Тайны Шерлока Холмса (сборник) - Джун Томсон

Стоило мне это уразуметь, как разрозненные улики соединились и перед моим мысленным взором предстала картина преступления. Мистер Беркиншоу смастерил подобие манекена – вроде того, что сейчас перед вами, и пустил в ход метроном, чтобы создать иллюзию движущейся ручки. Все это, естественно, было проделано, пока Дикин, стригший газон, стоял спиной к окну. Задача несложная, и мистер Беркиншоу справился с ней достаточно быстро. Лично у меня на все ушло меньше двух минут…

После этого преступник завел метроном и выскользнул из дома через черный ход. Миссис Дикин его не заметила, поскольку он велел ей чистить столовое серебро в кладовой.

От черного хода тропинка ведет к тому месту, где дорога резко сворачивает налево возле березовой рощи. По этой тропе можно попасть в усадьбу куда быстрее, чем по дороге. Доктор Уотсон вам это подтвердит. Сегодня я вышел со станции позже него, однако, воспользовавшись тропинкой, все равно первым добрался до Вудсайд-Грейнджа. Я все верно сказал, дружище?

– Все так и было. Я еще понять не мог, как вам удалось меня опередить. Если идти по дороге, то до усадьбы не меньше четверти часа ходьбы, – сообщил я.

– Если быть точным – тринадцать с половиной минут. Я сам вчера засекал время. Однако, если срезать путь и пойти тропой, ведущей к черному ходу, то можно достичь усадьбы всего за шесть минут. Таким образом, у нас есть все основания полагать, что именно этой тропой и воспользовался Беркиншоу в среду. Он спрятался у калитки незадолго до того, как без пяти четыре в Бокстед должен был приехать Юджин Мортимер, и стал ждать.

От станции до калитки – три минуты. Таким образом, без двух минут четыре убийца кинулся на свою жертву, удавил ее, после чего оттащил труп в поле, где спрятал среди кустов. Допустим, на все это у преступника ушло пять минут. Еще шесть минут он потратил на обратную дорогу до усадьбы. Таким образом, примерно в двенадцать минут пятого убийца уже вернулся в кабинет. За оставшееся время он разобрал манекен, спрятал парик с метрономом в саквояж, надел сюртук и отправился к двери встречать мистера Джонатана Смита, который в пятнадцать минут пятого пришел из Фордэма.

Ну и конечно, после убийства Беркиншоу не забыл оставить на траве котелок Юджина Мортимера, чтобы привлечь внимание к тому месту, где спрятал тело. Позаботился он и о других уликах, которые однозначно указывали на вину мистера Смита. На самом деле, на меня они произвели обратный эффект и лишь укрепили в моих подозрениях.

– Не понимаю почему, – пожал плечами Лестрейд. – Вы, мистер Холмс, обычно придаете уликам огромное значение. Все присутствовавшие видели лежавший на земле окурок и пуговицу с пальто мистера Смита, зацепившуюся за куст, что рос неподалеку от тела. Что вам тут не понравилось?

– Вы совершенно правы, инспектор, – изогнул брови Холмс. – Окурок сигары и пуговица от пальто! Смею заметить, вы упустили из виду, что окурок далеко не первой свежести. Табак был старым и обесцветившимся. Более того, конец окурка оказался смят, словно его вдавили в пепельницу. Если бы окурок растоптали ботинком или же просто бросили догорать в траву, он бы выглядел совсем иначе.

Теперь несколько слов о пуговице. Удосужься вы рассмотреть ее внимательно, обязательно заметили бы, что оставшиеся в ней ниточки перерезаны, а не разорваны, как случилось бы, если бы Смит продирался через кустарник.

Таким образом, я пришел к выводу, что эти улики подбросил Беркиншоу. Только он мог добыть окурок сигары, выкуренной Джонатаном Смитом, и срезать пуговицу с его пальто. Мистер Смит несколько раз заходил в контору к Беркиншоу обсудить дела, связанные с наследством покойного дядюшки. Нет никаких сомнений, что во время одной такой встречи Смит выкурил сигару и затушил окурок в пепельнице, стоявшей на столе адвоката. Я также убежден, что в какой-то момент Беркиншоу под благовидным предлогом вышел из кабинета и срезал пуговицу с пальто Смита, висевшего в передней.

Поначалу Беркиншоу слушал Холмса молча. Адвокат, понурившись, сидел в кресле, и его бледное лицо было все так же бело от ужаса, как и в тот первый миг, когда он увидел в окне кабинета своего двойника. Однако постепенно Беркиншоу взял себя в руки, а к тому моменту, когда мой друг практически закончил, уже полностью овладел собой.

Вскочив, адвокат направился к нам. На его лице сияла торжествующая улыбка.

