Новые соединения. Цифровые космополиты в коммуникативную эпоху - Этан Цукерман

У музыкантов были основания скептически относиться к такого рода сотрудничеству. Они уже пересекались с одним из величайших апроприаторов в области популярной музыки – Малкольмом Маклареном. Макларен стал известен как демиург, собравший в своем лондонском бутике эпохальную панк-группу. Неоднозначная, бурная, короткая и в конечном итоге трагическая история Sex Pistols прославила Макларена как музыкального новатора и провокатора.

Следующий этап музыкальной карьеры Макларена не потребовал даже создания группы. Выпущенный в 1983 году альбом «Duck Rock» – это многослойная и убедительная компиляция музыкальных течений со всего мира: американской фолк, ранний хип-хоп, афро-карибская музыка и много-много музыки мбаканга. «Double Dutch» – ода афроамериканской традиции игры в скакалку – основана на инструментальном треке «Puleng» группы Boyoyo. Макларен не указал Boyoyo Boys как соавторов, утверждая, что написал его с басистом группы Yes Тревором Хорном.[206] Многие треки альбома в значительной степени заимствованы из записей других южноафриканских артистов, в том числе Mahlathini и Mahotella Queens, которые не дождались ни гонорара, ни упоминания.

Когда Саймон попросил Розенталя организовать запись с Boyoyo Boys, группа как раз затевала судебный процесс в надежде вытребовать с Макларена положенный им гонорар.[207] Тем не менее Розенталь и Лебона поддержали идею сотрудничества, и большинством голосов Союз черных музыкантов решил пригласить Саймона на запись в ЮАР. Культурный бойкот ООН вызывал беспокойство в среде музыкантов, поскольку мешал музыке мбаканга занять свое место на мировой арене, какое уже завоевал ямайский реггей. Понимая, что фигура Саймона может привлечь серьезное внимание к местной музыкальной сцене, они проголосовали за сотрудничество.

Из записей, организованных Розенталем и Лебона, получился альбом «Graceland», одна из самых знаменитых пластинок 1980-х. Он выиграл «Грэмми» в 1986 и 1987 годах, занял первые позиции в чартах многих музыкальных критиков и регулярно упоминается в списках типа «топ-100 альбомов всех времен». Альбом принес немало денег Саймону и музыкантам, которые над ним работали: было продано более шестнадцати миллионов экземпляров, половину песен Саймон написал совместно с южноафриканскими авторами, разделив с ними права и роялти. Кроме того, Саймон заплатил сессионным музыкантам в три раза больше, чем получали студийные музыканты в США. Многие участники проекта, в том числе группа Ladysmith Black Mambazo, барабанщик Айзек Мцхали и гитарист Рэй Фири, стали успешными музыкантами международного уровня.

Лучшие композиции «Graceland» звучат так, будто Саймон столкнулся с силами, которые слишком велики, чтобы их понять или пытаться контролировать. И тем не менее он оседлал их и поделился с нами своими свободными размышлениями о мире, который гораздо сложнее и красочнее, чем те узкие места, которые они с Артом Гарфанкелом исследовали в пределах одной октавы. В песне «The Boy in the Bubble» Саймон вспоминает дни чудес и изумлений, и это замечательная метафора ощущения людей, которые сталкиваются с нашим необычным, взаимосвязанным миром.

Такие совместные проекты, как Graceland, не случаются без участия людей двух важных типов: ксенофилов и наводящих мосты. Ксенофилы, любители незнакомого, – это люди, которые находят вдохновение и творческую энергию в огромном разнообразии мира. Не ограничиваясь первоначальным восхищением культурным артефактом, они готовы устанавливать прочные и значимые связи с людьми, которые этот артефакт произвели. Ксенофилы – это не просто создатели бриколажей, находящие новое применение всему на свете, они серьезно воспринимают обе части определения, данного Куаме Аппиа космополитам: и признают ценность других культур, и чтут обязательства перед людьми за пределами своего племени, в особенности перед теми, кто оказал на них влияние и помог сформироваться. От Макларена Саймон отличается тем, что не только привлек южноафриканских музыкантов, но и стал их сторонником и пропагандистом их музыки.[208]

В отличие от ксенофилов, аутсайдеров, ищущих вдохновение в других культурах, наводящие мосты находятся по обе стороны культурного водораздела, образно говоря, одной ногой в каждом мире. Хилтон Розенталь смог наладить рабочие отношения между белым американским композитором и десятками черных южноафриканских музыкантов во время наиболее жестокого и напряженного этапа борьбы против апартеида. Являясь своего рода мостом, Розенталь стал переводчиком между культурами и человеком, которому обе группы могли доверять и с которым могли себя отождествлять: международно признанный продюсер, и в то же время неутомимый пропагандист культурного богатства Южной Африки, Розенталь, в свою очередь, считает наведение ключевых мостов между черными музыкантами и звукозаписывающей индустрией ЮАР заслугой Колои Лебона.

