Власовщина. РОА: белые пятна. - Виктор Филатов

"Русская освободительная армия в настоящее время есть собирательное обозначение для всех сражающихся в рядах германской армии частей русских добровольцев, которые, аналогично частям других национальностей, различимы уже по собственным значкам на форме".

В этом смысле ГРУ, возможно, несколько просчиталось, оно не подумало, что все самое отвратительное отребье, вплоть до полицаев-изуверов, все "немецкие овчарки", все самые грязные предатели Родины, даже капо в концлагерях будут списаны на Власова, повязав и Феофанова с Дубовым, и палача из гестапо с русской фамилией одним словом – власовец. ГРУ заготовило для Андрея Власова все варианты, кроме вот этого, одного-единственного. Власов нужен был только на случай захвата немцами Москвы или же если немцы смогут удерживать оккупированные территории десятки лет. Никто не рассчитал для Андрея Власова Победу на май 1945 года. С 1942 года на него навешали столько дохлых собак, что в 1945 году даже могучее ГРУ не решилось обнародовать аноним Власова. И то верно: кто мог подумать, что Андрей Власов так блестяще выполнит задание и станет одним из символов Второй мировой войны… со знаком минус. Настоящие власовцы – это были совсем другие люди…

Кто же вошел в состав "Русского комитета"? Власов называет себя, Малышкина, Зыкова и Жиленкова – бывшего секретаря Ростокинского райкома ВКП(б) города Москвы, а затем бригадного комиссара – члена военного совета 32-й армии; Жиленков являлся политическим руководителем сформированной бригады, которой командовал полковник Боярский. Сам же Власов вместе с Малышкиным составил проект обращения "Русского комитета". Естественно, немцы в лице Штрикфельдта вылизали его на свой манер, однако то, что требовалось сказать в нем Власову, он сказал:

"Эта война принесла нашему Отечеству невиданные страдания… Миллионы русских людей искалечены и навсегда потеряли трудоспособность. Женщины, старики и дети гибнут от холода, голода и непосильного труда. Сотни русских городов и тысячи сел разрушены, взорваны и сожжены…

История нашей Родины не знает таких поражений, какие были уделом Красной Армии в этой войне. Несмотря на самоотверженность бойцов и командиров, несмотря на храбрость и жертвенность Русского народа, сражение проигрывалось за сражением. [120]…Для объединения Русского народа и руководства его борьбой… мы, сыны Отечества, создали РУССКИЙ КОМИТЕТ…

Русский комитет объявляет врагами народа тех, кто уничтожает ценности, принадлежащие Русскому народу.

Долг каждого честного сына своего народа – уничтожать этих врагов народа, толкающих нашу Родину на новые несчастья. Русский комитет призывает всех русских людей выполнить свой долг…

РУССКИЕ ЛЮДИ! ДРУЗЬЯ И БРАТЬЯ! [121]

…Вставайте на борьбу за свободу!

На бой за святое дело нашей Родины! На смертный бой за счастье Русского народа'…

Председатель Русского комитета генерал-лейтенант (А.А. Власов)

Секретарь Русского комитета генерал-майор (В.Ф. Малышкин)

27 декабря 1942 г г. Смоленск"

Когда Сталин говорит, что у нас нет пленных, он имеет в виду солдат армии Власова, а Власов – генерал ГРУ. Когда Сталин отказывает нашим военнопленным в продовольственных посылках, кстати, англичане предлагали Сталину передавать продовольственные посылки нашим военнопленным за свой счет, так вот, когда Сталин отказывает нашим военнопленным в посылках – он имеет в виду, что немцы сами будут неплохо кормить наших военнопленных, потому что те почти поголовно записались в армию Власова, стали на котловое довольство вермахта и СС.

К тому же, дай согласие англичанам на доставку посылок нашим военнопленным или посылай их Сталин сам, эти посылки все равно съели бы сами немцы – зачем было прикармливать вражескую сторону?

Следователь потом спросил у Власова:

"Почему в написанном вами обращении указывалось, что местом пребывания "Русского комитета" является город Смоленск, в то время как вы находились в Берлине?

ОТВЕТ. В связи с тем, что "Русский комитет" брал на себя функции правительства России, я и Малышкин считали политически неверным указать, что "комитет" находится на германской территории".

Можно только удивляться, сколь продвинулся в своей работе Власов за какие-то пять месяцев нахождения у немцев, даже "комитет" создал с "функциями правительства России".

