Дом плоти - Макбрайд Стюарт

Прокурор поднял голову:

— Инспектор, вы не должны…

Толстяк подошел к столу:

— Он был моим другом.

— Именно поэтому вы и не должны здесь находиться. — Прокурор огляделся, ища поддержки, но всех вдруг необыкновенно заинтересовали кафельные стены.

Всех, кроме Изобел.

— Ради всего святого! Я провожу вскрытие, и, если не будет тишины, я выгоню всех отсюда. Я ясно выражаюсь?

Инш повернулся к ней:

— Да как ты смеешь…

Стил положила руку ему на плечо:

— Не надо, Дэвид.

— Убери свои проклятые руки! Я…

— Не надо сжигать мосты, а? Бруксу бы это не понравилось. Верно?

На глазах толстяка появились слезы.

— Он был моим другом…

— Я знаю. — Роберта потянула его к двери. — Пошли выпьем по чашке чаю. Лаз, присмотри тут. Присмотришь, Лаз?

Логан кивнул, и Инш позволил вывести себя из комнаты. На мгновение все расслабились… и тут Изобел стянула кожу с лица старшего инспектора Брукса.

…Голова болела. В ней что-то стучало. Бэнг, бэнг, бэнг… Горло пересохло, губы напоминали наждачную бумагу.

— Пить…

Данкан сел рядом с ней на корточки и улыбнулся:

— Я знаю, но больно будет совсем недолго. Затем все станет хорошо. Ты будешь с нами.

— Так пить хочется…

Хитер свернулась на грязном матрасе, стараясь не расплакаться. Она умрет здесь, в этом металлическом ящике. Одинокая и забытая…

— Эй! — Данкан отвел волосы с ее лица. — Ты не одинока. Ты со мной, забыла?

Она плотно сжала веки:

— Ты не настоящий.

— Я такой же настоящий, каким ты хочешь меня видеть. Скажи, я тебе когда-нибудь врал?

Она перевернулась на другой бок, спиной к нему:

— Инвернесс, три года назад.

Он застонал:

— Я же тебе говорил, это была ошибка. Я был пьян. Она для меня ничего не значила! — Рука Данкана гладила ее тело. — Кроме тебя, для меня никто не существовал, ты это знаешь. — Рука провела по бедру. — Ты — весь мой мир.

— Я так тебя ненавидела…

Его пальцы двинулись дальше. У нее перехватило дыхание.

— Позволь мне к тебя подлизаться…

Он поцеловал ее шею, ее грудь, ее живот, ее…

Снаружи послышалось клацанье, и Хитер замерла. Маленькую тюрьму заполнил свет.

Он вернулся.

Она торопливо поправила одежду и кинулась к решетке:

— Пожалуйста, я так пить хочу…

Мясник поставил упаковку на пол, затем вытащил одну бутылку и подвинул к решетке. Хитер схватила ее, открыла и принялась пить. Второпях она закашлялась и разбрызгала воду. Боже, двенадцать литров воды!..

И тут до нее донесся запах — мясной, ароматный, заглушивший даже резкую вонь биотуалета. Мясник вернулся с большой пластиковой коробкой. Он поставил ее у ног, вытащил из кармана фартука ключ, открыл тяжелый замок и распахнул дверь решетки.

Хитер почувствовала, как сжалось всё в животе. Вот оно, теперь он ее убьет…

Но он не убил. Из коробки появился поднос с кусками жареного мяса, вареным картофелем, зеленой фасолью, брюссельской капустой, йоркширской кровяной колбасой… еды хватило бы на целую армию.

Хитер едва не разрыдалась.

Столько еды! И столько воды!

Она прокралась вперед, схватила кусок мяса, запихнула его в рот и принялась жевать, запивая большими глотками воды.

Он стоял и наблюдал за ней.

— Очень… вкусно, — сказала она, хватая еще один кусок мяса и горсть овощей. На этот раз она отступила за решетку. Подливка стекала по ее подбородку. — Ммм… — Еще глоток воды. — Необыкновенно вкусно! — Ей не хотелось, чтобы он посчитал ее неблагодарной.

Мясник кивнул, затем подвинул воду и ящик с едой к ней, закрыл дверь и запер замок, оставив ее пировать.

Этой воды и пищи ей хватит на несколько дней…

— Вы что… куда-нибудь уезжаете?

Он молча посмотрел на нее, потом показал на еду.

— Пожалуйста, не оставляйте меня.

Но он ушел.

Инспектор Инш слегка успокоился к тому времени, как Логан вышел из морга. Смотреть и на целые трупы было неприятно, но Брукс… Логана передернуло. Тело представляло собой нечто вроде ужасного пазла.

Все стулья в кабинете были заняты: на одном — инспектор Стил, на другом — старший инспектор из Скотленд-Ярда. Инш тоже был тут. Все ждали, что им сообщит сержант.

— Предварительный отчет будет готов только к концу дня, но уже сейчас можно сказать, что на теле много синяков и ссадин, то есть Брукса неоднократно избивали. Похоже, его держали где-то двое суток, прежде чем… — Логан пытался придумать, как тактичнее выразиться, но у него ничего не вышло. — Прежде чем сбросили с крыши…

— Вайзмен… — Голос инспектора Инша напоминал раскаты грома перед началом грозы.

— Мы обходим все квартиры в башнях, просматриваем записи видеокамер…

— Вот почему он не пришел в паб… Вайзмен его схватил… — Лицо Инша было пугающе-пурпурного цвета. Дыхание со свистом вырывалось сквозь сжатые зубы. — Я хочу…

Старший инспектор положил руку ему на плечо:

— Дэвид, а я хочу, чтобы ты пошел домой. Мы управимся.

Инш уже не мог сдерживаться.

— Не смей… — прорычал он.

— Дэвид, хочу тебе напомнить, что я тоже работал с Бруксом. Мы найдем того негодяя, кто сделал это, но ты должен отправиться домой. Если отдел по профессиональным нормам узнает, что ты пренебрег отстранением, они рассвирепеют.

Инш вскочил на ноги:

— Ты не можешь отправить меня…

— Могу, и я это сделаю. Иди домой, Дэвид. Выпей за Брукса что покрепче. Приходи завтра, и мы все обсудим.

— Но…

— Это приказ, инспектор.

С серого, цвета броненосца, неба падал мелкий, моросящий дождь. Впитываясь во всё, он увеличивал страдания бригады, копавшейся на заднем дворе Брукса. Логан стоял в дверях теплицы, наблюдая, как мокнут полицейские.

Дома вокруг были противного желтого цвета. Абсолютно новые и безликие. Если встать на цыпочки, за забором можно было увидеть дознавателей, которые ходили от двери к двери и расспрашивали людей в надежде, что кто-нибудь из них что-то видел.

К теплице приблизилась уродливая фигура в белом халате, испачканном грязью. Это была старшая бригады. Сдернув с рук резиновые перчатки, она вытащила мятый носовой платок и произвела носом трубные звуки.