Предатели крови - Линетт Нони
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кива отдавала дань уверенности Эшлин, но самой ей было сложно в это поверить. И все же, когда она отправилась вслед за принцессой в общую душевую, быстро вымылась и влезла в новую одежду – белую кожаную броню, почти такую же, как у Эшлин, – она все не могла выкинуть из головы лицо Джарена. Не ту безразличную гневную маску, которую он носил большую часть их встречи, но мягкое и нежное выражение, преобразившее его лицо, стоило ему увидеть ее рану.
Вот это был ее Джарен.
Он все еще существовал.
И именно это подарило ей больше всего надежды.
Глава тринадцатая
Голдрик дожидался в штабе, удобно устроившись во главе прямоугольного стола. Синяки уже поблекли, чистые волосы стягивал кожаный ремешок, борода была подстрижена коротко и аккуратно, а еще ему дали чистую одежду, и теперь он выглядел новым человеком.
Как только Кива вошла в комнату вместе с Эшлин, Голдрик поднял на нее карие глаза, а следом за ним и все остальные.
Как и прошлой ночью, в комнате собрались Джарен, Кэлдон и Эйдран; но, к удивлению Кивы, присутствовали еще Торелл и Креста, оба без веревок и, подобно Голдрику, куда чище и в новой одежде: черной, как у Джарена, Кэлдона и всех солдат лагеря. Кива озадаченно взглянула на Эшлин, но та лишь пожала плечами:
– Нам и без них есть о чем беспокоиться. Потом решим, что с ними делать.
С благодарностью кивнув, Кива подошла прямо к брату. Веревки больше ему не мешали, так что он крепко обнял ее, но тут же отпустил, услышав, как она охнула от боли.
– Что такое? – Торелл оглядел ее.
– Да ничего, – ответила Кива, пытаясь не обращать внимания на потревоженное плечо. – Просто со сна все затекло.
Она повернулась к Кэлдону, пока Тор не разоблачил ее вранье, и спросила:
– А где Типп?
– Он с Наари, – ответил Кэлдон, и в Киве вновь всколыхнулась вина. – Он, ну, проснулся рано и не захотел тебя будить.
Теперь врал уже Кэлдон, но Кива подавила чувства и, сосредоточившись на том, зачем они все собрались, перевела взгляд на Голдрика.
Тот все еще пристально ее разглядывал, так что Кива подошла к нему и села за стол, а остальные расселись вокруг.
Не успела она решить, с какого вопроса начать, как Голдрик взял слово.
– Все, что вы якобы знаете, – неправда.
Слова эхом разлетелись по комнате, и Кива нахмурилась – и не она одна:
– Может, развернешь свою мысль? – сказал Кэлдон, сидящий рядом с Кивой, и успокаивающе пожал ей руку под столом. – Предлагаю начать с начала.
Голдрик проникновенно воззрился на Торелла.
– Твоя мама никому не желала вреда. Ты и сам знаешь.
Тор стиснул зубы и ничего не ответил.
– Она никогда не делала того, о чем вы думаете, – сказал Голдрик, будто умоляя поверить ему. – Едва коснувшись темной магии Торвина, она поняла, что ошиблась, и поклялась в жизни ее больше не трогать. Но потом и Зулика открыла в себе этот дар, и ей понравилось ощущение власти. Понравилось вредить людям, убивать их. Тильда это заметила и взяла вину на себя. Однако все ужасы, которые вы слышали о Мятежной королеве, – дело рук Зулики.
– Думаешь, мы поверим? – спросила Эшлин, опираясь локтями на стол.
– Это правда, – ответил Голдрик. – Вот почему Тильда так отчаянно желала вытащить Киву из Залиндова. Она рискнула всем, отправившись за помощью к Навоку.
Он повернулся к Киве:
– Она не собиралась выдавать тебя за него замуж: думала расторгнуть соглашение, как только ты окажешься на свободе. Клянусь, план был таков.
Как и Торелл, Кива ничего не ответила, но сердце полнилось сомнениями.
– Только ты можешь спасти сестру, – заявил Голдрик.
– Спасти? – переспросила Эшлин, сощурив серебристые глаза.
Голдрик кивнул.
– От нее самой. Магия Кивы может избавить ее от тьмы, полностью уничтожив ее дар.
Навок намекал на что-то подобное, но все равно… Киву это не убедило.
– Сама Тильда не могла этого сделать, – продолжал Голдрик, – потому что стоит Корентину лишь раз прибегнуть к магии смерти, как целительский дар заметно слабеет. Кива была и остается единственным шансом Зулики. Единственным шансом для нас всех, если Зулика решит проверить, как далеко может зайти. Знали бы вы, на что она способна…
Его передернуло.
– Кажется, мы уже примерно представляем, – мрачно заметил Джарен.
– Простите, Ваше Высочество, но сомневаюсь в этом, – возразил Голдрик. – Зулика еще не вошла в полную силу. Что бы вы ни видели, это ничто по сравнению с тем, чего она достигнет, если дать ей время потренироваться. Если не взять ее под контроль, она поставит весь мир на колени – я имею в виду, буквально.
Кива вспомнила, как сила Зулики сковала ее, а собственное тело отказалось подчиняться. Если Голдрик не врал, если сила Зулики все еще растет…
Помоги им небо.
– То есть Тильда отправилась к Навоку, чтобы он помог вытащить Киву, и все ради того, чтобы остановить – извини, спасти – Зулику, – подытожила Эшлин, постукивая ногтями по столу. – Зачем такие трудности? Этот, – она ткнула большим пальцем в Торелла, – вытащил вот эту, – еще один тычок в Кресту, – и даже не вспотел. Да, получилось у него только потому, что в Залиндов после бунта набрали много новобранцев, так что никто не заметил ничего подозрительного, но все равно: сбежать оттуда возможно и безо всяких уговоров с заграничными королями.
Приуныв, Голдрик ответил:
– Тильда была не вполне в своем уме. Магия смерти желала вырваться на свободу, а она все подавляла ее. Но это словно бороться с волнами, и когда она не пустила силу наружу, та заполнила ее изнутри, отравила и медленно убила.
Кива посмотрела на Торелла. Заболевание крови, которое лишило их мать и здоровья, и зрения. Бабушка Делора говорила, что в этом виновата магия смерти, но Кива подумала, что имелось в виду применение этой магии, а не сопротивление ей. Хотелось поверить Голдрику, хотелось думать только хорошее о матери, которую она так любила раньше, но картинка все еще не складывалась целиком.
– Говоришь, она поехала в Мирравен, потому что была не в своем уме? – не скрывая скепсиса, спросил Джарен. – Тогда почему ты ее не остановил?
– Я пытался, – ответил Голдрик, укладывая руки на стол. – Поехал за ней, убеждал, что есть и другие способы. Но тревога
