Девятый. Книга 2 - Алексей Шмаков

— А если мы будем против того, чтобы ты ехал в столицу?

— Если совет рода решит так, значит, я никуда не поеду. Значит, род Шуйских вступит в бой с отрядом Вяземского, — совершенно спокойно ответил Владимир Дмитриевич. — Вполне возможно, что мне удастся одолеть Тень. Мы ни разу не сталкивались с ним в бою. Поэтому ничего не могу сказать по этому поводу. Но знаю точно, что погибнет очень много верных нам людей. Второй такой бойни род не выдержит.

— Предлагаю просто перейти к голосованию. Кто за то, чтобы Володя отправился в столицу вместе с Вяземским? — поставил точку в этом разговоре Фёдор Дмитриевич.

Впрочем, он был совершенно прав, всё уже было сказано и необходимо принимать решение.

Три руки были подняты и голос Михаила Владимировича уже ничего не решал, поэтому он также присоединился к остальным.

Решение было принято теперь оставалось сообщить об этом решении Андрею и Яне. И делать это Михаил Владимирович не хотел. Поэтому он попросил об этом отца. Ему они точно не посмеют ничего возразить.

Но раньше, чем они успели разойтись, в дверь начали долбиться, не переставая этого делать ни на секунду. Это был кто-то из самых близких слуг. Больше никто не смог бы подойти к двери. Защита не позволила бы этого сделать.

Ольга поспешила открыть дверь, за которой оказался Шелест.

— Со мной связался Рыжий. Максима и Восьмую поймали работорговцы и уже успели переправить в Восточную империю.

— Что?! — взревел Зверь, оказавшись рядом с Виктором Петровичем. Но безопасник даже не сдвинулся с места, стойко приняв гнев патриарха.

Григорий Константинович Вяземский

Новости о том, что младшего Шуйского смогли захватить работорговцы, порушила все планы Григория Константиновича. Он уже отдал команду своим людям собираться, предварительно оставив в поместье Шуйских восемь человек, во главе с Давыдовым. В старом вояке он ни капли не сомневался. Если на Шуйских кто-нибудь нападёт, то Давыдов и оставшиеся с ним бойцы будут стоять до конца.

Даже Бастион уже был подготовлен для транспортировки. Пока он ещё пытался качать права и поэтому Романова погрузили в фургон, вместе с бойцами, которые не давали ему прийти в себя. Похоже, что сдерживать его придётся до самой столицы, а уже там их встретит сам глава тайной канцелярии, вместе со своими людьми. Ноша в виде Бастиона свалится с плеч Вяземского, хоть на какое-то время. И он вполне сможет заняться организацией последней дуэли Шуйского и Романова.

Григорий Константинович планировал потянуть время, чтобы дать всем как следует подготовиться. А в первую очередь для того, чтобы открыть императору глаза и показать, кого он пригрел у себя на груди. И сделать это Григорий Константинович собирался вместе с Павловым. Целитель хоть и не хотел участвовать во всём этом, но он настаивал на том, чтобы мальчишка Велесов вернулся в столицу и был полностью восстановлен в своих правах. Конечно, после того как его найдут.

Как понял Григорий Константинович Павлов, хотел взять парня к себе в ученики, чего не было ещё ни разу. Илья Валерьевич обучал только своих детей, отказывая в этом очень влиятельным людям. Однажды он даже отказал в обучении племяннице императора Западной Империи. В тот раз дело едва не дошло до настоящей войны. Но советники Джорджа 7, смогли все же призвать своего императора к благоразумию.

Взамен на свою поддержку Павлов попросил помощи в восстановлении в правах рода Велесовых. Сделать это без императора и одобрения, как минимум десяти князей из императорских родов было невозможно. На данный момент их как раз и было десять, включая самого Павлова и Вяземского.

Неизвестно, что Илья Валерьевич предложит другим князьям за их согласие, но его помощь с разоблачением Кианга будет бесценна. Целитель — один из немногих людей в империи, к словам, которых император действительно прислушивается. Хотя первый советник непременно также являлся таким человеком, но ему уже однажды не удалось убедить Всеволода, по поводу принятия Кианга Тан в Блюстители. Вот и сейчас существовала вероятность, что ему не удастся в одиночку убедить императора.

Но об этом думать пока рано. Сперва необходимо разобраться с тем, что случилось у Шуйских. Услышав про работорговцев и Восточную империю, Зверь собрался лично отправиться на поиски внука, а если это произойдёт, то со стопроцентной вероятностью вспыхнет очередная война. Только на этот раз всё не обойдётся, пограничными стычками и ленивыми перестрелками, через защитный барьер, как это было в последнем конфликте.

Здесь будет замешан внеранговый одарённый, а значит, восточники обязательно решат нанести сопоставимый по мощи удар. Вот и начнут две империи кидать в бой своих сильнейших одарённых. А такой конфликт с лёгкостью может перерасти в нечто глобальное. Как первый советник Григорий Константинович не мог допустить подобного.

Пока ему удалось остановить Зверя.

— Ты понимаешь, что одно твоё появление может спровоцировать работорговцев убить Максима? Я уверен, что они даже не знали, кого захватили. А как узнают, так сразу вернут и будут извиняться. Среди этого контингента редко можно встретить дураков. Они долго не живут. А похищение внука Зверя — это гарантированная смерть. Причём очень жестокая.

— Они не посмеют его убить. А даже если и посмеют, то не успеют этого сделать. Я уверен в том, что Максим, когда поймёт, что к нему пришли на помощь, не будет сидеть сложа руки. Он не позволит этим ублюдкам ничего себе сделать. Максим намного способнее даже Андрея. А ты сам прекрасно видел, что мой старший внук совсем скоро станет намного сильнее.

— Не говори чуши. Максим сейчас находится под действием наркотиков и очень хорошо, если может самостоятельно передвигаться. В таком состоянии с ним справится даже ребёнок. И ты это должен понимать не хуже меня.

Зверь ударил кулаком в стену, оставив в ней приличного размера дыру, несколько раз глубоко вздохнул и заговорил.

— В таком случае, что ты предлагаешь? Не можем же мы вот так просто всё оставить?

— Конечно, оставлять всё вот так нельзя и мы не будем этого делать. Что ты так смотришь на меня? Я не оговорился. Именно мы. Ты ещё не знаешь, но может случиться и так, что наши семьи породнятся. А я не могу бросить в беде своих родственников.

Зверь стряхнул остатки каменной крошки с кулака, сел на пол и принялся с шумом втягивать в себя воздух и не менее шумно выпускать его. Самый взрывной внеранговый одарённый империи пытался успокоиться.

— Я