За миг до удара - Наталья Корнилова

Безропотно поднявшись, я пролепетала:

- А это обязательно?

- Что именно? - задумчиво спросил он, разглядывая сигаретный дым.

- Ну раздеваться...

- Не зли меня, крошка, - я человек творческий, нервный. Иди...

Вздохнув, я взяла свою сумочку и пошла в другую комнату. Там действительно на треноге стояла любительская видеокамера, но это было единственное, что напоминало здесь киностудию, потому что все остальное пространство занимала громадных размеров кровать под балдахином. Постель была разобрана, смятые простыни, подушки и покрывало в беспорядке валялись на ней, словно там только недавно кто-то бурно занимался любовью. Шторы на окнах из плотного зеленого бархата были задернуты, снаружи, как я уже видела, стояли железные решетки, так что выскочить отсюда мне не удастся. Ему, впрочем, тоже. Услышав, как он поднялся и начал чем-то греметь в гостиной, я прислонила ухо к двери и прислушалась. Гремели чем-то железным. Не было сомнений, что это орудия убийства. Приказав себе думать, что на работе не должно быть никаких условностей и ради поимки маньяка нужно идти на все, я начала решительно сбрасывать с себя одежду. Честно говоря, принципы этого преступника мне были даже чем-то близки и понятны. Я никогда не стеснялась своего тела и, если бы можно было, не только спала голой, а и на работу ходила, и в магазины, и вообще забыла бы об одежде. Может, это оттого, что тело у меня было почти совершенным, если не считать пяти маленьких родинок в форме правильной звездочки на левой груди. Я просто не понимала, в голове не укладывалось, почему я его должна стесняться. Еще в институте, когда я училась, один художник, увидев меня на пляже в Серебряном Бору, предложил мне попозировать. Я согласилась и два дня потом выслушивала от него профессиональную лекцию о гармоничности и совершенстве собственного тела. Еще бы ему не быть совершенным при таких тренировках! Считай, начиная с семи лет я занималась спортом каждый день по нескольку часов. Да каким еще спортом! Ни одному чемпиону мира не снились такие физические и психологические нагрузки, которым подвергал нас отец. И я благодарна ему, ведь помимо пантеры он сделал из меня просто красивую женщину, усовершенствовав то, что дала мне матушка-природа.

Оставшись в своем излюбленном виде, то бишь в чем мать родила, я наскоро привела в порядок кровать и присела на ее краешек. Шум в гостиной уже смолк, оттуда не доносилось ни звука. Прошло еще минуты две. Ничего не менялось. Достав из сумочки свои сигареты, я закурила. Теперь, когда последние сомнения относительно истинной сущности этого "продюсера" рассеялись, я могла спокойно обдумать ситуацию. По идее, если я выпила водку с клофелином, значит, мне давно пора уже засыпать. Может, он специально не входит - ждет, когда я полностью отрублюсь? Тогда надо бы доигрывать свою роль до конца, а именно: ложиться на кровать и делать вид, что сплю. Иначе он сразу заподозрит неладное и не станет ничего предпринимать. А потом пойди докажи в суде, что он не верблюд.

У двери послышались шаги, и я не стала больше раздумывать - затушила сигарету в пепельнице на полу, упала на подушку, раскинув руки в стороны, и закрыла глаза.

Дверь открылась, он вошел и приблизился к кровати. Я слышала, как он дышит, чувствовала на себе его похотливый взгляд и представляла, как жадно облизывает он свои пересохшие губы, как дико блестят глаза и тянутся ко мне его противные, липкие растопыренные руки со скрюченными пальцами.

- Эй, Мария, - раздался его хриплый голос. - Ты что, спишь?

Сейчас я все бросила и ответила! Давай, ублюдок, доставай свои ножи, или что ты там приготовил, и начинай, а потом посмотрим, кто кого. Я не шелохнулась.

- Боже, какая потрясающая фактура, - пробормотал он. Затем тихонько тронул меня за плечо и потряс. - Мария, ты меня слышишь?

А вот этого, подонок, ты никогда не узнаешь, подумала я злорадно.

- Та-ак, отлично, - выдохнул он сипло. - Отрубилась, дурочка. Но до чего ж хороша, стерва...

Он встал, отошел к камере и начал с ней что-то делать. Вскоре послышалось тихое жужжание, потом щелкнул выключатель, и мои веки залило ярким светом. Замечательно! Оказывается, этот извращенец все свои кровавые оргии еще и на пленку снимает. Теперь только бы отыскать все кассеты, и тогда мне будет ясно, кого он еще убил, а суду будет достаточно поводов для смертного приговора. Скорей бы уж он начинал свое страшное дело, а то у меня уже чесались руки и пятки на этого мерзавца. Но он, судя по всему, не спешил - растягивал удовольствие. И даже что-то невнятно напевал себе под нос. Громыхнув чем-то, он приблизился и застыл надо мной, громко сопя. Не выдержав такого напряжения, я легонько приоткрыла одно веко.

