Тени Реальности 2. Час Быка - Дмитрий Алкар

Вспышка, удар, вопль — и девушка падает на колени.

Существо, даже не поменявшее позы, обнажает ровные белые зубы в ухмылке и кладет ладонь ей на затылок.

— Какая любопытная девушка у тебя теперь… Ты всегда отличался странноватым вкусом…

Он ухмыляется, а по его пальцам заблестели маленькие фиолетовые молнии. Ксана ошалело трясет головой и кусает его за запястье, скрытое белым плащом, вонзая острые клыки в плоть — красные брызги крови застывают в воздухе, переливаясь.

Существо вопит, и дергается, одним жестом отшвырнув ее куда-то за пределы видимости. Пользуясь моментом, я кидаюсь вперед.

— Пора тебе снова сдохнуть, предатель!

Мой разум переклинило на его последней фразе, и я забываю обо всем. Да, повелся на провокацию, как последний дурак. Наотмашь бью его лезвием в грудь. Он резко вскидывает ладонь, хватая клинок. Вновь брызжет алая жидкость, но у меня не хватает сил — один резкий рывок и кинжал, позвякивая, бьется о пол позади, вырванный одним движением.

— Умрешь ты.

Я не успеваю отгородиться — мгновенный удар в живот и я оседаю на пол.

— Я всегда считал, что плоть должна быть сильна. — Наставительно хмыкает он. — Слабак…

Пытаясь вдохнуть в легкие воздуха, я только хриплю, пытаясь подняться на ноги. Удар в бок — я откатываюсь в сторону, скребя ногтями грязный пол.

Наконец, собрав всю энергию в теле в одну взрывную точку — выпускаю ее, обращаясь в скорость. Тело горит болью, но я успеваю нанести один удар, пока не исчезает заряд — мои пальцы впиваются в его лицо, сплющивая скулу и вышибая глаз.

Существо вскрикивает и хватает меня за плечи, поднимая над полом.

— Сдохни!

И швыряет обратно. Все мои кости трещат. Боль волнами проходится по телу, и я ничего не могу ей противопоставить, а новые удары сыплются без остановки.

— Это тебе за мое лицо! — Шипит он, и всаживает квадратный тяжелый носок ботинка мне в солнечное сплетение.

Выгибаюсь, схватившись руками за голову. Архонт, хоть бы Ксана спасла меня…

— Никто тебе не поможет. — Как будто откликаясь на мои мысли цедит он, осыпая новыми побоями. — Тогда тебе просто повезло…

Маска слетает с моего лица после очередного сильного толчка.

— О, какой ты красавец.

Существо на мгновение прекращает бить меня, разглядывая. Капельки слюны из его раскрытого рта и кровь с руки, прокушенной Ксаной и порезанной моим клинком, падают на мою судорожно вздымающуюся грудь.

— Кто это так отомстил за меня?

— Скажи лучше, как ты тут оказался?

Пытаясь выгадать еще миг, шепчу я, на большее нет сил, осененный спасительной идеей.

— Куда же делась твоя сила, что ты цепляешься за секунды, не в силах мне ничего противопоставить? Даже скучно…

Он отвешивает мне нового пинка, заставляя затрещать ребра. Я вскрикиваю, перевернувшись. Спасибо тебе, ублюдок. Ты даже не поймешь, что я специально дернулся в эту сторону, так, что маска оказалась у меня под рукой…

— Все очень просто. Я всем этим манипулировал. Ты всегда был ослеплен своим умом — ты самый крутой маг, ты самый крутой планировщик, ты — властелин судеб и вероятностей… Бред! — Он прервался на то, чтобы схватить меня за руку, и приподнять за нее, вывернув. — Именно из-за этого тобой легко управлять. И такими же твоими дружками.

Он роняет меня обратно на пол, вышибая дух. Единственное, что я смог сделать — прижать к груди маску. По ней растекается его слюна и кровь. Отлично. Ты забыл самое главное — я умею терпеть — но этого я не говорю — нет сил выдохнуть воздух из сдавленных побоями легких.

— На самом деле, ты мне помог. Именно новой смертью несчастного Кормато. Его смерть открыла границу миров. И я смог проснуться. После чего незримо манипулировал Генералом и Алуайей. А твою реакцию так легко было предсказать… Ты даже не удосужился потом полностью удостовериться в гибели Генерала. А я взял его ослабленное тело — и превратил в себя, перестав быть незримым духом.

Закончив свой маленький монолог, он сел рядом со мной на корточки и сжал шею обеими руками, начав душить, медленно и беспощадно.

— И тебе никто не пришел на помощь… Потому что твоя Ксана еще не очнулась.

Кашлянув, я выплюнул сгустки крови, и шепчу:

— Законы жанра…

И всю, всю оставшуюся у себя энергию я послал на маску. Перед глазами начало темнеть — мое тело уже не выдерживает. Но я не стал придумывать убийственную магию — не поможет. Просто пирокинез. Гори, маска, гори!