– Э-э, нет, мистер Холмс, так не пойдет! Я решительно протестую, – громким голосом объявил он, – Я внимательно вас выслушал и хочу сказать, что все ваши обвинения лишь мешанина догадок и домыслов. «Нет никаких сомнений»! «Я убежден»! Это не доказательства, сэр. Я юрист, так что позвольте дать вам один совет. Чтобы убедить присяжных в моей вине, вам понадобятся доказательства посерьезнее.

– У вас и так все было на лице написано, – возразил Лестрейд, явно уязвленный наглостью преступника.

– Вам не понравилось выражение моего лица, инспектор? Этот аргумент вы тоже собираетесь пустить в ход в суде? Да мой адвокат в два счета объяснит вам, что я просто был потрясен, увидев в окне собственного двойника. Что же касается всех остальных доводов, то их можно так же легко опровергнуть. Столь же легко, как низринуть этот дурацкий манекен, который соорудил мистер Холмс.

Беркиншоу быстрым шагом подошел к вращающемуся креслу и нанес резкий удар. Парик полетел на пол, опрокинулся валик.

– Кончено с этим! Довольно! – вскричал адвокат. – Хватит с меня вашего вздора, мистер Холмс. Это не доказательства, а нелепица. Сплошные косвенные улики. Где ваши свидетели? Где они, я спрашиваю? Да и скажите уж заодно, зачем мне понадобилось убивать Юджина Мортимера?

Адвокат занес было руку, чтобы смахнуть метроном, продолжавший мерно отстукивать ритм на столе, но Холмс проворно схватил преступника за руку.

– О свидетелях не беспокойтесь, мистер Беркиншоу. Они у меня есть, – твердым голосом объявил великий сыщик. – Их двое. Оба добропорядочные, честные граждане. Сегодня утром я отправился в вашу контору на Стрэнде и провел небольшое расследование.

В соседнем здании располагается музыкальный магазин. Хозяин готов под присягой показать, что за день до убийства, во вторник утром, некий светловолосый джентльмен приобрел у него метроном. Описание внешности покупателя совпадает с вашей.

На этом я не остановился и продолжил свои изыскания. По соседству, на Кинг-стрит, я обнаружил магазинчик «Все для театра». Расспросив приказчика, я выяснил, что тем же утром во вторник господин все той же наружности купил светлый парик.

В тех двух магазинах я и сам приобрел метроном с париком. Не стоило совершать покупки так близко от своей конторы, мистер Беркиншоу. Тем самым вы допустили роковую ошибку. Вам следовало отправиться за реквизитом для своей эффектной постановки куда-нибудь подальше.

Откуда взялся шнур, которым вы задушили мистера Мортимера, я пока не выяснил. Быть может, полиции повезет больше. Впрочем, я не исключаю, что шнур вы не покупали, а он у вас уже был.

Вы спрашивали о мотиве преступления? Хочу посоветовать инспектору Лестрейду потребовать проверки счетов покойного Франклина Мортимера. Полагаю, что ревизия выявит растрату. Ага, я так и думал! – тихо добавил мой друг, когда Беркиншоу, издав вопль отчаяния, высвободил руку, которую сжимал Холмс, и бросился к двери.

– За ним, Дженкс! – крикнул Лестрейд, кинувшись вслед за преступником.

Когда мы с Холмсом нагнали их в зале, полицейские уже настигли Беркиншоу и Лестрейд как раз защелкивал на запястьях убийцы наручники.

Больше адвокат не пытался оказать сопротивления и даже не посмотрел на нас. Понурого Беркиншоу вывели из дома и усадили в стоявший у крыльца экипаж.

– Холмс, – обратился я к другу, когда за полицейскими закрылась дверь, – а почему вы заподозрили, что Беркиншоу мухлюет со счетами? Или вы просто палили наугад?

– Мой добрый друг, – ответил великий сыщик, – пальба наугад очень опасна. Я никогда не позволяю себе подобной ошибки. Необходимо всегда иметь перед глазами цель. Мистер Беркиншоу оказался у меня на мушке, когда явился к нам на Бейкер-стрит.

– Что заставило вас заподозрить неладное?

– Его внешний вид.

– Что с ним было не так?

– Буквально все: сюртук, сорочка, часы… Я сразу задумался, как он смог все это себе позволить: заказать костюм на Сэвил-Роу, а сорочку – на Джермин-стрит[58], приобрести превосходные золотые часы, которые обошлись ему не меньше чем в двадцать пять гиней. Одним словом, сразу было видно, что Беркиншоу живет на широкую ногу, что и заронило мне в душу первые семена сомнения в его искренности.

И вот сегодня утром, отправившись на Стрэнд, я, помимо прочего, заглянул к адвокату, работающему по соседству с конторой Беркиншоу. От кого услышишь больше всего сплетен о человеке? От его конкурента! Так вот, я узнал, что Беркиншоу холостяк, живет на фешенебельной Итон-сквер. Более того, на пару с другим счастливчиком владеет скаковой лошадью, которую держит в конюшне в Ньюмаркете. Одним словом, ведет жизнь джентльмена со средствами, и весьма солидными средствами.