Элайджи в мире эльфов, или Алекса – мой эльф - Валерия Рамирова

оттого, что, возможно, они, великие эльфы, что-то пропустили или чего-то просто не знали.

– Мы поддерживаем и повинуемся словам провидца и старейшины Орвэла! – сказал Бергамот. – Из-за последних событий мы должны быть очень осторожны, но мы не изгоним тебя из города, так как ты все же эльф, а не синалий. У тебя душа и сердце эльфа, и я, как и Орвэл, вижу это. Но что-то в тебе не то, и мы не можем рисковать. Если ты убедишь всех двенадцать старейшин в том, что ты истинный эльф, мы с радостью оставим тебя в Эльфидэе.

Элайджи вежливо откланялся и вышел из святейшего зала. На него с расспросами сразу же набросились Алекса, Мэдж, Фейт и Флой.

– Что? Что там было?! Что сказал Орвэл? – кричали они наперебой, окружив со всех сторон бедного Элайджи.

Но подобный визг и суета вызвали всеобщий интерес стоявших в коридоре эльфов, и ребятам пришлось искать место поукромней. Фейт предложила пойти к ней, и они дружно ринулись к большим деревьям вдоль дороги.

Дом у Фейт был попросторней, хотя в целом ничем не отличался од дома Алексы. Единственное отличие было в том, что комната Фейт занимала второй этаж, к двери которой в углу холла шла красивая спиралевидная лестница.

– А зачем тебе лестница, если ты летаешь? – удивился Элайджи.

– Ничего-то ты не понимаешь! Вот пошьешь ты себе новое платье, всю ночь пропляшешь на балу во дворце или на дискотеке над озером, выпьешь две капли жгучей росы или пряной вишневой настойки – и крылья тебя уже не слушают! – посетовала на судьбу Фейт.

Эльфии взлетели, а Элайджи быстренько вскарабкался наверх по ступенькам. Комната у эльфии огня была в ее любимых тонах, от желтого до красного, но красный, конечно же, преобладал. Красная большая кровать и несколько полочек со всякой дребеденью не занимали много места, большая часть комнаты была отведена для шкафа, который полностью был забит одеждой преимущественно красного цвета. На полочках в шкафу лежало много выкроек и лоскутков тканей, множество катушек с нитками и море булавок, подушечка утыкана иголками. Это объяснялось тем, что большую часть своей одежды Фейт пошила себе сама, чем вызывала восхищение многих. Маленькое трюмо с огромным зеркалом, обклеенным красными сердечками, было буквально похоронено под грудой украшений и ломилось от немыслимой косметики, гребешков, заколок и, конечно же, груды любовных писем от ухажеров.

– Добро пожаловать в мое царство! – закружилась она под красной лампой в виде огненного солнца. – В этой комнате вся моя жизнь! А хотите, я примерю свое платье для лунной дискотеки, оно еще короче!

– Нет, Фейт, как-нибудь в другой раз. У нас сейчас дело поважнее, – тактично перебила ее Алекса, и все они, усевшись кто на кровать, кто на пол, а кто на потолок, приготовились внимательно слушать рассказ Элайджи.

– Старейшины сперва мне поверили, – начал он. – Но потом меня позвал провидец Орвэл. Он сказал, что не чувствует, что я эльф… и в то же время чувствует.

– Он почувствовал, что ты синалий? – встревоженно спросила Алекса.

– Нет, он сказал, что я не синалий и не полукровка. Я эльф, Алекса! Не знаю как, но ты превратила меня во что-то большее, чем в синалия. Я не знаю, кто я, и старейшины не знают. Но так как они не смогли назвать меня «не эльфом», они не выгнали меня из города. Провидец Орвэл дал мне срок до дня рождения наследника. И если до этого дня я не докажу всем старейшинам, что я истинный эльф, я должен буду навсегда покинуть пределы Эльфидэя.

– Бу! Аж мурашки по телу! – встрепенулась Фейт. – А ты, Алекса, прибеднялась, что ничего не можешь! Да ты совершила прорыв в области эльфийского колдовства! Как ты вообще это сделала?

– Да так, баловалась, читала литературку, – нехотя ответила Алекса.

– Моя подруга – вундеркинд! – отозвалась сидящая на потолке Мэдж.

Но вместо того, чтобы похвалиться, Алекса явно нервничала. Она по какой-то, непонятной Элайджи, причине скрывала свои возможности от подруг. Хотя капелька гордости за себя все же теплилась в ее сердце.

– Эй ты, летучая мышка! – крикнула она висящей вниз головой Мэдж. – Слезай и иди сюда. Нам нужно любыми силами научить Элайджи быть эльфом. Если он так близок к нам, то, видимо, в нем есть какие-то скрытые возможности. Если мы их откроем, то дело в шляпе. Праздник у нас через две недели. Не много, но и не мало!

Элайджи поведал эльфиям все до мельчайших подробностей: и то, какую картину показывали ему старейшины, и как плохо настроен по отношению к нему Гарх.

Обсуждение, как помочь Элайджи, длилось около часа, но так ни к чему и не привело. Самым главным вопросом было неумение Элайджи элементарно передвигаться по воздуху, что вызывало множество осложнений с его тренировками.

– А ну-ка напомни мне, что там ты на картине видел? – вдруг зачем-то потребовала Алекса.

– Ну, рассвет там был, озеро… А еще бабочка из-под листа вылезала.

– Бабочка, говоришь… хм… Надо бы нам навестить Гидеона, – усмехнулась эльфия.

– Да он сейчас на тараканьих бегах, – вспомнила Фейт.

– Знаю я его тараканьи бега, он сам меня не раз катал. Айда за мной! – подскочила Алекса, и все они полетели в сторону леса, где, предположительно, проходило это соревнование.

Алекса оказалась права. На лесной поляне, совсем недалеко от лечебницы Каллистата, молодые эльфы устраивали так называемые «тараканьи бега». На самом деле ни о каких тараканах тут речь не шла. Эльфы отлавливали и объезжали здесь диких бабочек, а потом устраивали гонки и победитель срывал весь куш. Денег, естественно, в мире эльфов не существовало, зато вместо них принимались любые вещи, от алмазов, которые эльфы иногда находили в горах, до обычных шишек и желудей. Самым главным тут был азарт. Старшие эльфы, а тем более старейшины, вовсе не поощряли такие мероприятия, запрещали их и всячески пытались устранить. Гидеон был одним из тех смельчаков, которым море по колено. Он всегда выступал заводилой, хоть и никогда не задумывался о последствиях своих затей. Возможно, поэтому он очень хорошо ладил с Алексой, ведь в этом они были два сапога пара. У Гидеона в жизни было два девиза: «Отдыхать нужно в старости» и «Будешь думать, когда попадешься», которым он неизменно следовал. Благодаря именно этому жизнь его напоминала беспрерывную авантюру, в которую было очень легко влезть и практически невозможно выпутаться.

Когда Элайджи и эльфии подлетели поближе к небольшой толпе соревнующихся, те ничуть не смутились незваным гостям, а, наоборот, начали весело приветствовать их, особенно Алексу.

– Ты тут уже всех бабочек-скакунов объездила, с Гидеоном на пару? – приложив ладонь ко рту, в полтона проговорила Мэдж.

Заметив их, к ним подлетел Гидеон с двумя эльфами и, радостно подхватив Алексу, закружил ее