Любовь по контракту - Лана Балашина

Леонид вынул из кармана трубку, резко приказал:

— Отгони машину поглубже в ущелье и уходи. Отзвонишься, как сделаешь.

Он еще не успел опустить руку с трубкой, как на лестнице, ведущей в дом, появилась Рита. Она держала в руках какой-то листок.

— Звонила Алла. Не сердись, но она обнаружила твое временное отсутствие в городе, и на всякий случай бросилась предупреждать меня об опасности. — Леонид криво усмехнулся, а Рита вздохнула. — К тому же она сделала сегодня замечательную находку. Думаю, это прольет некоторый свет на наши обстоятельства. Перед отъездом я просила ее найти покупателя на мою квартиру, и вчера вечером она после работы заехала ко мне за документами. В шкатулке, помимо документов, была еще одна фотокарточка. В общем, когда-то из-за этой фотографии рухнула моя семейная жизнь, и, не знаю уж по какой причине, но я не выбросила ее. Похоже, она имеет мистическую силу над моей жизнью: на этом снимке Алла узнала Робика. Получается, что он был знаком со Славой и Германом?

Я всмотрелся. Конечно, сканированный снимок здорово искажал лица, но не узнать Роберта было невозможно! Снимок был сделан давно, поэтому залысины, открывавшие череп Роберта сейчас, были прикрыты буйной шевелюрой, а улыбка открывала неровные зубы с широкой щелью впереди. Роберт очень гордился своими новыми зубами, стоившими целое состояние, и не зря: с прежними он был похож на мелкого жулика.

Леонид посмотрел фотографию и покачал головой:

— Я совсем не помню этого парня. Хотя, Слава как-то говорил, что у него есть в Москве хороший юрист... Возможно, речь тогда шла о вашем Роберте. Помню, как-то даже пришлось попользоваться его услугами.

Он помолчал, еще раз всмотрелся в снимок и сказал, вздохнув:

— А вот девчонку, кажется, помню. Пела она хорошо, я еще подумал, что зря она с Германом связалась. Кажется, влюблена была в него отчаянно. Что с ней потом стало?

Рита спокойно сказала:

— Девушку звали красивым именем — Алия. Он ее увез в Турцию и отдал за долги в какой-то притон на побережье. Через год ее зверски убили. Сестра и дядя разыскивали ее несколько лет.

Леонид приподнял брови:

— Черт, даже для Германа это слишком!

Рита сухо сказала:

— Я тоже так подумала. А потом представила, что на ее месте вполне могла оказаться и я. Судя по досье братьев Суворовых, которое мне удалось когда-то купить, Алия была не первой и не последней их жертвой.

Он задумчиво проговорил:

— Поэтому ты и не захотела рассказывать об истинной причине вашего развода.

Рита вскинула голову и спросила:

— По-твоему, мне об этом легко вспоминать, не то, что говорить? Парень, что продал мне досье, предупреждал меня об опасности, но я тогда просто обезумела от обиды, боли и ярости. И не жалею, что поступила тогда именно так. Конечно, мне повезло, рядом со мной оказалась Алла... Она спрятала нас у себя в доме, а потом помогла мне использовать эти дурацкие акции против мужа, и он был вынужден оставить меня и Мишку в покое.

Леонид насторожился:

— Ты хочешь сказать, что твоя подруга знала, что акции записаны на твое имя? И ведь это она познакомила тебя с Робертом и Марком?

Рита сверкнула глазами:

— На что ты намекаешь?! Алла — очень близкий мне человек, она никогда и ничего не сделает мне во вред. И историю эту она затеяла с подачи Роберта, чтобы отправить меня подальше от всего этого. А про то, что акции юридически принадлежат мне, знали половина города. Это даже в газетах опубликовали.

Леонид прищурился и сказал:

— Ты как хочешь, но это очень подозрительно. И я помню, как твоя подруга сверкала на меня глазами. Кажется, мое присутствие возле тебя ее совсем не устраивало.

Рита пожала плечами:

— Алла хорошо знала всю историю моего замужества. Она понимала, что ты — мужик интересный, и не хотела, чтобы я дважды наступала на одни грабли.

— Хорошо, — пробурчал он, — а как тебе такая версия, что между ними с Робертом было что-то по молодости? Могли они встретиться, освежить чувства и сговориться о том, как отнять твои акции? И ты говорила, она любит Мишку... Ведь наши ночные гости как раз и говорили о том, что ребенка трогать было не велено!

Рита с расстроенным лицом повернулась ко мне:

— Марк, ну скажи хотя бы ты, что так о ней не думаешь?

Я хмуро сказал:

— Знаешь, мы с Робертом столько лет рядом, а сегодня у меня такое впечатление, что я его совсем не знал...

Рита повернулась к Леониду, прижала руки к груди:

— Да пойми ты, зачем бы она мне тогда посылала эту фотографию?! И насчет чувств к Робику, да это чушь собачья!

— Вот, разве что... Но все равно, проверить надо все версии.

Мы вернулись в дом, я полез в карман брюк за телефоном и неожиданно увидел целый ряд пропущенных вызовов. Меня искала Маша. Я нажал кнопку, машинально подумав, что поздновато для звонков.

Ответила она неожиданно быстро.

— Марк! Как хорошо, что ты позвонил! Я уже и не знаю, что думать! Роберт не вернулся домой! Он предупредил, что задержится на работе. Но сейчас уже почти три часа ночи! Трубку он не берет, ни в кабинете, ни сотовый. Я попросила охранника подняться к нему в кабинет, и он уверяет, что свет горит, но кабинет заперт. Я уже думала о том, чтобы вызвать мистера Ренкена. Мне кажется, что с Робертом что-то случилось!

Черт, кажется, Маша плачет!

— Я еду в город, через сорок минут буду около его офиса. Не волнуйся, я тебе сразу позвоню оттуда. И не поднимай шум: возможно, что всему этому есть простое объяснение, и Роберту не понравится, что мы вмешиваемся в его дела.

Посовещавшись с Виктором, решили оставить Риту с Мишкой на ребят с Павлом, а сами втроем загрузились в машину и поехали.

В машине я набрал Роберта, но ответить мне не пожелали.

— Тихо! — скомандовал Леонид, и мы послушно замерли и прислушались: в кабине тоненько заливался трелями сотовый Роберта. Его звон, напоминающий звук вызова старинного дореволюционного аппарата, был мне знаком, а Роберт называл его «Смольный на проводе».

Я вздохнул.

— Это его телефон.

Виктор с сомнением посмотрел на стальную сейфовую дверь кабинета:

— Без спецов не осилим.

Я лично сомневался, что такую дверь можно осилить и со специалистами, поэтому очередной раз вынул телефон из кармана и вынужден был таки побеспокоить мистера Ренкена.

К чести старика, вопросов лишних он не задавал, и через полчаса мы вскрыли кабинет Роберта.

Включенный верхний свет беспощадно освещал картину полного разгрома: изо всех ящиков бумаги были вытряхнуты и белым ковром устилали пол, дверца тяжелого сейфа распахнута настежь.