Воспитание чувств - Хейер Джорджетт

– А я не намерен этого терпеть! – с вызовом заявил его светлость.

– Мой дорогой Шерри, позволь мне заказать тебе еще один стаканчик! – улыбнулся Ревесби.

Но его светлость, проигнорировав любезное предложение, продолжил:

– Он приходит сюда, не говорит ни слова, почти не пьет, и что же он делает потом? И даже не спрашивает разрешения, если на то пошло!

– Не согласен, – качая головой, возразил мистер Рингвуд. – Он ведь сказал тебе, что собирается сделать, не так ли? Если тебе это не понравилось, надо было так ему и заявить. А сейчас уже слишком поздно. Закажи себе еще стаканчик!

– Мне не нужен еще один стаканчик, и я не позволю Джорджу увести у меня жену из-под самого носа!

– Шерри, Шерри! – попробовал урезонить виконта сэр Монтегю, положив ладонь ему на локоть.

Но Энтони стряхнул его руку.

– Перестань меня успокаивать! – раздраженно заявил он. – Если она так хотела пойти на эту чертову Ассамблею, то какого дьявола не сказала мне об этом? Ну же, отвечайте!

– Я уверен, ей никуда не хотелось идти, поэтому она отправит Ротема восвояси, – вновь попытался увещевать его Ревесби.

Мистер Рингвуд, проницательность которого обострилась после внушительной порции джина, мудро заметил:

– Она бы не призналась, что желает поехать, если тебе этого не хотелось, Шерри. Я часто замечаю, что твоя жена всегда поступает согласно с твоими желаниями. Это ошибка, если хочешь знать мое мнение. – Подкрепившись очередным глотком из стакана, он изрек: – Эгоист!

– Кто эгоист? – потребовал ответа его светлость.

– Ты, – просто сказал мистер Рингвуд.

– Ничего подобного! – вспылил уязвленный в самое сердце Шерри. – Откуда, черт возьми, мне было знать, что она хочет пойти, когда она утверждала обратное?

– Мой дорогой Шерри, бедный Рингвуд уже немного подшофе! К чему так горячиться? – заметил Ревесби.

– Ничего я не подшофе! – возмутился мистер Рингвуд, с неприязнью глядя на элегантного сэра Монтегю. – Шерри – глупец. И всегда был им. Джордж знал, что она хотела поехать. Джордж не глупец. – Он, ненадолго задумавшись, поправился: – По крайней мере, не такой, как Шерри.

– Ты уже вообще несешь непонятно что, а еще говоришь, будто не пьян! – гневно заявил Шерри. – А Джордж не имел никакого права уходить вот так! Более того, он не повезет мою жену в «Олмакс», потому что я сделаю это сам!

Ревесби ухватил виконта за рукав, когда тот вскочил на ноги.

– Нет-нет, дорогой друг, ты все равно опоздал! Опомнись! Джордж ушел уже минут двадцать назад, если не больше!

– Я отправлюсь прямо в «Олмакс» и устрою ему головомойку! – с воинственным блеском в глазах пообещал Шерри.

Мистер Рингвуд резко выпрямился на стуле.

– Ты не можешь вызвать Джорджа на дуэль, Шерри! Помни об этом!

– А кто сказал, что я собираюсь вызвать его на дуэль? Просто если моя жена едет в «Олмакс», то и я собираюсь туда же!

– Право слово, Шерри, ты делаешь из мухи слона, – мягко укорил его Ревесби. – В том, что Ротем будет сопровождать леди Шерингем, нет ничего неприличного, уверяю тебя!

– Ты обвиняешь мою жену в нарушении приличий? – осведомился Шерри, драчливое настроение которого достигло пугающих пределов.

– Ни в коем случае! – сказал Ревесби. – Подобная мысль даже не приходила мне в голову, мой дорогой мальчик! А теперь я бы хотел, чтобы ты сел на место и забыл о своих диких фантазиях.

– Увольте! – заявил в ответ Шерри. – Я еду в «Олмакс».

Мистер Рингвуд нашарил на столе монокль и через него пристально обозрел своего друга. Выпустив монокль из рук, откинулся на спинку стула.

– Только не в панталонах, – изрек он. – Тебя туда не пустят, Шерри.

Виконт на мгновение растерялся, но было видно, что, приняв решение, он не намерен от него отказываться. С достоинством заявив, что заедет домой переодеться, его светлость быстро вышел из таверны, прежде чем Ревесби или мистер Рингвуд нашлись, что ему ответить.

