, я не знаю до сих пор. Но я хотел бы понять. Возможно, мне нужно прикоснуться к нему еще раз, чтобы проверить свою реакцию…

Рядом вдруг появилась миниатюрная женская фигурка в светлом комбинезоне, и я поморщился. Эта девчонка как будто преследовала меня, и я был на нее сильно раздражён. Конечно, в Академии мне многие кадетки оказывали знаки внимания, но она была единственной, кто уже несколько раз попытался к мне словно ненароком прикоснуться…

Кажется ее звали Энайя Свилт. И она меня раздражала.

— Наставник, — проворковала девчонка, заглядывая в мое лицо большими, просто огромными глазами мягкого зеленого цвета, — скажите, а нам еще далеко идти? Я уже немного устала…

И вдруг она очень нагло коснулась моего плеча.

Меня отчего-то пронзила мелкая дрожь, и я поспешил отшатнуться. Эта особь играет с огнем!

Наверное, ярость слишком сильно отразилась в моих глазах, потому что Энайя сразу же утеряла благостное выражение лица и слегка испуганно сглотнула. Но потом ее эмоции очень быстро снова стали мягкими, хотя прикасаться она больше не решилась. И к лучшему! Целей будет!

— Если ты так слабосильна, что уже выдохлась от такой простой прогулки, то тебе не стоило поступать в ИВВА!

Мой резкий ответ должен был отбить у нее охоту докучать мне, но Энайя лишь неопределенно пожала плечами, а потом, мило улыбнувшись, произнесла:

— Простите, наставник! Я буду стараться стать сильнее!

И пошла дальше, соблазнительно вильнув бедрами и заставив мое тело очень странно среагировать: что-то напряглось в животе, словно связалось в тугой узел, а сердце резко застучало сильнее. А это что еще за реакция??? Что-то совершенно новое и… странное!

Я нахмурился. Ладно. Хватит! Надо сосредоточиться на задании!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Я мысленно обратился к функциям бета-усилителя в своем ухе и дал ему команду включения. В ухе сразу же противно защипало. Я вздрогнул. Плохой знак. Слишком плохой…. Возможно, включение прибора отразится не только на чистокровных цвиннах, но и на мне…

Я развернулся и влился в поток кадетов, медленно пересекающих большую пещеру и входящих в отверстие, не превышающее человеческий рост. Нам нужно пройти поглубже — там больше вероятности списать бета-излучение на залежи руд.

«Паук» в моей голове противно зашевелился, и я ощутил острый укол. Что-то мне не нравится его активность! Как бы не начал он действовать самостоятельно!

К сожалению, мои опасения оправдались почти сразу же, потому что бета-усилитель начал сам активизировать функции излучателя, хотя я не давал команд, и мы вообще еще не дошли к месту назначения.

Когда я с кадетами вынырнул внутри очередной огромной пещеры, сплошь поросшей сталактитами и сталагмитами, то поспешил отойти в сторону и спрятаться за одним из таким «наростов». Пот градом покатился по лицу и телу, потому что «паук» резко начал касаться моих нервных окончаний, вызывая во мне адскую боль.

Что же происходит??? Это был просто повод убить меня???

Я обессиленно прислонился к шершавой стене пещеры, не обратив внимание на то, что острые камни тут же впились мне в кожу. Боль пульсировала все сильнее, а я пытался привести себя в чувство. Сделал глубокий вдох и начал практиковать ментальное абстрагирование от болевых ощущений, которому пришлось втайне обучаться с самого детства, чтобы не сойти ума от бесконечных экспериментов, устраиваемых мне доктором Грином. Он просто проверял мой болевой порог, а я… а я, как биомасса, должен был просто принимать все, как должное… Но мне было больно. Мне было страшно. Именно тогда мне очень помогла моя ненависть. Она словно давала мне силы выживать несмотря ни на что…

Заталкивание боли куда-то в глубину себя помогло справиться с паникой, и разум посветлел. Задание под угрозой срыва: бета-усилитель повел себя неадекватно, взяв управление на себя. Что я должен сделать в таком случае? Нужно перехватить управление!

Я сосредоточился и начал мысленно давать ему команды. Остановиться! Подчиниться! Прекратить излучение!

«Паук» снова зашевелился, обдав меня новыми волнами боли и начал противиться. Нет, он не подчиняется! Он «собрался» действовать самостоятельно!

И я понял, что обречен. Обречен корчиться от жуткой боли, пока этот аппарат будет делать свои дела. Во мне возгорелась ярость. Я снова просто раб, которого используют, как вздумается! Ненавижу! НЕНАВИЖУ!!!

Почти зарычав, я обрушил на бета-излучатель всю мощь своего ментального влияния. «Паук» дернулся и под моим напором начал включать все свои функции на максимум. Я просто давил на него, а он просто разряжался во всю свою мощь.

Меня пронзило ужасное острое чувство выворачивания мозга наизнанку — бета-колебания, призванные достать цвиннов, легко достали и меня. Все-таки я цвинн в большей степени, чем хотелось бы. А доктор Грин предупреждал…

Сдавленно зарычав, я упал на колени, чувствуя, как разум уползает в темноту.

И вдруг уже в тумане ко мне пришла одна весьма ошеломительная мысль: это мой шанс! Это мой долгожданный шанс… навредить себе для окончания своего существования! Я могу обмануть установку о не причинении себе вреда!!!

Хозяин приказал вызвать излучение бета-усилителя, и я послушно исполняю его волю. А то, что эти колебания можно усилить на максимум, после чего они меня убьют — это уже просто последствия исполнения приказа!

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

Не раздумывая, я сделал еще один — последний — ментальный рывок, выжимая из «паука» максимальное значение колебаний, и мой мозг окончательно взорвался такой сильной болью, что я просто выпал в бессильную темноту…

Последней моей мыслью было радостное: неужели… свобода?..

А то, что в нескольких шагах от меня тоже послышались сдавленные болезненные стоны, я уже не слышал…