Граница. Таежный роман. Карты - Дмитрий Алейников

Делал он все так невероятно медленно, с такой комичной обстоятельностью, что Марине хотелось прикрикнуть на него, заставить пошевелиться. Она уже набрала воздух в легкие, уже высунула голову из окна, когда рядом с машиной мелькнула чья-то тень.

Марина повернула голову, и весь ее припасенный воздух вырвался наружу громким криком.

— Ты чего? Чего кричишь-то? — растерянно и обезоруживающе улыбнулся ей Никита, непостижимым образом возникший рядом с машиной.

— Ты меня напугал, — сухо ответила Марина, приходя в себя от неожиданности.

— Я? — Никита легким движением вспорхнул на подножку машины и заглянул внутрь. — Я и сам перепугался! Сначала ты звонишь мне, просишь наведаться домой, но дома тебя нет. Потом я вдруг вижу, что с территории санчасти выезжает машина с выключенными фарами и тихой сапой ползет к КПП. Что я должен был думать?

Марина ничего не ответила. Сердце ее бешено колотилось в груди. Она должна, просто обязана уехать из части и в шесть часов быть в Гнилище. Там будет ждать ее Галина, и не просто ждать! От Марины зависит ее жизнь. Надо уехать, вырваться, убежать. Необходимо как-то избавиться от Никиты…

Голощекин, с видимым удовольствием наблюдая ее смятение, засмеялся, тряхнул головой.

— Я и подумал, что стряслось что-то серьезное, — сказал он, зачем-то заглядывая под днище машины. — Вдруг, думаю, опять тебя захватили, взяли в заложники. Тебе ведь везет в последнее время на такие приключения! Тебе и лейтенанту Столбову. Везучие вы мои…

Он говорил быстро, перескакивая с темы на тему, и Марина никак не успевала не то что вклинить в его монолог хоть слово, но и просто уследить за хитрой вязью его болтовни.

— Так что, нет никого, что ли? — спросил Никита, заканчивая беглый осмотр. — И слава богу! Ну, поехали домой?

— Мне нужно в город, в госпиталь, — хмуро сказала Марина, заранее дрожа: вот сейчас Никита напялит удивленную маску и спросит, куда это она направляется. Потом предложит помочь, сопроводить до места. И не просто предложит, а навязнет, как смоляная тянучка, — ни прожевать, ни выплюнуть…

— В госпиталь? Далеко, далеко…

Однако Никита ни о чем больше не спросил. Он соскочил с подножки, подошел ко второй воротине, возле которой застыл, наблюдая эту сцену, дневальный.

Никита отодвинул дневального в сторону и взялся уже за кольцо с явным намерением открыть воротину, как вдруг, что-то вспомнив, быстро вернулся к машине. Остановившись перед ней в ярком свете фар, он ухватился за капот и поднял крышку, сразу исчезнув из поля зрения Марины.

Марина задергалась на сиденье, пытаясь заглянуть в щель под откинутым капотом и понять, что делает там Никита. Но на фоне ярко освещенных ворот можно было различить лишь темный силуэт человека, колдующего над двигателем.

Не выдержав, Марина вышла из кабины и быстро подошла к мужу.

— Что ты делаешь?! — сердито, почти с гневом воскликнула она, заглядывая в чрево автомобиля.

— Ничего, Мариш, ничего. — Улыбнувшись, Никита продемонстрировал свои чистые руки. — Просто смотрю, проверяю. А то путь неблизкий, ночью. Мало ли что? Заглохнешь в лесу или в чистом поле, и что? Кроме волков, никого не дозовешься.

— Я… — Голос у Марины дрожал слишком сильно, чтобы продолжать.

— Слушай! — Голощекин хлопнул себя по лбу. — Как же ты поедешь одна, без оружия? Я тебя провожу! — Он ринулся к водительской дверце, но Марина буквально повисла на ней, не давая открыть.

— Не нужно!

— Почему?

— Я… Мне… Ты ведь в карауле! — нашлась она. — Ты ведь в карауле, ты не можешь уехать!

— Да, действительно, — нахмурился на секунду Голощекин. — У меня, правда, есть четыре часа отдыха… Но все равно не успеем… Ладно, — махнул он рукой, — я тебе сейчас дам охрану. Поехали до караулки, там погрузим тебе бойца с автоматом…

— Не нужно, — жестко повторила Марина.

— Как это не нужно? Ты что! Ночью, одна!..

— Не нужно! — Марина ухватилась за ручку двери, не позволяя мужу сесть за руль.

— Да что с тобой, Мариш?

— Мне надо ехать.

— Я понимаю, понимаю, — закивал Никита, продолжая улыбаться, — дело службы. Кстати, что за срочность такая? Среди ночи, без сопровождения?

Марина приготовилась уже выдать заготовленную ложь про ефрейтора с осложнением, но в последний момент передумала. Почему, в самом деле, она должна врать и изворачиваться? Почему она, а не он? С какой стати она должна отчитываться перед ним после всего произошедшего? Какой он после этого муж? Какая они после этого семья? Какие тут могут быть вопросы?

