Сутра о мудрости и глупости (Дзанлундо) - Сиддхартха Гаутама

Когда лучи, сотворенные Буддой, коснулись живых существ ада, то страдавшие от холода согрелись, а мучившиеся от жары обрели прохладу. Их страдания прекратились, и, возрадовавшись телом и духом, они уверовали в Будду и, освободившись от рождения в аду, возродились в мире богов или людей.

Царь Великий Кацин и вассальные князья Золотой земли, увидав подобные магические превращения, прониклись великой верой, отчего освободились от грязи и скверны и обрели истинный дхармический глаз на Учение.

Глубокого удовлетворения преисполнились сердца восемнадцати тысяч вассальных князей, а магические превращения, сотворенные Буддой, тут же исчезли, и он явился в своем телесном облике, восседающий в окружении монашеской общины.

Тут царь Золотой земли попросил Победоносного принять его в монашество.

– Приди во благе! – сказал Победоносный.

И сразу же волосы на голове и лице Великого Кацина сами собой сбрились, а одежда превратилась в оранжевое одеяние монаха. Он сосредоточил все свои помыслы на Учении, исчезли его прегрешения, и Великий Кацин стал архатом.

Тогда Ананда спросил Победоносного:

– Что за благая заслуга была в прошлом у царя Золотой земли, почему он происходил из столь знатного и высокого рода, обладал великими благородными достоинствами, а при встрече с Буддой Победоносным тут же снялись его прегрешения?

И рассказал на это Победоносный Ананде следующее.

В соответствии с поступками живых существ полностью созревают и плоды их деяний. В давно прошедшие времена в мир пришел будда Кашьяпа. Когда этот будда ушел в нирвану, то один домохозяин соорудил ступу, учредил странноприимный дом для монахов и обеспечил его четырьмя видами необходимых вещей и продуктов.

Прошло длительное время, ступа разрубилась, и прекратилось снабжение странноприимного дома такими жизненно необходимыми вещами, как одежда, пища, сиденья и ложа.

У того домохозяина был сын – монах. Он поведал многим людям об Учении, отчего те восстановили ступу и возобновили снабжение странноприимного дома одеждой, едой, питьем, сиденьями и ложами. Эти люди, которые от всего сердца снабжали странноприимный дом необходимыми жизненными средствами, произнесли такое моление: «В грядущие времена да будем мы знатными, богатыми и долго живущими! Да встретимся мы с приходом Будды в мир и, выслушав Учение, да обретем необычный плод!»

– Ананда! В той жизни, в то время, тем монахом, сыном домохозяина, и был нынешний царь Золотой земли Великий Кацин. Те же, кто восстановил ступу и снабжал необходимыми жизненными средствами странноприимный дом, были нынешние восемнадцать тысяч его вассальных князей.

Когда Победоносный произнес свое поучение, многочисленные окружающие породили помысел о невозвращении и от всей души возрадовались словам Будды.

Глава двадцать пятая.

О монахине по имени Удпалаварна{141}

Так было онажды услышано мной. Победоносный пребывал в саду Джетавана, который предоставил ему Анатхапиндада. В то время царь Прасенаджит умер, и на престол вступил Вайдурья. Он был не из тех царей, кто управляет страной в соответствии с Дхармой. Его слоны топтали людей, и не счесть было убитых.

Благородные жены из знатных родов, видя подобное, не захотели оставаться в миру и, покинув семьи, стали монахинями. Некоторые из жен, принявших духовное звание, были из рода Шакьев, другие были царского рода. Так пятьсот бесподобно красивых и высокородных жен полностью отказались от своих богатств и ушли в монашество.

Это очень обрадовало всех людей, и они снабжали их средствами к жизни.

Как-то раз монахини сказали одна другой:

– Хотя мы и вступили в монашество, но еще не отведали нектара Учения, а поскольку нам следует смирить страсти и гневные порывы, а также избавиться от духовного невежества, то пойдем к ученице Будды, чтобы выслушать от нее Учение.

Они пришли туда, где находилась ученица Будды по имени Ненгама, поклонились ей и сказали:

– Хотя мы и покинули мир, однако еще не отведали нектара Учения. Наставь нас в нем.

Ученица Будды подумала: «Хорошо бы мне убедить их отказаться от духовного звания и соблюдения правил моральной дисциплины, а также получить обратно их монашеское одеяние и чаши для сбора милостыни[69]».

