Глаз Дракона - Сергей Костин

Маленькая темная тучка, там, где заканчивалась на горизонте дорога, стала увеличиваться в размерах, пока не превратилась в огромную черную тучу. Эта туча накрыла собой обезумевших людей, застывших в ожидании смерти, затем распалась на мелкие лоскутки и, словно осенними листьями, засыпала толпу беглецов и всю деревню. Но странные это были листья, серые и какие-то трепыхающиеся. Падая на людей, они заставляли их кричать и корчиться от боли.

Отсюда, с холма я не видел, что именно творится в деревне и на дороге, и мог лишь догадываться и предполагать. Существа, напавшие на людей, были ничем иным, как маленькими летающими кровопийцами-вампирами. Летучие мыши.

Честно говоря, меня несколько удивило такое соседство. Летучие мыши на службе у черного варркана? Хотя, чего тут странного: и те и другие любят кровь, а в этой войне крови достаточно. Одно радовало – мыши совершенно не выносят присутствия нелюдей, и стараются держаться от них подальше.

– Но не настолько далеко, чтобы расслабляться.

После трагедии на дороге у меня пропало всякое желание валяться на траве. Мир рушится прямо у меня под ногами, а я вынужден стоять здесь и надеяться, что дьявол примет мой вызов и придет ко мне.

Уже к вечеру, вытоптав приличную площадку, я почувствовал, что воздух вокруг меня меняется. Я посмотрел на горизонт – ничего. Тогда откуда этот запах и присутствие вокруг меня чего-то неудобного? Такого, что смущает, и даже подавляет разум. В растерянности я обвел глазами близлежащие окрестности, пытаясь выяснить причину моего беспокойства.

Веселый смех. за спиной заставил меня буквально подпрыгнуть на месте. Я готов поклясться, что секунду назад возле меня не было ни души на расстоянии ста шагов, если не больше. Тем не менее рефлексы сработали мгновенно,

Уйдя в сторону от возможного удара, в то время как левая рука сотворяла Круг Чистоты, я правой рукой вытащил из ножен меч. Все произошло четко и быстро. Кончик моего меча был направлен прямо в грудь стоящего передо мной существа. Человек, если это слово подходило к нему, был закован в железо с ног до головы. Чем-то он напомнил тевтонского рыцаря, разве только вес его доспехов оказался гораздо меньше, что, впрочем, явно не влияло на их прочность. Лицо незнакомца скрывало решетчатое забрало. Если бы я заметил в руках незнакомца хоть какое-нибудь оружие, то, не задумываясь, снес бы ему голову вместе с металлическим котелком, одетым на его плечи. Но убивать безоружного, даже если он подкрадывается тихо и незаметно… это последнее дело. Хотя, я помню время, когда приходилось убивать и тех, кто шел с поднятыми руками, но это было так давно…

Железный незнакомец опять захохотал, высоко задрав голову и обнажая узенькую полосочку на шее. Снова появилось желание воспользоваться предоставленной возможностью. Любой другой варркан на моем месте, недолго думая, полоснул бы по шее – и все. Железная логика Кодекса Чести: лучше иметь мертвого врага, чем живого. Но я не стал использовать этот второй шанс: человек, который смеется на кончике меча, либо безумец, либо отъявленный смельчак. – Ну, и долго ты будешь гоготать? Признаться, мне стало надоедать это необъяснимое веселье во время чумы. Незнакомец прекратил смеяться, небрежным жестом, словно перед ним была обыкновенная палка, отвел острие меча в сторону. Именно этот жест меня успокоил. Если тебе хотят сделать пакость, вести себя таким образом довольно глупо.

Хотя этот парень был явно с характером, я тоже не лыком шит. Ни слова не говоря, я отвернулся, прошел к расстеленному на траве плащу, уселся и, не обращая внимания на незнакомца, стал пристально всматриваться вдаль. Наверное, излишне говорить, что пользуясь всеми возможными средствами слежения, я не пропускал ни одного движения незнакомца. Доверяй, но наблюдай. Это не из Кодекса. Это я сам сочинил.

Мне очень хотелось, чтобы из моего рта торчала соломинка, но для этого пришлось бы нагибаться, а такой вольности я позволить себе не мог. Ничего, сойдет и так.

То, что мой таинственный гость озадачен моим неординарным, прямо скажем, поведением, было видно невооруженным глазом, вернее, слышно невооруженным ухом. Из-за спины доносились скрипы, которые, как я думал, производил озадаченный незнакомец, скребя пальцами свой металлический затылок. Не знаю, долго бы он еще чесал в котелке, если бы я, повернув чуть голову, без всяких эмоций, не протянул:

– Ну, что стоишь, как столб? Садись рядом, коль пришел.

Странное дело, груда железа подошла, немного потопталась на месте, видимо, не решаясь наступать на чужой плащ, и, натужно крякнув, опустилась рядом. Для такого количества металла двигался он довольно свободно, если не сказать – грациозно.

Несколько минут мы сидели молча, но меня почему-то ничуть не смущало и не тяготило это молчание. Было такое ощущение, что этого парня я знаю давным-давно. Мы продолжали молча сидеть: я ждал, когда гость начнет разговор, а гость, казалось, был совершенно доволен создавшимся положением и весьма удобно расположился на моем плаще. Ну и что с того, что я сам пригласил его присесть? Должно же быть хоть какое-то чувство приличия.

Я чувствовал, что постепенно мое умиротворение пропадает и ему на смену приходит недовольство.

– Незваный гость хуже татарина, – пробурчал я, обращаясь к вполне определенному лицу.

Однако, то ли «определенное лицо» не понимало выражения о татарине, то ли оно просто игнорировало мои слова, но молчание с его стороны начинало затягиваться. Это, в конце концов, было в высшей степени неприлично.

– Слушай, ты! – возмутился я. – Банка из-под майонеза! Или ты сейчас же скажешь, какого хрена тебе надо, или…

О том, что будет с ним дальше, красноречиво говорил мой меч, появившийся в руках столь же внезапно, как и внезапное появление таинственного рыцаря.

Рыцарь издал нечто вроде металлического «кхм» и проскрежетал:

– Я пришел спасти тебя.

Вот так просто. Пришел меня спасти. Кто его просил? И нужна ли мне его помощь? А вообще-то приятно, когда тебя пытаются спасти – значит, твоя жизнь еще кому-то дорога. В этом стоило разобраться.

– От кого же ты собираешься меня спасать?

– От тебя самого, – последовал ответ. Это было уже понятней. И хотя слова незнакомца звучали парадоксально, я его прекрасно понял. На данном этапе моей жизни существовал лишь один человек, подходящий под это определение. Второй "я".

– Ну хорошо, а кто ты сам, позволь поинтересоваться? – не унимался я, кто его знает, может, он бандит какой-нибудь.

Металлическая голова удивленно вскинулась, и мне показалось, что даже сквозь прорези забрала я увидел удивленные глаза собеседника. С чего, интересно, можно так удивиться? Детей я с ним вроде не крестил, а последний раз такие молодцы встречались мне на страницах Вальтера Скотта.