Любовь. И более… - Олег Бажанов

В планы влюблённой пары совсем не входил разговор, не соответствующий обстановке, поэтому Алексей попытался сменить тему:

– Ладно, не станем пока сжигать твою лягушачью кожу, – пошутил он, намекая на недавний разговор в доме сестры, и принялся за салат. – Здесь неплохо готовят. Попробуй.

– Налей мне вина, – попросила Ольга. – Лёша, – я ведь о твоей жизни почти ничего не знаю, – сказала она, пригубив бокал.

– Я же рассказывал! – Алексей поставил свой бокал на стол.

– Ну да. Знаю, что воевал, что пишешь хорошие стихи. Расскажи мне о себе ещё что-нибудь.

– Ты для меня вообще – закрытая тема! – не остался он в долгу. – О чём ты хотела бы узнать?

– А у тебя были женщины, заставлявшие тебя страдать?

– Смотря, что считать страданием? Любовь – это тоже страдание. Только светлое. Может, ты хотела спросить: любил ли я когда-нибудь? Отвечу – любил. Но это осталось далеко – в прошлой жизни. До встречи с тобой. А родился я и вырос в семье финансистов. Как и все мальчишки в детстве, хотел стать сильным, совершить подвиг. Поэтому занимался борьбой и боксом. В тире всегда выбивал одни «десятки». Участвовал в соревнованиях по стрельбе. Ещё учась в школе, стал прыгать с парашютом. Короче – искал себя. На втором курсе института получил повестку в армию. В военкомате на призывной комиссии попросился в воздушно-десантные войска. Попал в подразделение разведки. Окончил школу снайперов. Сразу оказался на Северном Кавказе. Выполнял приказы командования. Участвовал в нескольких рейдах в тыл боевиков. Предложили остаться на сверхсрочную. Обещали неплохие деньги. Остался. Попал в спецподразделение ГРУ – Главного разведывательного управления при Генеральном штабе. Пять лет почти не вылазил с Кавказа. По истечению срока контракта получил предложение на зачисление в Рязанское десантное училище без экзаменов. Душа воспротивилась – навоевался. После армии восстановился на втором курсе и окончил уже не институт, а финансовую академию. Стал работать. Вот уже три года делаю карьеру, из них полтора – директором филиала столичной компании. Встретил тебя… Вроде пока – всё. Нет не всё, новая история начинается со слов: я тебя нашёл!

– А себя-то ты нашёл? – улыбнулась она.

– Нашёл. Но только когда нашёл тебя. Теперь я это ясно понимаю.

– Лёша, а почему ты выбрал финансовую академию, а не какую-то другую?

– Пошёл, как говорится, по стопам родителей. С математикой всегда было неплохо. Мама хотела, чтобы я стал банкиром. Она могла откупить меня в военкомате. Но я в армию сам напросился, не хотел, чтобы меня считали маменькиным сынком. Да и жизнь хотелось узнать с разных сторон.

– Лёша, а ты людей убивал?

– Стоп. Зачем тебе это знать?

– Не отвечай, если не хочешь. Но я в обморок падать не собираюсь.

– Знаешь, работа у снайпера такая.

– Скольких?

– Достаточно, чтобы плохо спать по ночам.

– Только из винтовки?

– Почему? И мины ставили, ловушки оборудовали, машины взрывали. А однажды пришлось идти врукопашную. Думал – кранты.

– Расскажи.

– Да там мало интересного, – попытался отмахнуться Алексей.

– Расскажи, – не отставала Ольга.

Он уступил:

– Вертолёт высадил нас, двенадцать бойцов, в горах в районе Ведено. По агентурным данным, Шервани Басаев – брат известного террориста Басаева – находился там. Нам была поставлена задача взять Шервани живым. Выполнение усложняли плохие погодные условия и то, что мы действовали в глубоком тылу дудаевцев. Команда была проверенная – не первое задание вместе. А вот наш проводник из местных, хоть и носил погоны офицера российской армии, – оказался на другой стороне. Нас там уже ждали. Силы оказались не равными: примерно четыре к одному. Бой шёл минут сорок. Тогда полегла половина ребят. Мы с пулемётчиком, как только началась стрельба, заняли выгодные позиции, но патроны заканчивались. Мне удалось нейтрализовать их снайпера и гранатомётчика. Потом – ещё семерых боевиков. Такого счёта ни в одном бою у меня больше не было. Пулемётчик-молодец не позволял «чехам» высунуть головы из-за камней. Пока были патроны, – мы держались. Раненый радист вызывал вертолёты. Ему отвечали, что нужно ждать. Я в кармане оставил последнюю гранату, – не собирался сдаваться. Нас окружили. Боеприпасов нет. Стрельба прекратилась. Видно, боевикам захотелось взять нас живыми. Взводный даёт команду: десант не сдаётся! Дрались ножами и сапёрными лопатами. Многих мы тогда покрошили. Понимали, что сдаваться нельзя – над спецназовцами дудаевцы издевались с особой жестокостью. Молотились так, что прилетевшие вертолёты я и не услышал. Спасли нас в самый критический момент – в живых оставались только пятеро. И все, как один, раненые. Правда, мне повезло – даже госпиталь не понадобился. Нож чеченца скользнул по рёбрам. Я и боли-то в горячке не ощутил. Ты видела этот шрам. Немного оглушило взрывом гранаты, и лицо посекло каменной крошкой. Уходили быстро, но с собой забрали всех убитых. Второй орден «Мужества» мне дали за этот бой. И как память – заикание, когда волнуюсь. Вот такая вот история.

Ольга с какой-то материнской болью в глазах смотрела на Алексея. Он почувствовал, как она нашла его руку и сжала её очень сильно.

– Ты ведь мог погибнуть?

– Тогда все могли погибнуть. Ну что, интересная история про войну?

– Скорее, не типичная. Многие мальчишки, наверное, хотели бы оказаться на твоём месте.

– Не уверен. Сейчас патриотическое воспитание не в моде. То была другая жизнь, и был другой человек – старший сержант спецназа ГРУ Алексей Разанов.

Подошедшая официантка поставила им на стол заказанные порции горячих блюд.

Они сидели в кафе ещё с час. И Алексей видел, как в другом конца зала двое мужчин проявляют к ним явный интерес. Ольга сидела к ним спиной и не могла этого видеть.

– Слушай, Оля, – стараясь не смотреть в сторону не нравившейся ему парочки, тихо произнёс Алексей, – здесь могут быть твои знакомые?

– Где они сидят? – изменилась в лице Ольга. Но тут же снова взяла себя в руки. – Сколько их?

– В конце зала, столик третий от кухни у стены. Двое мужиков лет по тридцать пять. В костюмах без галстуков. Крепкие. Короткие причёски.

Ольга будто невзначай развернулась к своей сумочке, висящей на спинке стула. Ей хватило мгновения, чтобы оценить обстановку.

– Чёрт!.. – выразительно процедила сквозь сжатые губы она, повернувшись к Алексею. – Позови официантку. Расплатимся и уходим. Всё не торопясь. Понял? – Она не говорила, она бросала слова сквозь сомкнутые губы. Но эти негромкие слова звучали приказом. – Улыбайся.

– После ты мне всё объяснишь! – также тихо произнёс он, изобразив на лице улыбку. Напустив на себя беззаботный вид, Алексей подозвал официантку и попросил счёт.