И, подумав так, она сказала:

– Зачем вам, женщинам именитых родов, полностью отказываться от своих драгоценностей, слонов, лошадей, дворцов, рабынь, слуг, всевозможных предметов для совершения подношений и, вступив в монашество, подвергать свою жизнь таким мучениям и страданиям? Вместо того чтобы вступать на стезю Учения Будды, лучше бы вам вернуться в свои поместья и наслаждаться пребыванием с мужьями, сыновьями и дочерьми, пользоваться радостями этой жизни и по своему благоусмотрению совершать даяния.

Услышав эти слова, монахини опечалились и, рыдая, вернулись назад.

Затем они отправились к монахине по имени Удпалаварна. Придя к ней, они поклонились и, спросив о ее здоровье, сказали:

– Когда мы в миру пребывали, то были во власти мирских дел. Сейчас, хотя нами и овладело желание идти по стезе монашества, мы не можем избавиться от страданий, проистекающих от духовной омраченности. Яви нам свое милосердие и наставь нас в святом Учении.

Удпалаварна на это ответила:

– Что вы хотите знать, суть ли прошлого, будущего или настоящего? Спрашивайте, и вам будет показано.

– Оставим пока в стороне прошлое и будущее, – промолвили монахини, – просим показать нам настоящее и рассеять наши сомнения.

– Страсти подобны огню, – сказала Удпалаварна. – Они сжигают горы и долины, сгораешь от них, как сгорает соломенная подстилка. Силой страсти один другому творит зло и вред. Такие люди длительное время обречены на три дурных рождения, и нет им срока освобождения.

Приверженные к мирской жизни постоянно испытывают страдания от разлуки с предметом желаний, от рождения, старости, болезни и смерти, от царских законов. Расставшись с жизнью, они рождаются снова, для новых телесных и духовных страданий. Узы мирского бытия крепче тюремных пут.

Я родилась в роду странствующих брахманов. Поскольку мои родители были знатного и благородного рода, они отдали меня в жены сведущему в науках странствующему брахману, также из рода, известного своей знатностью.

Выйдя замуж, я родила сына. Затем, после смерти родителей мужа, я снова понесла. Когда приблизился срок окончания беременности, я сказала мужу:

– Если я здесь рожу ребенка, то нечистоты от родов будут неприятны. Поэтому отправлюсь-ка я рожать к своим родителям.

– Хорошо, – согласился муж.

Мы взяли сына и вдвоем с мужем пошли к моим родителям. На полпути я почувствовала родовые схватки и в полночь под деревом родила мальчика. Мой муж крепко заснул в стороне, и его ночью укусила змея. Я звала его, но он не откликнулся. Когда рассвело, я посмотрела и нашла мужа мертвым от укуса ядовитой змеи, и его тело уже начало разлагаться. Тут я потеряла сознание и упала на землю. Старший же сын, увидав отца, умерщвленного змеей, начал кричать и плакать. От плача старшего сына я очнулась, посадила его на спину, взяла на руки младенца и, рыдая, пошла по пустынной дороге, где нельзя было ни попутчика найти, ни следа человеческого встретить.

На пути мне встретилась большая река. Она оказалась широкой и глубокой, поэтому обоих детей вместе перенести было невозможно. Я оставила старшего сына на берегу, а младшего взяла и перенесла на другую сторону. Когда я возвращалась за старшим сыном, он, заметив меня, вступил в воду, и его понесло течением. Я пыталась догнать сына, но сил не хватило, и вода унесла его.

Возвратившись на другую сторону, я увидела, что младшего сына съели волки, лишь на земле осталось немного крови.

Тогда я снова потеряла сознание и долго оставалась без чувств. Затем по дороге мне встретился странствующий брахман, близкий знакомый моих родителей.

– Что за несчастье стряслось, почему ты такая печальная? – спросил он.

Я подробно рассказала ему обо всем, что произошло, и, плача, спросила о своих родителях.

– В доме твоих родителей случился пожар, и они сгорели вместе со всеми домочадцами, – ответил странствующий брахман.

Услышав эти слова, я опять без памяти упала на землю. Тогда странствующий брахман привел меня в чувство, взял к себе домой и обходился со мной с такой добротой, будто я была его дочь.

Вскоре другой странствующий брахман взял меня в жены.

Вместе с ним мы жили в полной радости и веселье. Я снова ждала ребенка. Когда истек срок беременности и приблизились роды, моего мужа позвали в другой дом на угощение. В это время у меня начались роды, я крепко заперла дверь и родила сына.

Вернувшись, хмельной муж постучал в дверь, но так как дверь ему не открыли, он в гневе выломал ее, вошел внутрь и избил меня. Узнав, что я родила сына, он убил его, изжарил в масле и заставлял меня есть. Но поскольку я не могла есть мясо сына, то он опять избил меня и насильно заставил есть.