И ужас охватил меня. Он стоял с длинным мечом с красивой, инкрустированной разноцветными камнями ручкой рядом с кроватью и внимательно разглядывал мои бедра. Меч он держал, положив лезвие на ладонь, и медленно похлопывал. В мутных прищуренных глазах его не было ничего, кроме убийственного, леденящего душу холода. Но даже сейчас я не дрогнула и не вскочила - решила подождать, когда он замахнется, а там уже и действовать.

Продолжая мурлыкать и не видя, что я подсматриваю, маньяк взял меч двумя руками за рукоятку, примерился, пробуя в ладонях, а затем занес отточенную сверкающую сталь над моим телом, целясь куда-то в шею...

В следующее мгновение я дико закричала, и он получил такой тычок пяткой в подбородок, что отлетел вместе с мечом к стене и, сильно врезавшись своим поганым затылком, стал сползать по ней на пол. Оружие со звоном выпало из его рук, глаза негодяя закрылись, из прокушенной губы обильно потекла кровь. С маньяком было покончено.

Я соскочила на пол, схватила меч, повернувшись к Олегу спиной, и тут произошло что-то невообразимое. Во-первых, маньяк каким-то образом пришел в себя и прыгнул мне на спину.

- Ты что, дура?! - завопил он. - Ты что творишь??

Но это еще полбеды. Откуда-то со стороны прихожей вдруг послышался страшный грохот, чьи-то голоса и топот. Только тут я поняла, как горько ошибалась! Оказывается, тут был не один, а целая стая голодных и кровожадных убийц! И все они сейчас спешили на помощь своему дружку, который висел на мне, обвив шею руками, пытаясь задушить, и что-то нечленораздельное хрипел.

Недолго думая, я ткнула кулаком через плечо. Кулак попал во что-то твердое, оно громко звякнуло, видимо, это был лоб, и Олег, разжав руки, свалился на пол. Я же, держа в руках меч, бросилась к двери, чтобы не дать войти в спальню остальным, а встретить их в узких дверях и покрошить в мелкую стружку. В этот момент дверь распахнулась, и моему изумленному взору предстал... о господи, мой замечательный босс...

Глаза у него были на лбу, волосы стояли дыбом, рот широко раскрыт, а в руках дрожал пистолет, направленный мне в лоб. Совершенно голой, испачканной кровью, с дико горящими глазами и занесенным над головой мечом - такой он увидел свою скромную, трудолюбивую секретаршу.

- Босс?!!! - ошарашенно воскликнула я.

- Мария? - не менее ошарашенно пробормотал он, уставившись почему-то на мою грудь. - О боже, ты жива...

- Что вы здесь делаете? - вырвалось из меня.

- Где он? - босс опустил пистолет и отвел глаза.

-- Там. - Я кивнула за дверь и прижала меч к груди, прикрывая наготу. Как вы сюда попали?

Словно не слыша, он отодвинул меня в сторону, вошел и увидел лежащего без движения скорченного продюсера. Все лицо его было испачкано кровью, которая текла уже и из разбитой брови, глаза были закрыты, и казалось, он совсем не дышал. Наклонившись, Родион пошупал пульс на руке, вздохнул, распрямился, осмотрел комнату, задержав взгляд на камере, и хмуро спросил:

- Что это с ним?

- Неудачно упал, пытаясь отрубить мне голову вот этим, - и я показала глазами на меч.

- Отрубить голову?

- Вот именно.

- Странно, - задумчиво пробормотал он, разглядывая шелковую ткань балдахина.

- О чем это вы? - насторожилась я.

- Одевайся, и поехали отсюда, - бросил он мрачно и быстро вышел из комнаты.

Олег Николаевич Майер, бывший преподаватель русского языка в старших классах, а ныне безработный, сидел перед нами с залепленной пластырем бровью и, стыдливо уронив глаза, молчал. Шел шестой час утра. Босс сидел за своим столом, зажав в зубах трубку, и что-то писал. Я полулежала в своем кресле сбоку и понуро разглядывала помятый профиль Олега. Валентина спала наверху и даже не догадывалась о том, что произошло этой ночью. Оказывается, в третьем часу босс спустился вниз посмотреть, сижу ли я еще за компьютером или нет, и вместо меня нашел записку. Зная мою способность вляпываться в неприятности, он тут же, не будя молодую супругу, оделся, взял свой именной пистолет, поймал такси и поехал во Владыкино. Подойдя к двери указанной квартиры, он услышал мой истошный крик и решил, что маньяк уже разделывает меня на гуляш. Недолго думая, он высадил дверь и, что-то крича, вбежал в квартиру, где его ждало страшное разочарование в виде голой секретарши с мечом. С трудом уговорив соседей не вызывать милицию, мы погрузили Олега в машину и доставили в офис, дабы по горячим следам получить объяснения. За полчаса он рассказал лишь о себе и о том, что вовсе не хотел отрубать мне голову, а просто решил запечатлеть себя с мечом на пленку рядом с обнаженной красоткой - камера была включена. У него, видите ли, такой творческий подход, он от этого больше заводится. Других он с метлами снимал или с китайскими вазами, а меня вот решил с мечом. Сказав все это, Олег надолго замолчал, и теперь мы ждали, когда же он соберется с мыслями.