Эфирия Конец Эпохи (СИ) - Че Макс

— Это гоблин, — пояснил Матису Нергал.

Глава 6. Мертвые болота

Костяные лошади несли без всякой усталости отряд Нергала к руинам Великой стены. Зим старался огибать деревни, чтобы лишний раз никому не попадаться на глаза, потому они двигались, в основном, через лес и по пересеченной местности, по которой обычным лошадям пройти было бы тяжело. От очередной ямы, через которую пронеслись кони, повозка так подпрыгнула, что проснулся дремавший Матис.

— Учитель, нас уже два дня тащат кони почти без остановок, долго нам еще? — поинтересовался Матис.

— Долго! — ответил Тарарда. — Стена берет свое начало у южного окончания Изельских гор, а кончается на юге у побережья Заанского залива, в самой северной его точке, где расстояние между горами и заливом наименьшее. Сразу за Стеной начинаются Мертвые болота, а за ними — Бескрайние степи. Мы пройдем по северной части болот, где их территория наибольшим образом сужается.

Посмотрев на проводника с некой долей презрения Матис снова обратился к Нергалу:

— Учитель, хотел спросить у вас кое-что о некромантии.

Нергал аккуратно перебрался с переднего места повозки, где сидел с Зимом, к Матису.

— Что тебя интересует? — спросил Нергал.

— По поводу грядущего. Некроманты готовят армию из мертвых людей, а можно ли использовать в качестве воинов мертвых животных?

— Ну, как ты сам видишь, — Нергал указал на лошадей, которые были впряжены в повозку. — С их оживлением особых проблем нет, они такие же живые создания, чьи тела имеют осадочную субстанцию жизни. Проблема в их управлении, если оживленные скелеты людей несут какую-то долю жизненной субстанции человека, формируя у самого трупа подобие сознания из остатков его жизненного образа, то у животных подобного не происходит.

— Я не понял, у скелетов остаются воспоминания о предыдущей жизни? Они как призраки, что ли? — спросил Зим, вклиниваясь в разговор.

— Нет, души давно покинули тела, которые мы оживляем, но из остатков самой жизненной энергии и силы, с помощью которой мы их оживляем, у них образуется подобие сознания, которое способно выполнять действия, присущие этому телу с некоторыми осколками прижизненного характера, мало различимые в общей массе. А энергия некроманта, которая их оживляет, одновременно дает им ориентир, кому служить и чьи команды выполнять. Так вот, оживленные свирепые животные не будут иметь своего прижизненного сознания, памяти, чувств, но ими управлять будут инстинкты, собранные из осколков их жизни, усиленные черной энергией. Если люди служили, что-то делали, то и после смерти мы направляем их на выполнения нужных нам действий, то дикое животное, нежить, будет практический неуправляемым. Я, конечно, могу оживить, держа под контролем мертвое животное, но мне нужно будет его держать постоянно под своим контролем, тратя свою энергию. Если же я оживлю его, чтобы он мог самостоятельно существовать, дикий зверь будет вести себя так, как присуще его дикой натуре, и еще неизвестно, чья сторона больше от такого монстра пострадает.

— А если с помощью черной энергии, как людям, указывать животным, кому они должны служить? — спросил Матис.

— Только указать можно, но укротить дикий нрав не получится, все-таки потоки жизни у разумных отличаются от диких существ. Может с развитием некромантии нам откроются эти горизонты, чтобы иметь возможность переписать саму субстанцию жизни для изменения поведения любой нежити в ту сторону, какую нам необходимо, — ответил Нергал.

— Эй, колдуны! — окликнул беседовавших Матиса и Нергала Тарард. — От этой тряски я не могу нормально забить табак, и тело уже все затекло, а путь еще неблизкий. Нужен нормальный привал.

— Мы не можем терять драгоценное время, — заявил Нергал.

— Согласен с вами, но мастер-некромант, я был бы не прочь нормально поесть и отдохнуть, — сказал Зим.

Нергал посмотрел на Матиса, который кивнул в знак согласия со словами Зима. Хотя Нергал, как всегда, одержимы идеями, а сейчас — своей целью, и не сильно обращал внимания на свою усталость, но согласился с остальными.

— Зим, найди тихое место, где можно будет остановиться на ночлег, — сказал Нергал.