Добравшись до Хаф-Мун-стрит, он узнал от дворецкого: ее светлость уехала в сопровождении лорда Ротема. Шерри небрежно заявил, что знает об этом, и потребовал к себе своего камердинера. Найти сего господина удалось далеко не сразу, и, когда запыхавшийся паж доставил его наконец из близлежащей таверны, которую он украшал своим присутствием в свободное время, виконт пребывал в столь отвратительном состоянии духа, что испортил не менее пяти шейных платков в тщетных попытках завязать их в стиле «водопад». В общем, прошло целых полчаса, прежде чем он оказался должным образом одет для появления на Ассамблее, и в «Олмакс» прибыл в пять минут двенадцатого. Подобное стечение обстоятельств стало для него настоящим несчастьем, поскольку правила, установленные деспотическими патронессами «Олмакса», не предусматривали исключений даже для самого герцога Веллингтона; и, хотя любезная вежливость Уиллиса, президента клуба, выглядела поистине непревзойденной, ни угрозы, ни уговоры виконта не помогли ему проникнуть сквозь запертые двери.

Он был вынужден вернуться домой, а поскольку вечеринка в таверне «Криббз парлор» его более не привлекала, принялся убивать время, перелистывая страницы взятой в библиотеке книги, играя сам с собой в кости (правая рука против левой) и размышляя о понесенных обидах. Как бы он ни вел себя в компании приятелей, привычки пьянствовать в одиночку у него не было, посему, когда лорд Ротем наконец-таки доставил свою подопечную домой, что случилось незадолго до двух часов пополуночи, дверь им отворил трезвый, но внушающий благоговейный ужас своей чопорной холодностью молодой человек. Его светлость поклонился своему другу, ледяным тоном поблагодарил его за оказанные услуги и выразил надежду – мрачно, – что они с миледи вполне сносно провели время.

Джордж, порядком ошеломленный оказанным ему приемом, ответил: вечер получился поистине очаровательным. Геро, на которую церемонные манеры виконта не произвели ровным счетом никакого впечатления, жизнерадостно заметила:

– Правда, со стороны Джорджа это было очень мило – все-таки взять меня с собой, Шерри? Я получила массу удовольствия! Какая жалость, что тебя не было с нами. Сегодня вечером там собрались буквально все. С Кауперсами пришел твой дядя Проспер и – только представь себе, Шерри! – он сделал мне комплимент по поводу моего платья, заявив, что я выгляжу настоящей светской львицей! О, а еще там была кузина Джейн с Касси и Юдорой, и вела она себя чрезвычайно мило и любезно, потому что в тот самый момент я с Дюком Фейкенхемом танцевала вальс (дорогая леди Сефтон сказала, что отныне, после того, как меня приняли, я имею на это право, так что не думай, будто я опять попала в неприятности!), и она весьма настойчиво пожелала, чтобы его представили ей. Ох, Шерри, ты не поверишь – я смогла оказаться полезной кузине Джейн! Жаль, но, боюсь, все усилия пропали напрасно, потому что Дюк, лишь поклонившись в ответ, несколько минут беседовал о совершеннейших пустяках и даже не пригласил Касси на танец. – Обернувшись, она протянула руку лорду Ротему. – Благодарю вас, Джордж! С вашей стороны было очень мило и галантно сопроводить меня на вечеринку, за что я вам сердечно благодарна.

Лорд Ротем взял руку Геро и легонько пожал ее, ласково заверив, что это он обязан ей любезным согласием и не помнит, когда в последний раз проводил столь великолепный вечер. После чего, видя, что виконт не намерен удерживать его, лорд Ротем пожелал им покойной ночи и откланялся.

– А я не думала, что ты вернешься домой так рано, Шерри, – невинно заявила Геро. – Неужели твоя вечеринка оказалась-таки скучной?

– Знай я о том – хотя как я мог догадаться, не представляю! – что ты хочешь побывать на Ассамблее, я бы отвел тебя туда сам, – чопорно отозвался его светлость. – Не понимаю, почему ты сначала говоришь мне, будто у тебя болит голова, а потом, избавившись от меня, отправляешься туда вместе с Ротемом!

– Избавилась от тебя? – в смятении воскликнула Геро. – О нет, Шерри, нет! Я подумала, тебе не хочется ехать со мной! Только не говори, что ты хотел поехать! Я с гораздо большей радостью предпочла бы, чтобы это был ты, а не Джордж!