Наводящие мосты

Китайский активист и журналист Сяо Цян и я начали использовать термин «наведение мостов» для описания деятельности блогеров по переводу и контекстуализации идей из одной культуры в другую. Вскоре после этого иранский блогер Хуссейн Деракхшан произнес незабываемую речь на первом совещании Global Voices в Беркман-центре. Хуссейн рассказал, что в 2004 году блоги в Иране выполняли функцию окон, мостов и кафе, где можно было мельком взглянуть на другую жизнь, познакомиться с новым человеком или организовать дискуссию в публичном пространстве. С тех пор для обозначения людей, выстраивающих связи между различными культурами с помощью интернет-СМИ, я использую термин «мост-блогер», а людей, занятых в более широком процессе культурного общения, посредников в достижении взаимопонимания между людьми разных стран, мы называем «наводящими мосты».

Чтобы понять, что происходит в другой части мира, нередко нам нужен проводник или гид. Лучшие гиды обладают глубоким пониманием как воспринятой ими культуры, так и своей корневой культуры. Такое понимание обычно приходит со временем, после длительного и тесного контакта с различными культурами. Иногда это происходит в результате физического перемещения – африканский студент едет получать высшее образование в Европу, американский волонтер из Корпуса мира переселяется в Нигер на долгое время. Иногда – в результате профессиональной деятельности. Профессиональный гид, который целыми днями водит путешественников по земле догонов, может в конечном итоге узнать больше об особенностях американской и австралийской культуры, чем живущий в Нью-Йорке или Сиднее малиец, который общается главным образом с другими иммигрантами.

Мой друг Эрик Херсман, американец, бывший морской пехотинец, живет и работает в Найроби, в Кении. Родившись в семье американских переводчиков Библии, Херсман вырос на юге Судана и в кенийской части рифтовой долины. После учебы и службы в армии Эрик работал консультантом по технологиям в Орландо, в штате Флорида, и регулярно ездил в Восточную Африку, а используемые там технологические инновации описывал в блоге Afrigadget. Затем он переехал в Найроби и возглавил *iHub – инкубатор технологичных сетевых стартапов.

Эрик умеет делать вещи, недоступные большинству американцев. Он может бродить по рынку Гикомба в Найроби и разговаривать с местными на суахили, выспрашивая информацию для поста в блоге об африканских хакерах, потому что он кениец. Кроме того, он может помочь кенийским гикам разработать бизнес-план для привлечения международных инвесторов в софтверную компанию, потому что сам он – американский гик. Одним из этих качеств обладают многие, а вот наводящие мосты счастливо сочетают в себе оба.

Для описания таких, как Эрик, то есть людей, воспитанных как в рамках домашней культуры родителей, так и в культуре тех мест, где они выросли, социолог Рут Хилл Юсим использует термин «ребенок третьей культуры». Юсим утверждает, что дети, выросшие в подобных условиях, в итоге становятся носителями третьей культуры, сочетающей элементы культуры по рождению и местной культуры. Дети военнослужащих, миссионеров, дипломатов и руководителей компаний, оказавшиеся в таких условиях, часто имеют больше общего друг с другом, чем с другими детьми из своей культуры по рождению. Исследователи, работающие в том же ключе, что и Юсим, обнаружили свидетельства, что многие дети третьей культуры хорошо приспособлены к жизни в глобализованном мире. Помимо принадлежности к разным культурам, они нередко знают несколько языков и весьма успешно живут и работают с людьми из разных культур и слоев общества. У этого явления есть и оборотная сторона: некоторые дети третьей культуры говорят, что нигде не чувствуют себя по-настоящему дома – ни в культуре своих родителей, ни там, где они выросли.

Хотя предметом исследования Юсима главным образом являются североамериканцы и европейцы, выросшие в других частях света, образовательная и трудовая миграция дают людям из многих стран возможность стать наводящими мосты. Для Global Voices пишут и переводят сотни граждан развивающихся стран, которые жили или работали в более развитых странах, выучили язык и усвоили новые культурные паттерны, будучи студентами, мигрантами или гастарбайтерами.