Узы крови - Алексей Витальевич Осадчук

– Это золотой талер, который чеканился королевским домом де Ланнуа, – произнес Часовщик. – Последнего представителя этого рода, короля Филиппа Пятого, вместе с его государством накрыла Тень.

* * *

Вернувшись домой после ночного рандеву с Часовщиком, я было завалился спать, но заснуть уже так и не смог. Мне не давал покоя разговор с виконтом. Я обязан проверить одно предположение.

После завтрака я позвал Жака и Бертрана. Приказав им задернуть портьеры на окне и на ключ закрыть дверь в кабинет, я объявил, что попытаюсь еще раз оживить магический механизм, спрятанный за барельефом на стене. Перед этим я кратко пересказал им разговор с виконтом.

– Что вы задумали? – спросил Жак, внимательно наблюдая за мной.

– Понимаешь… – потер переносицу я и достал из-за пазухи лисий медальон. – Я пока не могу точно сказать, каким именно образом, но мое чутье подсказывает мне, что этот артефакт связан с этим особняком и его бывшими хозяевами. Не зря же герцогиня де Клермон обещала заплатить за него Часовщику полторы тысячи золотых империалов.

– Ну, у богачей свои причуды, – пожал плечами Жак. – Мне рассказывали историю об одном графе, который выкупил за семь сотен серебряных крон небольшую десертную ложечку. Все потому, что на ее черенке был выбит герб какого-то древнего рода, который погиб с появлением Тени.

Бертран удивленным не выглядел. Похоже, для него такие истории тоже не в новинку. Старик произнес:

– В семьях аристократов принято держать у себя в сокровищницах исторические артефакты забытых. Это статусные вещи, которые хранят на себе следы былого величия погибших родов. Их приобретение – это своего рода инвестиции. Цены на такие артефакты с каждым годом только растут.

– Вот-вот, – поддержал его Жак.

Хм… А ведь я, кстати, именно поэтому и решил не продавать золотые монеты виконту. Пусть лежат у меня. Вдруг пригодятся. А продать их я всегда успею.

Потерев подбородок, я произнес:

– Это все так… Только вот лисий медальон – это не простая десертная ложка или какой-нибудь серебряный гребешок. В первую очередь, это вполне рабочий магический артефакт… Именно поэтому я и хочу кое-что попробовать. Надеюсь, в этот раз получится.

Сказав это, я перешел на истинное зрение и взглянул на древний механизм внутри барельефа, закрывавшего почти всю стену в моем кабинете. Лис на нем, казалось, словно посмеивался надо мной.

Позволив моей ауре поделиться с медальоном энергией, я шагнул вперед и поднес засветившийся магическим светом кругляш к тому месту, где находился механизм. Но ничего не произошло…

– Я чувствую, что разгадка близка, но не хватает чего-то еще… – задумчиво произнес я и зачерпнул больше маны из источника.

Направив постоянный поток энергии в медальон, я заставил его засветиться еще ярче. При этом я прижал артефакт вплотную к искусно вырезанным листьям. И стал ждать.

Первые секунды ничего не происходило. Медальон, словно сухая губка, с удовольствием поглощал всю вливаемую в него энергию. А потом произошло то, чего я так долго ждал… Артефакт в моих руках завибрировал, а вдоль контура, вырезанного на стене стебелька, чуть выше того места, где медальон соприкасался с барельефом, засветилась магическим цветом маленькая полоска.

Что делать дальше, догадаться было несложно. Я развернул медальон ребром и протолкнул его в светящуюся щель, словно в монетоприемник парковочного автомата.

За всем этим процессом я наблюдал, используя истинное зрение. В это же мгновение от медальона отделился небольшой энергосгусток и, проскочив сквозь механизм, рванул по тонким каналам, тянувшимся внутри стены, а потом нырнул куда-то под землю.

Несколько ударов сердца, и я почувствовал, как легонько завибрировал пол.

– Взгляните! – указал я пальцем на начавший складываться в гармошку толстый ковер, расстеленный в центре кабинета.

Жак и Бертран с широко раскрытыми глазами начали торопливо оттягивать в сторону ковер, под которым уже на четверть открылся квадратный каменный люк.

Когда плита, которая казалась неподъемным монолитом, почти бесшумно спряталась в недрах стенки, мы втроем склонились над обнажившимся проемом, внутри которого угадывались очертания каменных ступеней.

Я почувствовал, как по моей спине пробежали мурашки. Кажется, я только что нашел что-то очень древнее.

– Ты что-то знаешь об этом? – кивнув на люк, спросил я у Бертрана.

– Не-е-т, – слегка охрипшим голосом ответил старик. Он был явно в шоке.

Жак от нас не отставал. Глаза горят, руки подрагивают.

– Понятно, – хмыкнул я. – Ждите меня здесь. Спускаться только по моей команде.

Жак и Бертран дружно кивнули, но тут же опомнились.

– А что, если там есть ловушки?!

– Господин, прошу вас – не надо рисковать!

Я поднял ладонь, и они оба замолчали.

– Отставить панику! И помните – только после моей команды.

Сказав это, я начал спуск.

Интерлюдия 5

Эрувиль. Парк королевского дворца

– Уже известно, кто это был? – Кико сидел на бортике фонтана и водил пальцами правой руки по водной глади.

– Нет, – коротко ответил стоявший рядом с ним мужчина. Он, сложив жилистые руки на груди, опирался спиной на постамент статуи какого-то древнего героя и из-под прикрытых век смотрел куда-то вдаль. На его скуластом посеченном шрамами лице застыла скучающая гримаса.

Кико бросил вопросительный взгляд на собеседника.

Марсель де Габен, глава Теней Короля, заметив взгляд шута, лишь молча пожал плечами.

Из всех подданых Карла III эти двое были самыми преданными. Шут и Тень. Иногда они действовали сообща, иногда порознь. У каждого были свои методы ведения дел. Они не были друзьями. Даже больше – они ненавидели друг друга, но их объединяла единственная цель их жизни – служение своему правителю. Именно по этой причине они терпели друг друга все эти годы. И тот и другой понимали, что существование каждого из них служит на благо королю.

– Ни одной зацепки? – спросил шут. – Мне докладывали, что не все нападавшие были убиты.

– Наверняка тебе докладывали и то, что у каждого нападавшего был ядовитый кристалл за щекой, – ответил Марсель. – Пока эти дуболомы из городской стражи их дотащили до пыточной, те уже были мертвы.

– А капитан де Скалон? – спросил шут и внутренне усмехнулся. Он не мог отказать себе в удовольствии снова увидеть, как недовольно будет кривиться физиономия де Габена при упоминании главного телохранителя принцессы.

– Этот чистюля? – презрительно фыркнул Марсель. – Вместо того, чтобы быстро допросить пленников, он оставил их городской страже. Идиот… А потом еще заявил, что дворянину не пристало марать свою честь пытками пленных.

– Этим мы от них всех и отличаемся, – пожал плечами Кико.

– Будь с принцессой отряд моих Теней… – вздохнул Марсель.

– Ты же знаешь, его величество окружает принцессу сыновьями своих сторонников не просто так, –