— Мне надо ехать. — Проскользнув под рукой Никиты, Марина оказалась перед кабиной.

— И все? — спросил Никита.

— И все, — ответила она. Потом, не оборачиваясь, уселась на сиденье, повернула ключ, с пол-оборота заведя разогретый двигатель, мигнула фарами, и дневальный, растерянно посмотрев на капитана, потянул вторую воротину в сторону, открывая путь.

Марина ожидала, что Никита попытается удержать ее, помешать ей уехать, что он сейчас махнет рукой солдату у ворот, и тот послушно преградит дорогу.

Но ничего подобного не произошло. Машина беспрепятственно пересекла границу части и покатилась по темной дороге, выхватывая фарами угреватые пятна асфальта.

Марина посмотрела в зеркало.

Никита стоял на том же месте и смотрел ей вслед. Он больше не улыбался, лицо его было сосредоточено, как будто он ожидал, что нечто вот-вот произойдет на его глазах.

Марине стало не по себе. Чего он ждет? Неприятная догадка: Никита что-то сделал с двигателем, как-то испортил его или даже… сделал что-то похуже.

Марина ехала на второй передаче, напряженно вслушиваясь в гул двигателя и с трепетом ожидая, что в мерном ритме произойдет какой-то сбой.

Дважды колесо машины попадало в выбоины, и мотор «чихал», зачерпнув со дна старого бензобака грязной смеси, но такое случалось и раньше…

Ворота КПП скрылись- за поворотом.

Марина глубоко вздохнула, прибавила газу и переключилась на третью передачу. Двигатель рыкнул недовольно, дернулся пару раз, но обороты не сбросил.

Марина еще прибавила газу, и машина стала набирать скорость. Минут пять женщина прислушивалась, ожидая какого-нибудь подвоха, но потом успокоилась. Сегодня ночью у нее будут дела поважнее, чем выяснение отношений с Никитой.

ГЛАВА 16

Одна полусотенная из того вороха, что Галина вытащила из сумочки, как бы случайно порхнула на пол, и она нагнулась, чтобы поднять ее. Взгляды трех игроков тоже метнулись под чемодан, но ни один из них по причине тесноты не смог проявить должной галантности и помочь даме с упавшей купюрой. Пришлось ей разбираться самой.

Пока Галина поднимала деньги и выкладывала их на кон, пиковый валет в ее левой руке уступил место бубновой двойке. Не самый сложный фокус, который она уже показывала неоднократно, тем более что внимание зрителей на этот раз было сосредоточено отнюдь не на той руке, где происходило превращение.

К тому моменту, когда она распрямилась, дунув, отбросила с лица выбившийся локон и выложила на чемодан непослушную бумажку, карты ее выглядели значительно лучше, чем до этой досадной оплошности. Настолько лучше, что можно было не сомневаться: на сей раз она выиграет.

— Закрываю. — Галина выложила деньги на стол, уравнивая ставку, предложенную очкастым. — Вскрывайте!

И сама накрыла кучу денег своими картами: двумя девятками и тремя двойками. Три и две — не самая главная комбинация в покере, но одна из самых сильных.

Очкастый выдержал паузу, потом расплылся в улыбке.

— Ха-ха-ха! — проквохтал он и запел какую-то дурацкую песню, выкладывая свои карты по одной. — Извините, я обознался, вы так похожи на мою сестру…

Он выложил три дамы и две девятки. Тоже три и две, но карты очкастого были старше, чем карты Галины, и выигрыш остался за ним. Деньги, лежавшие в сумочке у Галины, кончились. Можно было извиниться и выйти из игры. Можно было продолжать, задействовав припасенный на груди резерв. Что же делать? Галина успела перепробовать все трюки, которые более или менее складно выходили у нее накануне, но тщетно: шулера неизменно выигрывали. Надеяться на чудо? Поступить благоразумно и отступить? Но какое уж тут благоразумие, если за спиной маячит мрачный призрак Голощекина?

А что, если просто выхватить пистолет, наставить его на этих гадов и потребовать деньги?! Гораздо вернее и проще, чем выигрывать частями. Правда, никто никогда не учил Галину фокусам с огнестрельным оружием, но ведь шулера-то этого знать не могли. Эффект неожиданности и эффект направленного в лоб пистолета могут сработать…

Идея казалась удачной не более одного мгновения. Галина вспомнила, с какой легкостью разоружил ее Голощекин, поймав за руку и заставив бросить нож. Эти люди вряд ли выпустят ее без боя, а учитывая, сколько суеты будет, пока они выложат нужную сумму, в какой темноте и тесноте придется пробираться к выходу… Нет, даже если она выйдет с деньгами из купе, то, скорее всего, ей не удастся сойти с поезда. Даже если она обставит этих мужичков за карточным столом, они навряд ли просто помашут вслед ей и своим деньгам, а уж если она попытается элементарно ограбить их… Тогда лучше было просто пройтись с оружием по составу и перетряхнуть кошельки тех, кто катится на отдых с приисков и дальневосточных портов. Опять же выходить сейчас — значило остаться один на один с тайгой, без машины, без защиты…