Месяц спустя Власов напишет новое обращение к русскому народу, в котором он позволит больше откровенности, в частности он там заявит, что

"…не могут быть нарушены самобытность и национальный уклад жизни народов Советского Союза… Русская страна не будет оскорблена! Россия – русским!… Но надо твердо помнить, что… возрождение может быть осуществлено, несмотря на всестороннюю помощь Европы, ТОЛЬКО САМИМИ РУССКИМИ ЛЮДЬМИ. ОТ СТЕПЕНИ УЧАСТИЯ РУССКОГО НАРОДА В БОРЬБЕ ЗА НОВУЮ ЕВРОПУ БУДЕТ ЗАВИСЕТЬ МЕСТО, КОТОРОЕ ОН ЗАЙМЕТ В ЕВРОПЕЙСКОЙ СЕМЬЕ НАРОДОВ… ПОЭТОМУ РУССКАЯ СТРАНА ОСТАНЕТСЯ РУССКОЙ СТРАНОЙ!… Бороться за это будущее, бороться за счастье Родины, за мирную, счастливую жизнь русского народа – ДОЛГ КАЖДОГО ЧЕСТНОГО РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА…"

Немцы, конечно, нашпиговали и это "обращение" своим – цитатами из Гитлера и трепом о Сталине и большевиках. А надо иностранцам знать, что если русский говорит: "…русская страна останется русской", то это означает, что в этой стране не будет места ни немцам, ни французам, ни полякам, ни татаро-монголам…

После того как "Русский комитет" был заявлен, да еще с замахом на "правительство будущей России", немцам ничего не оставалось делать, как вести себя с Власовым соответственно. Вскоре он в сопровождении представителей германского командования выехал в сформированные немцами добровольческие части. В первую очередь он посетил в Дабендорфе, что под Берлином, курсы по подготовке пропагандистов для работы среди военнопленных. На допросе Андрей Власов показал:

"Начальником курсов был генерал Благовещенский, которого удалось устроить на эту должность через Штрикфельдта. Преподавателями на курсах были русские военнопленные, освобожденные в связи с этим из лагерей. В числе их находился генерал-майор Тру -хин – бывший начальник оперативного отдела штаба Прибалтийского военного округа, который впоследствии стал начальником этих курсов и также выдавал себя за члена "Русского коми mem а".

Странным на первый взгляд выглядит то, что Власову, как он выражается, "удалось устроить на эту должность" [122] генерала Благовещенского. Почему должно было не удаться? Потому что Власов начал с самого начала проталкивать на ключевые должности "своих людей". Из ГРУ? Может быть.

Свен Стеенберг в книге "Власов" так пишет об этой школе:

"Дабендорф жил и развивался, как гнездо идей и представлений, противоречащих национал-социализму и планам Гитлера Получилось, что под защитой немецкой армии здесь созревали идеалы, которые, если бы о них проведала ставка Гитлера, привели бы к неизбежному аресту не только всех русских, но и принимавших в этом участие немцев.

Дабендорф стал также колыбелью нового русского офицерского корпуса, который был там образован. Эти офицеры, когда они снова возвращались в свои части, были уже членами стройной политической организации. Постепенно возникло и нечто вроде тайной службы, постоянно осведомлявшей Власова и его сотрудников обо всем происходившем на Восточном фронте.

Дабендорф стал организационным центром Освободительного движения, которому в любой момент могли быть переданы существовавшие уже добровольческие части, русская служба самоохраны и самоуправления в занятых областях.

Свобода, с которой здесь обсуждались все вопросы, побудила русских назвать Дабендорф "свободной республикой".

Власов всегда был в курсе всех новостей в Дабендорфе, а Тру -хин и Зайцев обсуждали с ним все проблемы".

Очень примечательно, что первый свой выезд Власов начал с посещения именно школы в Дабендорфе, а едва получив какую-то власть, употребил ее на то, чтобы устроить генерала Благовещенского начальником этой школы. Офицерские кадры решают все. С офицера начинается всякая армия. Первый выпуск на курсах в Дабендорфе был 22 марта 1943 года. Власов лично поздравил выпускников с окончанием "учебного заведения".

В 1978 году в Сан-Франциско, в издательстве "Союз борьбы за освобождение народов России" (СБОРН) вышла книга Ф.П. Богатырчука "Мой жизненный путь к Власову и Пражскому манифесту". В конце своей книги автор, очень хорошо знавший Власова, работавший с ним, пишет:

"Читателю может показаться, что я стремлюсь идеализировать Власова, представив его лишенным каких-либо человеческих слабостей или недостатков. Поэтому укажу некоторые из последних, которые мне казались довольно существенными. Власов был генералом, привыкшим командовать и не терпевшим ослушания. Такому человеку очень трудно перевоплотиться в настоящего демократа, хотя он по мере сил и старался это сделать. В особенности трудно было ему прислушиваться к голосу гражданских лиц, не имевших ни погон, ни лампасов. Поэтому на заседаниях Президиума КОНРа всегда превалировала военная точка зрения… И, наконец, самое важное: несмотря на все горести и разочарования, Власов в глубине души оставался членом коммунистической партии, верившим в марксистскую утопию, но, конечно, с пресловутым "человеческим лицом".