Стражи земель. Доспехи демона - Маркус Хайц

Наручи остались на месте, словно прибитые к коже. Гном зашатался и ничком повалился в снег.

— Отлично, Боиндил, — саркастически пробормотал он. — Теперь я тут замерзну.

— А что, лучше утонуть в собственной моче?

— По-моему, это не смешно, Бешеный!

— Ладно, не волнуйся, вытащим мы тебя. Только не здесь. — Боиндил посмотрел на бефуна. — Он дотащит тебя до дома, потом я привяжу тебя к пони и пронесу внутрь. Разведу огонь, и мы подумаем, что нам делать.

Так он и поступил.

Вскоре Тунгдил уже лежал перед пламенем, игравшим в камине. Он до сих пор не мог пошевелиться, заточенный в странную тюрьму. Выломанную дверь Боиндил осторожно прислонил к косяку и подпер столом, чтобы защититься от ветра, а потом приготовил из припасов простую, но вкусную еду.

— Мне тебя покормить? — предложил он, ухмыльнувшись.

Несмотря на тревогу оттого, что с кольчугой он ничего не сможет сделать, Бешеный чувствовал некоторое злорадство. Этот доспех утратил для него свое мрачное очарование.

— Оказалось, что это просто куча бесполезного металла, — пробормотал он.

— Нет уж, кормить меня не надо, — ответил Тунгдил. — Кто знает, куда могут упасть кусочки еды, — проворчал он, глядя на дыру в потолке и колбасу, присыпанную соломой и пылью.

Бешеный трескал со здоровым аппетитом.

— А с тобой такое уже случалось, книгочей? — полюбопытствовал он.

— Нет. Но раньше мне и не приходилось вступать в бой с Третьим, который владеет альвийским, — раздраженно выдохнул Златорукий.

Боиндил задумчиво жевал. «Если можно заставить этот доспех окаменеть, произнеся фразу на языке черноглазых, то кто же выковал его? Кто носил эту кольчугу до Тунгдила?» В прежние времена его другу и в голову бы не пришло напялить на себя доспех, явно сработанный прислужниками Зла. Затем взгляд Бешеного обратился к Кровопийце. Может быть, он ошибается? В конце концов, Тунгдил же взял альвийский меч и перековал его на свой лад… Это навело на следующие размышления: а что, если во всем виноват меч? Из-за оружия альвов друг мог измениться подобным образом. Хотя сейчас с трудом верилось, что Златорукий может вселить страх в чье-то сердце.

— Я надеюсь, тебе хоть отлить не нужно? — осведомился Боиндил.

— Пока что нет, — буркнул Тунгдил.

— Я мог бы перевернуть тебя вниз головой, тогда гномьи воды вытекут из шлема.

— Ну уж нет!

— А то! — Бешеный расхохотался.

— Во имя Окаянных! Если бы я только знал, как развеять эти чары!

У Боиндила рот распахнулся от изумления, недожеванные крошки хлеба посыпались на пол.

— Третий наслал на тебя заклятье? Гномоненавистник, который умеет пользоваться магией? — Бешеный потянулся за чаем. — Да поможет нам Враккас! Это поразительно!

— Нет, это не совсем магия… Что-то вроде… приказа, — попытался объяснить Златорукий.

— А-а. Как с пони, да? Я говорю: «Стоять!», и он останавливается. Но зачем придавать такое свойство доспеху? — Равнорукий указал ложкой на тиониевую кольчугу.

— Для того чтобы владелец доспеха был уверен, что никто его не заберет, — вздохнул Тунгдил. — Это долго объяснять.

— Ну, времени у меня предостаточно. — Бешеный облизал ложку. — И у тебя, кстати, тоже, книгочей.

— Хватит меня дразнить, Тион побери!

— Если я правильно понимаю, то такое может случаться впредь, верно? Например, если тебе придется вступить в бой с альвом. А это, — Боиндил наставительно поднял палец, — весьма вероятно. По крайней мере в Потаенной Стране. — Он покосился на руны. — Как только чары спадут, тебе стоит снять доспех. Когда-то же это произойдет. — Гном шутливо подмигнул. — В крайнем случае я потащу тебя обратно в Преграду. В моей кузнице можно будет что-то сделать с этой роскошной грудой тиония. У меня там во-от такие молоты. — Он широко развел руки.

— Это не поможет. — Златорукий закатил глаза. — Эту кольчугу нельзя снять! — Он резко дернулся, пытаясь подняться, но доспех не шелохнулся.

— Хочешь сказать, на тебе теперь до конца жизни можно будет кататься, как на санках?

— Тебе что, нравится надо мной издеваться? — возмутился Тунгдил. — Посочувствовал бы, что ли. А то сидит тут и веселится!

— Да не веселюсь я. Я просто отметил, что есть определенные неудобства в том, что ты разгуливаешь в доспехе с бабьим характером. Уверен, ты согласен со мной. — Сунув в рот последний кусочек хлеба, гном поднялся. — Знаешь, мне в голову пришла одна идея, — пробормотал Боиндил, доставая молот и становясь напротив Тунгдила. — Может, этот доспех и вправду как сварливая баба: если тебе от нее что-то нужно, раздразни ее.

— Эй, ты что надумал? — изумленно уставился на него Златорукий.

— Раздразнить этот доспех. Разозлить его посильнее. — Бешеный замахнулся, целясь в грудь. — Может быть больно, но я делаю это из добрых побуждений, книгочей.

Златорукий задергался внутри доспеха.

— Нет, Боиндил! Подожди! Я придумаю, как…

— Закрой глаза. Сейчас опять полыхнет! — радостно заявил Бешеный и обрушил боек молота на грудь Тунгдила.

Тихонько выругавшись, Родарио попытался спрятаться в темноте.

Он боялся, что стражники начнут стрелять. Откуда им было знать, что он просто любопытный актер, а не охотник за головами, который хочет получить вознаграждение за поимку Койры?

Оцепенев, Седьмой ждал, что будет дальше. Он даже объясниться с ними не мог — эхо в шахте превратило бы его слова в неразборчивое бормотание.

Крики наверху стали громче, послышались тревожные сигналы горнов.

Родарио бросило в холодный пот. При других обстоятельствах он был бы польщен таким вниманием, но в его положении вряд ли можно наслаждаться происходящим.

Голубоватое свечение на дне шахты угасло, Койра опустилась на доски на дне рядом со своей одеждой. При этом она развернулась, чтобы оказаться лицом к стене, так что Родарио еще раз смог разглядеть ее. Он любовался красотой принцессы, наблюдая, как девушка одевается, и думал о том, что влюбился.

Затянув ремень, Койра поспешно подошла к кабине и дернула рычаг. Кабина начала подниматься.

Родарио тоже потянуло наверх, поэтому удалось избежать утомительного подтягивания по канату. Молодого человека пугало только то, что наверху виднелось колесо, через которое проходил трос.

Светлый прямоугольник проема приближался, Седьмой наблюдал, как туда движутся тросы. Он попал под струю ледяной воды и сжал зубы, чтобы не вскрикнуть от неожиданности. Достигнув проема, Родарио качнулся в сторону и прыгнул.