Ребёнок для бывшей - Полина Рей

настолько интересным, что он пошёл, по сути, на предательство. Ведь как иначе можно было назвать связь с Плюсновой, которую отец поддерживал за их спинами?     

Тем неожиданнее стало то, что папа произнёс следом. Тихо, опустив голову и глядя на поверхность стола, словно на ней имелось то, что могло привлечь его внимание настолько, что он бы наконец сосредоточился, отец сказал:       

- Я знаю, зачем ты меня позвал. И нет, я не созванивался с Викой по поводу ребёнка, которого она родила. Но хочу рассказать, что знаю, пусть это и не относится к нынешней ситуации.       

Он посмотрел сначала на мать Яна, потом - на него самого. У Сереброва от этого взгляда мурашки по спине побежали, а следом за ними - ледяной озноб.      

Он поймал удивлённый взгляд матери и коротко пожал плечами, давая понять ей, что не представляет, о чём может пойти речь.     

- Вся эта история тянется из прошлого. И я не могу больше таить то, что знаю.     

Папа перевёл дыхание и, сделав глубокий вдох, вдруг выдал:     

- В тот вечер, когда погиб Марк, Вика была рядом с ним. И у меня есть подозрения, что именно она столкнула нашего мальчика с крыши.       

То, что сказал отец, ошарашило. Ян не сразу понял, о чём вообще речь. Слова словно расположились в хаотичном порядке, и составить из них что-то вразумительное не получалось.    

Вика была рядом с Марком на крыше. Она столкнула вниз его брата… Какая, мать его, чушь!    

- Пап, ты не в себе, - глухо произнёс Серебров, глядя на отца.    

- Я в себе!    

Тот ударил ладонью по столу и вскочив с места, тяжело опёрся руками на деревянную поверхность. Посмотрел исподлобья - сначала на жену, потом - на сына.    

- Я вас в тот момент оградить хотел, потому сам на все суды ездил. Но уже тогда знал - Вика эта твоя с Марком нашим на крыше была. Правда, следствие выяснить не смогло, что она там делала и зачем. Вика сказала, что хотела Маркушу остановить, дескать, он тебе не дозвонился, потом её набрал, чтобы приехала. Она помчалась туда, а он при ней с крыши и сиганул. 

Ян слушал всё это, а у самого перед глазами картинки мелькали. Обрывками, словно кто-то методично отрывал по кусочку от киноплёнки и бросал ему. А он смотрел. Вглядывался жадно, пытаясь собрать из этого калейдоскопа кадров хоть какую-то удобоваримую цельную картину.      

- Ты знал всё это и нам ничего не говорил? - тихо спросил отца, когда ощущение, будто попал в перевёрнутый кверху ногами мир, достигло апогея.    

- Нечего говорить было. Не думал я, что это значение какое-то имеет. Вика тогда тебя заменила, потому что Марк не мог дозвониться. Вот, что произошло тогда. Ну, как я считал всё это время.        

Серебров перевёл ошарашенный взгляд на мать. Та тоже ничего не понимала - это было видно по её лицу, на котором было написано такое выражение, коего Ян не видел ни разу в жизни. Словно она оказалась среди тех, кого не узнавала. Незнакомцев из иного мира.     

Марк звонил ему, не получил ответа. Тогда стал вызванивать Вику, она примчалась к брату и… И полезла к нему на крышу. Отец об этом знал всё это время. И вот теперь подозревал, что именно Плюснова столкнула Марка вниз.       

Чёрт. Это было каким-то сюром.      

- Ты нам об этом не рассказал. Что Вика была с Марком, - как можно спокойнее повторил Ян, устраиваясь за столом.     

Ноги, кажется, переставали его держать.      

- Не хотел бередить раны. Да и Вика тогда просила тебе не говорить. Дескать, тебе будет тяжело знать, что вместо брата рядом с Марком был чужой человек…    

Отец сказал это и осёкся. Серебров сделал рваный вдох. В голове шумело от информации, которая стала подобна внезапному торнадо в десять баллов. Вроде пару часов ничего не знал о том, что случится позже, и вот тебя уже закручивает в воронку, после чего буквально перемалывает, как в гигантской мясорубке.    

- Почему сейчас ты решил, что именно Вика столкнула тогда Марка? Почему вообще вдруг эта тема поднялась? - с трудом взяв себя в руки, спросил Ян.      

Ему ни черта было не понятно. Как и матери, что сидела и переводила удивлённые взгляды с сына на мужа и обратно. Серебров лишь подозревал, что он угодил в ловушку. Увяз в ней по самую макушку, и это откровенно пугало.     

- Со мной связался Марк, - сказал отец, и у Яна по спине холодок побежал.    

Мать тоже взглянула на него с таким отчаянием, что стало дурно.    

- Другой Марк, не наш, - поспешил пояснить папа. - Он сейчас во всей этой истории разбирается, потому что для него есть много непонятных вещей, как он сказал. А Марк в неё тоже втянут.      

Серебров откинулся на спинку стула и хмыкнул. Хотелось ржать. Причём над самим собой. Какие-то непонятные люди лезли со всех сторон в его жизнь - прошлую и настоящую - а он узнавал об этом вот так. Вскользь. Случайно.    

Может, виной тому был он сам?     

- С тобой связался Марк, - напомнил он отцу, готовясь узнать много нового.      

- Да. Да… - Папа перевёл дух и продолжил: - Он копается в этом деле, не знаю, зачем, но хочет разобраться. Есть подозрения, что Вика не просто была на крыше с нашим мальчиком, но и поспособствовала тому, чтобы он с неё упал, - повторил он то, что Ян с матерью уже слышали.