Маска вспыхнула ярко, как будто только этого и ждала. Наконец она выполнила свое предназначение?

Существо заорало, вскочив на ноги, отпустив меня. Бессильно бьюсь о пол, снова! Но уже не обращаю внимания на боль — немного больше, немного меньше — без разницы.

Маска пылает, перегорая, разваливаясь в моих пальцах. Мой родич же загорается сам, крутясь на месте — и пытаясь сбить огонь. Но как это сделать, когда горит сама плоть, заставляя выгорать самое себя?

Никак.

Маска просыпается пеплом, истончаясь и оставив после себя только горку золы на моей окровавленной груди. Существо, извергая из себя смрадный дым, оседает грудой костей рядом со мной, на грязном и измызганном мраморном полу…

Харкнув еще раз, я переворачиваюсь на бок, видя как из стелящихся струй дымки выходит Ксана, с заброшенным на плечо мечом. Она молча, почти беззвучно, подходит ко мне, и присаживается на колени, прикасаясь к моему лицу кончиками пальцев. Я закрываю глаза, позволяя себе наконец-то вырубиться, слыша ее тихий шепот:

— Спи. Ты справился. Я сожгу его кости и выкину его прислужников из усадьбы. Осталось принять прошлое. Ведь ты уже все понял…

Мне хочется ей ответить что-нибудь, такое жизнеутверждающее, по законам жанра — но не выдерживаю и просто вырубаюсь.

Глава 25

Я медленно поднимаюсь на ноги, опершись ладонью на измятую простынь. По лбу стекает липкий пот, который утираю дрожащими пальцами. Тяжелые фиолетовые шторы закрывают солнце, горит лишь один светильник. В спальне царит почти полный мрак, опасный вызыванием теней прошлого. Но мне сейчас без разницы. Я только что пережил одну из оживших фигур. И что? Чего мне еще бояться остальных?

А с учетом того, что я целый, здоровый — хотя бы относительно — и стою на собственных ногах, значит, Ксана вышвырнула вражеских бойцов из особняка. И, кстати, возможно именно их кровью и плотью меня обмазывали, пока я был в беспамятстве, чтобы оживить и затянуть мои раны.

Словно в похмелье. Надо закурить. Присев на корточки, разворачиваю руины гримуаров и книг, вытаскивая пачку сигарет. Откинувшись спиной на кровать, сажусь на пол, прикуривая. Перед глазами все поплыло, голова загудела. Но ничего — это удар, за которым последует прочищающий сознание катарсис.

Задержав дым в легких, пока не начало жечь от недостатка кислорода, выдыхаю его струйками из носа. Ожить, чтобы делать то, что должно дальше. Но теперь… Где-то тут валялись карты… Надо все проверить. После вчерашних откровений всё стало понятно. Надо только убедиться, что линии сошлись именно так, и больше нет ничего.

Ногой подтягиваю к себе мешочек с одной из колод, попавшихся в прямую видимость. Высыпаю его на пол, разглядывая карты. Вроде целы и пережили все те погромы, которые мы устраивали в приступах… ну, безумия, да.

Подцепив одну из карт, валяющуюся рубашкой вверх, разглядываю «Дьявола». Ага, отлично, можно разложить.

Дверь распахивается, я вскидываю голову, роняя на пол пепел с тлеющей в руке сигареты.

— Очнулся. — Заключает Ксана, тряхнув лохмами волос.

— Ага.

Просто отвечаю я, медленно собирая карты в одну колоду в руках, автоматически начиная их тасовать.

— И зачем они тебе? — Интересуется она, подходя ко мне и нависая надо мной.

— Узнать все ли это подставы. С планом моего ныне окончательно покойного родича…

— Да, это всё.

Ксана неуловимым движением выбивает карты у меня из рук и они рассыпаются веером по захламленным коврам, устилающим спальню.

— Они не нужны тебе. — Резко выдыхает она, садясь рядом со мной.

Непонимающе смотрю на неё.

— Ты умеешь и так знать всё. Тебе не надо пользоваться костылями. — Она резко встряхивает меня за плечи. — Пользуясь ими — ты только убегаешь от самого себя. От своей памяти, от своих знаний, от… себя, опять же. Или почему — ты ими пользуешься и нифига не получаешь нужных ответов, попадая из одной ситуации — в другую? И даже я — сильнее и тебя, и Алуйи? Вы бежите от себя!

Она отпускает меня, отбирая сигарету из моих пальцев, и затягиваясь дымом.

— Понимаешь? Я сама не знаю, что происходит со мной и кто я. Но я это принимаю. И даю шанс тебе сделать это. Воспользуйся им. Такие случаи не даются дважды.

— Иногда даются… — Внезапно отвечаю я.