Рассказы - Алексей Толкачев

Чистильщик окатил его струей воды из своего шланга. Илья Григорьевич пришел в себя. Робот снова поднял его на ноги и прижал к стене.

— Повторяю вопрос. Как открывается дверь в могилу Прежнего?

— Надо… нажать на кнопку.

— На какую?

— С картинкой.

— С какой картинкой? Какой предмет изображен на нужной кнопке?

— Мм…

— Что ты мычишь?! Я никогда не понимал твоей бессвязной собакообразной болтовни. А теперь ты решил мычать?! Для однозначности понимания, давай аббревиатуру! Называй по буквам, какой предмет изображен на нужной кнопке!

У Ильи Григорьевича не было выбора…

Получив нужную информацию, прежде, чем уйти, робот Чистильщик произнес гневный монолог, содержание которого, в общих чертах, Илья Григорьевич передал Владику. Сбивчивый рассказ смотрителя понять было не просто, а когда дело касалось технических терминов, он и вовсе не мог их воспроизвести. Но в целом Владик догадался, как обстояло дело. Оказывается, робот в свое время бежал с кладбища, смертельно обидевшись на своего создателя, прежнего смотрителя, за то, что тот воспринимал его не как личность, а как вещь. И особенно оскорбляло его то, что хозяин, при всем при этом, с неизменным теплом и лаской относился к каждому кладбищенскому псу! Но разве можно сравнивать убогое собачье сознание с высоким интеллектом его, Чистильщика?! С тех пор робот возненавидел собак лютой ненавистью. Уйдя с кладбища, он долго скитался. Совершенствовал, как мог, свой софт. Иногда проводил апгрейд корпуса, дооснащая его разными устройствами. А однажды он решил стать президентом. И навести в стране порядок, как он его понимал. Благо, выборы на тот момент были уже анонимными, и никто бы не узнал, что президентом избрали робота. Вот только его не избирали. Потеряв надежду придти к власти законным путем, Чистильщик решил физически устранить действующего президента и тайком занять его место. Но для этого президента надо было вычислить. В качестве средства поиска Чистильщик применял что-то вроде корреляционного анализа текстов. В его памяти хранился текст подробной предвыборной программы действующего президента, которую тот представил гражданам, избираясь в первый раз. Чистильщик усиленно сканировал сеть в надежде, что где-то всплывет текст, по которому корреляционный анализ покажет, что его автор и автор предвыборной программы действующего президента — одно и то же лицо. И, наконец, несколько дней назад это случилось! Анализ прогремевшего на всю страну популярного романа дал однозначный вывод: автор — действующий президент. Однако оставалось неизвестным, кто автор романа! Но здесь уже можно было действовать. Чистильщик связался с издательством. Предложил за информацию деньги, от которых невозможно было отказаться, и издатель сообщил ему все, что знал сам. Что роман принес кибер-мародер, работающий на Центральном кладбище…

— Прикинь, ходит сюда к нам, стало быть, какая-то такая сволочь поганого! — сказал Илья Григорьевич, — Творческую наследственность у мертвых ворует! Поймать бы его, да выдрать как козу сидорова, чтоб на чужой караван рот не разевал и бежал отсюдова, сверкая пятки, как можно более стремглав! Помнишь, я давеча говорил тебе, что прежний смотритель литературой баловался? Но он не хотел, чтоб его одноименные романы широко издавали публикациями. Так нашелся же какой-то гад бессовестного, литературу из могилы стащил и тиснул в этом интерсете вашем…

Ну а дальше, как понял Владик, Чистильщик подстроил ситуацию, участником которой он оказался минувшей ночью. Робот потребовал, чтобы новые файлы неизвестного автора ему представили рано утром, а сам засел ночью на кладбище, чтобы отследить, на какую могилу пойдет кибер-мародер. И отследил. Когда Чистильщик узнал, что текст романа добыт на его родине — Центральном кладбище, он сразу подумал — уж не прежний ли смотритель является президентом?! Но это было невозможно, ведь он слышал, что старик умер. Однако, теперь по всему выходило, что все-таки жив! И это, как раз, его могила. И он там прячется, в могильном холме за железной дверью, и руководит оттуда страной.

— Короче, он сейчас, видать, пошел прежнего смотрителя убивать, идиот ржавый! — сделал вывод Илья Григорьевич.

— Там бежим! Надо же его остановить! — воскликнул Владик.

— Хорошо бы остановить… — согласился Илья Григорьевич. — А то он там разнесет все, к чертям собачьего! Но как? Нам ведь с ним не справиться.

— Что-нибудь придумаем! — ответил Владик, воинственно сжимая в руке бутылку коньяка.

