Богиня пустыни - Кай Мейер

Лукреция кивнула, но сестра дала ей пинка.

— Ну… приблизительно, — колеблясь, проговорила Салома.

Сендрин покорилась своей участи и вышла вслед за сестрами из комнаты. Девочки шептались между собой, пока бежали по коридору впереди нее. Время от времени они украдкой оборачивались. Салома держала себя не так уверенно. У Лукреции, по-видимому, был какой-то план.

Они вышли через главный портал на улицу, быстро пересекли двор и свернули за южное крыло. Сендрин все сильнее опасалась, что это не было хорошей идеей — поддаться на предложение близнецов, по крайней мере сейчас, когда снаружи бродят шайки гереро, убивающие и грабящие людей.

В южной части сада, среди рядов засохших кустов, она остановила девочек.

— Мы не должны были так далеко уходить от дома, — сказала она.

— Но это важно, — настойчиво проговорила Лукреция.

Сендрин начала сердиться.

— Я боюсь, что вам пора доверить мне вашу тайну, если действительно хотите продолжать путь.

— Но тогда это будет не тайна, — разочарованно заметила Лукреция, — вы сами так говорили.

— Здесь слишком опасно.

— Совсем нет, — возразила Салома, пытаясь говорить как взрослая. — Мама выставила патрули, которые следят за порядком на виноградниках.

— Но вы же не планируете покидать сад?

— Ах, пожалуйста, фрейлейн Мук! Это сюрприз, правда, — умоляла Лукреция, а Салома задумчиво добавила: — Мы сможем потом обсудить это на занятии.

Сендрин приложила ладонь тыльной стороной ко лбу и посмотрела через сад на наружную стену поместья. Там был узкий боковой вход, охраняемый двумя санами. Рядом с ними к стене были прислонены старые охотничьи ружья. Мужчины сидели, скрестив ноги, и молча смотрели в небо. Когда Сендрин проследила за их взглядом, она не смогла ничего обнаружить. Вероятно, это была птица.

Лукреция и Салома уже умчались вперед, прямо к воротам. Сендрин сдержала готовое вырваться проклятие и поспешила за ними. Она нагнала девочек только возле сторожей.

— Прекрасно, — проговорила она и ухватила обеих за плечи. — Куда вы собираетесь?

Близнецы посмотрели друг на друга, как будто определяя, кто будет отвечать, затем Салома пояснила:

— Наверх, на гребень холма. Оттуда можно увидеть деревню.

— А что такого в деревне?

— Это как раз и есть сюрприз!

Теперь она по крайней мере знала, куда собрались дети. Она обратилась к одному из санов, которые прекратили наблюдать за небом и пристально смотрели на них.

— Сколько мужчин патрулируют снаружи? — спросила она.

— Много, фрейлейн, — ответил сан. — Много мужчин с ружьями.

— Опасно выходить туда? — Она сама не знала, почему она задала этот вопрос санам, — им-то, разумеется, не угрожала никакая опасность. Вероятно, она просто искала кого-то, на которого могла бы возложить ответственность.

— Неопасно, фрейлейн, — ответил тот. — Здесь все спокойно. Дети в безопасности. Не надо бояться.

— Видите? — вырвалось у Лукреции. — Теперь вы убедились?

Салома схватила Сендрин за руку.

— Нам необязательно покидать долину. Мы можем с холма посмотреть на деревню и поля. Это так интересно, правда!

Сендрин боялась, что Мадлен отправит ее следующим же кораблем обратно в Европу, если когда-нибудь узнает, что Сендрин с девочками покидала поместье. Но она хотела доставить близнецам это удовольствие. Они с самого начала проявляли по отношению к ней безграничную симпатию, и, если для них эта прогулка действительно так много значила, она не хотела портить им настроение.

— Хорошо, — решилась она наконец и девочки тотчас выбежали за ворота.

По ту сторону стены простирались бесконечные ряды виноградников. Из-за сухости они потемнели, стали чахлыми. Они выглядели так, как будто после этого лета больше никогда не смогут ожить.

Все трое двинулись в южном направлении, вдоль рядов виноградных лоз, чтобы попасть на гору. По пути Сендрин действительно время от времени встречала санов, которые по двое патрулировали территорию. Но она чувствовала себя не очень уверенно.

Они взбирались по склону, пока не достигли гребня горы. За ним открывалась панорама Ауасберге, похожая на застывший океан песка и скал. Трава саванны шелестела на ветру.

Сразу у подножья склона лежала деревня туземцев, которые состояли на службе у Каскаденов. Широкая тропа вела сюда снизу и пересекала вершину горы на сто метров западнее. Само поселение было гораздо большим, чем ожидала Сендрин, там жили как минимум двести человек. Большинство хижин, построенных из глины, были круглыми, с заостренными кровлями, покрытыми соломой. Но было также несколько каменных строений и, кроме того, многочисленные палатки. Некоторые туземцы проживали под навесами из шкур, растянутых на четырех столбах. Жители деревни готовили еду на кострах. Деревня была похожа на поселение санов в Виндхуке, хотя здесь все было устроено несколько примитивнее. Работая у белых, туземцы пытались подражать обычаям своих хозяев, но здесь, в их естественной среде обитания, они вели жизнь оседлых кочевников.

За деревней простирались скудные пашни. На одном участке виднелись две воловьи упряжки, пашущие сухую землю, на других полях уже протянулись длинные борозды. Много мужчин, женщин и детей собралось на краю ближнего поля, и старый мужчина что-то им вещал. Сендрин и близнецы были довольно далеко от группы туземцев, однако они могли отчетливо видеть глубокие морщины на лице старика; глаза и рот казались тремя бороздами на его морщинистом лице.

— Это то, что вы хотели мне показать? — удивленно спросила Сендрин.

Девочки закивали.

— Это их ритуал сева, — объяснила Салома, а Лукреция добавила: — Мы опоздали. Они уже начали.

Сендрин и девочки притаились за несколькими каменными глыбами и из-за них всматривались в происходящее внизу. Саны на краю пашни — их было четыре или пять дюжин — распределились теперь по сторонам поля, полностью его окружив. Старый мужчина замешался среди них; не было никакого церемониймейстера.

— Мы пропустили начало, — повторила Лукреция, заметно гордясь тем, что может похвастаться своими познаниями. — Самые старые жители деревни собираются в одной из самых больших хижин. Каждый приносит по поручению своей семьи немного семян — просо, кукурузу или что там еще может высеваться на полях — и несколько магических зерен, не имеющих названия, так как название погубило бы их. Если эти семена посеять, из них ничего не вырастет. Они там только для того, чтобы охранять другие зерна. София — это одна из женщин, работающих в саду, — сказала, что неизвестные семена являются как бы пастухами, которые оберегают другие семена, как своих овец.