— Конечно, мастер-некромант!

Ближе к вечеру скелетообразные лошади вывезли повозку к открытой поляне, окруженной деревьями.

— Это место подойдет? — останавливая лошадей, спросил Зим.

— Вполне, — не дожидаясь ответа Нергала, сказал Тарард, спрыгивая с еще движущейся повозки, поддерживая руками выпрямляемую спину.

Зим посмотрел на Нергала, ожидая его одобрения.

— Подойдет. Зим, подготовь лагерь, — сказал Нергал, неспешно слезая с повозки, беря свой посох.

Не успев насладиться спокойствием после проведенного времени в движении, Тарард уже принялся забивать свою трубку. Матис спрыгнул последним, будучи среди всех самым молодым, к своему стыду, он чуть не потерял равновесие от онемевших ног.

— Ничего, Матис, сейчас пройдет, — подбодрил его Нергал, на что Матис немного обиделся на себя, проявив слабость, что особенно было для него неприятно, на глазах учителя.

Нергал на время потерялся из виду остальных, удалившись от прочих глаз для того, чтобы узнать, как дела обстоят на их землях. Зим очень быстро натаскал хвороста для костра, потом принялся натягивать подобия палаток: это была плотная ткань, натянутая на несколько веток, неглубоко вбитых в землю, которая была рассчитана на одного человека и должна была защищать от дождя. Подготовив три такие палатки, он стал перебирать взятые в дорогу припасы в поисках чего-нибудь съестного.

— А мне ты не собираешься подготовить палатку? — ехидно поинтересовался Тарард, кашляя от дыма табака.

Зим ничего не сказал, просто молча бросил в него сверток ткани.

— А палки мне самому искать?

— Я занят приготовлением ужина, — отмахнувшись от следопыта, сказал Зим.

— И что у нас на ужин?

— Я думал наделать свежих лепешек, — сказал Зим.

— Лепешки? Я бы не отказался от мяса…

— Ну ты же охотник, вот и добыл бы чего-нибудь вкусного, я бы тоже не отказался от мясца, — сказал Зим, передразнивая Тарарда.

— Ты издеваешься надо мной? — озлобленно спросил Тарард, идя напролом в сторону Зима, смотря ему прямо в глаза.

Несмотря на то, что внешне Зим был крупнее жилистого Тарарда, особенно в плечах, он прятал свои глаза от пронзающего, поведавшего многое взгляда Тарарда. За всем этим внимательно наблюдал Матис. Тарард приблизился к Зиму так близко, что края его шляпы коснулись лба Зима, вжавшегося спиной в повозку, смотрящего снизу вверх на следопыта, будучи ниже его на пол головы, но сейчас он себя ощущал в два раза меньше следопыта, дико смотревшего на него и держащего правую руку под плащом на рукоятке кинжала.

Тут показался Нергал, выходящий из-за деревьев, аккуратно обертывая небольшое зеркало, убирая его в кармашек под книгой своей сумки.

— Что тут происходит? — спросил Нергал, обращаясь в сторону Тарарда, нависшего над Зимом.

— Ничего, просто наш следопыт был недоволен пищей, которой я собирался нас накормить и хотел раздобыть что-то другое, — с этими словами Зим выскользнул из-под взора Тарарда, прячась за Нергалом.

— Действительно, было бы не плохо, если бы ты поймал какую-нибудь животину, — обратился Нергал к Тарарду.

— Уже поздновато для охоты. А что, некроманты сами бояться охотиться на зверей? — спросил Тарард, продолжая давить своим взглядом на Зима, но тот уже не опасался его, находя защитника в Нергале.

— Не боимся. И можем легко завалить любое создание своими проклятиями, но ты, наверное, не захочешь употреблять проклятое мясо? — поинтересовался Нергал.

Следопыт вытащил из повозки свой старенький арбалет и еще какие-то приспособления и молча отправился в лес. У провожающего его взглядом Матиса была ухмылка на лице.

— Хорошо вы сказали, учитель! — произнес Матис.

— А ты куда смотрел? Если еще не забыл, от успеха нашей миссии зависят жизни наших собратьев и мы не можем тратить время на всякие склоки, — сказал укорительно Нергал.