В городе жестоких людей - Арина Александер

оказалось, — вздохнула та, поднявшись со стула. — Но Аня всё равно нехорошо поступила. Скаламутила воду, а теперь мучься. Не нравиться мне эта общага. Пообещай, что не будешь ничего скрывать. Хорошо? И если не понравится — скажешь.

Ксюша закивала головой, что не особо успокоило Пелагею, и неожиданно подскочила к ней, заглядывая в глаза.

— Бабуль, забей. Вот увидишь, всё будет хорошо. Не трогай тёть Аню. Вообще. Мне изначально не стоило селиться у неё. В итоге не получилось. Ну, попробовали, не пошло. Ничего страшного. Я тут подумала, может, в кафешку какую-нибудь устроиться? Буду работать официанткой, многие так делают и ничего, живы-здоровы.

Пелагее такой поворот пришелся не по душе.

— Э-э-э нет, никакой подработки. Поняла? Ты поехала учиться, а не прислуживать за столами. Для этого могла и тут остаться. Он в общепите, так и не нашли тебе замену.

И понеслось… Зря она затронула эту тему. Бабуля разошлась не на шутку. Что-что, а Пелагея ни в какую не соглашалась на заработок в ущерб учёбе.

— Потом и такие специалисты в нашей стране, — бубнела она, помешивая борщ. — Ночью работают, а на парах спят. Неее, ты или работаешь, или учишься. Всё.

Вот так. Ксюша ещё хотела рассказать об Антоне, но благоразумно промолчала. Лучше вечерком, а то и вообще, завтра. Пускай эту новость переварит.

Вспомнив о яблоках, незаметно ускользнула в сад, попутно прихватив с собой лестницу.

На душе было волнительно. Ещё бы… сколько событий за одну неделю. Из сети пропало видео её плясок. Антон не знал, кто так постарался, а ей, если честно, было и не важно. Главное результат.

Потом её обрадовал куратор, сообщив на одной из перемен об освободившемся в общежитии месте. Не выдержала и, прихватив с собой Иру, бросилась на «смотрины». Кучер возмущенно пыхтела, не поддерживая подобные условия проживания, а Ксюша довольно улыбалась, безразлично взирая на узкие панцирные койки и старые гардеробы, выстроенные вдоль стены. Какая нафиг разница? Пофиг. Лишь бы подальше от опостылевших родственничков и их озабоченного сожителя.

Ну и самая главная новость: Антон извинился, приехав в тот же день к подъезду с огромным букетом белых роз. А она что? Растаяла. Как не растаять? Частично и сама виновата. Но ему об этом знать не обязательно. Бабушка всегда любила повторять: «цени тех людей, которые умеют признавать свои ошибки». Антон признал. Ей бы тоже не помешало, но… Пускай и грешила на остаточное действие запрещенного препарата, однако признаться, что повело от старшего брата, когда спала с младшим? Неее. Ни-за-что! А вот цветочки приняла, как и полагалось, с царским величием и благосклонной улыбочкой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍С того дня у них и завязалось. Стало всё серьёзно, по-настоящему, что ли. Нет, никто её не тащил в постель (о той неудавшейся попытке даже не вспоминали), а вот стратегию по ухаживанию поменяли. Сразу это почувствовала. И не только почувствовала, но и увидела. Настойчивость Антона стала проявляться практически во всем: и в поцелуях, ставших более смелыми, откровенными, безудержными; и каждодневных букетах ро; и в посещении кафешек. А чего только стоила надпись, написанная баллончиком на стене противоположного дома? «Ксюша, солнце ждет твоей улыбки!» А?!.. Да она теперь каждое утро встречала с улыбкой. И не важно, серое оно или солнечное. Поверить не могла, что Антон настолько романтичен.

Оставаться при таком напоре равнодушной с каждым днем было всё сложнее и сложнее. В университете не осталось студента, который бы не знал, что она девушка Антона Ходакова. Вот так, всё самой собой сложилось, без её спроса и разрешения. А может, ну его, а? Может, хватит опираться неизбежному, и на самом деле окунуться в пучину, почувствовав наконец-то, каково это, действительно встречаться с популярным парнем? Ведь нравился. Тянуло по-своему, чего уж там. Был бы противен, не целовалась самозабвенно до припухлости губ. Не вскакивала бы с места от каждого смс, и не рвала бы глаза, высматривая красный кабриолет.

Закружило так, что не верится… И то, как бесилась Дашка, как недовольно фырчала тётка, ещё больше подталкивало к Антону. Да-да, она в курсе, что с такими как он, это длится не долго. Да, от таких как он, не ждут вечной любви. Но блин… стало всё равно. Пускай она будет стотысячной или миллион первой, кто, как и все до этого, возьмет мажора за руку с тайной надеждой на а в друг. А в друг она именно та, кто сможет не только привлечь внимание, но и влюбить в себя? По-настоящему. На всю жизнь.

Реакция сестры, с которой у Ксюши установилась холодная война, доказывала, что всё может быть. Будь иначе, она бы так не изводилась. Обидно, за таблетки Иванова так и не ответила. Как говорится, не пойман — не вор. А с доказательств у Ксюши были только слова Антона. Лезть на рожон, выясняя правду, когда и так всё накалено до предела, не имело смысла. Назад всё равно ничего не вернуть.

О Денисе старалась не думать. Гнала прочь въевшиеся в память воспоминания. Находила тысячи причин, почему в ту пятницу он не явился на защиту. Но после злополучного празднования дня рождения знала наверняка — смотреть ему в глаза, как прежде, не сможет. Да о чем она вообще думает? У парня есть девушка, а она всё не может избавиться от дурацкого сна, едва не натворившего беды.

Дура!

… Приставила лестницу к дереву и начала подниматься на самую верхушку. Держась одной рукой за металл, второй придерживала небольшое ведерко, в которое по мере подымания, бросала поздние яблоки.

В саду было спокойно, тихо. На соседних ветках перекрикивались сойки, стрекотали сороки. Выбрав самое красивое яблоко, вытерла о толстовку и смачно впилась зубами в сладкую мякоть. Предстояло оборвать четыре дерева, а она и с первым ещё не разобралась.

Наслаждаясь ароматом плода, перехватила поудобней пластиковую ручку и неожиданно насторожилась: по трассе, прогладывающейся сквозь желтые кроны яблонь, промчался чёрный мотоцикл, доселе не виданный в их краях. По реву мотора смогла проследить, как, сбавив скорость, он свернул в сторону их поселка и неспешно покатился по улице.

Сердце ухнуло вниз, да так, что всё завибрировало внутри. Наполненное яблоками ведро полетело вниз, рассыпав по земле краснобокие фрукты, стоило мотоциклу остановиться у её дома.