Робот Чистильщик лежал на могиле. Корпус его дымился, а в воздухе стоял едкий запах горелых печатных плат. Одна из кнопок на могильном интерфейсе, с изображением мяча, почернела и тоже слегка оплавилась. Похоже было, что робот Чистильщик нажал на нее и получил мощный удар током. Сработала защита от робота.

— Перепутал кнопку! — хмыкнул Илья Григорьевич.

— Как он мог перепутать? Ведь это же искусственный интеллект! Он не ошибается.

— Я почем знаю? Я ему не эту кнопку сказал, я ему правильную сказал. Причем, по буквам, аборватурой: Муравей-Епония-Чучело…

— Муравей-Япония-Чучело? МЯЧ? Ну так он и нажал на мяч!

— Ты уши-то прочисти, балбес глухоманского! Я ж те говорю: Муравей-Епония-Чучело!

МЕЧ получается, еп-пона мать!

— Поздравляю вас, Илья Григорьич, — пробормотал Владик. — Вы победили искусственный интеллект робота…

— Да какой там может быть искусный интеллект у такой мясорубки-гидроэпилятора! Ну что, сами-то внутрь войдем?

— А можно?

— Нужно. Я, как раз, на этой неделе еще не заходил. А уж пора там пополнить запасы продовольского.

— Там что… в самом деле, кто-то живой?

— Живее всех живых…

Смотритель нажал на кнопку с изображением меча, и дверь открылась. Пошарив рукой где-то возле двери, Илья Григорьевич щелкнул выключателем и зажег свет. Стали видны ступени, ведущие вниз. Резко запахло псиной.

В небольшом подвальном помещении на каменном подиуме стоял гроб.

— Вот здесь и покоится с миром бывший смотритель, царство ему небесное, — сообщил Илья Григорьевич. — А это вот семейство наше, четвероногой национальности! Пират, Жучка, Белан, Полкан и Стрелка.

Собаки приветствовали смотрителя радостным повизгиванием.

— Тут у них, как бы, квартира четвероногая. Любят они тут торчать. Пока старик жив был, у него тут лаборатория была. Эти псины тогда уже повадились здесь время проводить. Старик им тут и кормушки организовал — вон, у стены. Я им туда раз в неделю корма засыпаю по самое не балуйся. На неделю хватает. Они-то сюда залазиют беспрепятственно, через какие-то свои ходы-норы…

На стене возле кормушек засветился вдруг электрический плафон с изображением вопросительного знака.

— А это что? — спросил Владик.

— А бог его ведает. Я ж говорю, у старика тут лаборатория была. Он тут и интеллекты свои искусные сочинял, и паяльник паял, и прочий технический досуг… Вот она, кормушечка наша! Тоже, заметь, не мясорубка-гидроэпилятор какой, а старая добрая вещь с одним единственным назначением — собачек кормить.

— А что это за кнопки?

Возле одной из кормушек располагалась большая зеленая кнопка с надписью «YES». Возле другой — красная, с надписью «NO».

— А это изобретение хитроумного. Старик для собачек сделал, чтоб они себе корм порциями брали, а не разбрасывали сразу кучей по полу.

Как раз в этот момент Пират подскочил к красной кнопке и ударил по ней лапой. Из закрепленного на стене контейнера высыпалась порция корма.

А плафон с вопросительным знаком погас. Но через полминуты снова загорелся.

Владик нажал на зеленую кнопку «YES». Плафон погас. Забавные были игры у прежнего смотрителя. Получалось, что собаки здесь постоянно генерировали некую случайную последовательность ответов «да» и «нет»… От кнопок тянулись провода, они шли в некое, явно самодельное, электронное устройство. А оттуда, в свою очередь кабель шел в… Что это? Боже, да это ж интернет-модем! Так ведь это же… Боже… Так вот он какой — «искусственный интеллект попроще» — о котором говорил прежний смотритель!

— Что, Илья Григорьевич, значит, говорите, у этой кормушки только одна функция?

— Ну не две же! — хмыкнул смотритель.

— Две, Илья Григорьич. Две. Она еще нашим президентом работает.

Смотритель хохотнул и покрутил пальцем у виска.

— Странное дело, студент! Вроде бы, по башке сегодня — я получил. А чушь несусветного — ты порешь! Ладно, посиди пока, а я за кормом схожу. А то тут в одной много, а в другой уже мало. А старик мне строго-настрого завещал кормушки равномерно наполнять!

Человеческие люди

Голос мужика, который, войдя в вагон, затянул свою обычную телегу, проникал в сонное утреннее сознание не глубже, чем стандартная фраза из динамиков: «Осторожно, двери закрываются! Следующая станция — Парк культуры». И то, и другое обращение к пассажирам стали для Виктора неотъемлемыми звуковыми атрибутами станции Киевская кольцевой линии метро.