Острые грани (СИ) - Кит Тата

- Хорошо, - кивнула Наташа по-деловому и, надев солнцезащитные очки, напоследок улыбнулась уголками губ. – Не задерживайся.

- Постараюсь, - выдохнул я и сел в машину.

Позже Наташа скинула мне список продуктов, которые я купил в супермаркете недалеко от офиса.

С пакетами поднялся на этаж, где находилась квартира, в которой я не жил уже почти два месяца.

Своим ключом открывать не стал – позвонил в дверной звонок и дождался, когда откроется дверь.

- А ты чего как в гостях-то? Свою квартиру и ключом открыть мог бы, а не старуху гонять, - укоризненно сказала тёща.

- Руки заняты, - приподнял я пакеты и, сняв туфли, прошёл в кухню, где у плиты стояла Наташа, а теперь к ней присоединилась ещё и её мама.

- Всё купил, Серёж? – спросила Наташа, находясь в суете готовки.

- Всё, что ты писала.

- Хорошо, - кивнула Наташа одобрительно, заглянув в пакеты.

- Тогда можно начинать делать салаты, - тёща взялась за нож и доску, зашуршала пакетами, которые я принёс, и мне стало понятно, что на кухне моя персона совершенно лишняя.

Стянув пиджак, я оставил его на пуфике в прихожей. Прошёл в гостиную, где Стёпка объяснял моему тестю, как нужно играть в приставку и управлять джойстиком.

Всё, что происходило сегодня и сейчас в квартире, было для меня тем, во что я всегда был вовлечен лично, но сейчас я словно наблюдал за всем этим со стороны и не находил себе места. Даже моё присутствие рядом с тестем и сыном казалось мне лишним.

Лёгкими улыбками уголками губ я отвечал сыну и тестю, каждый раз, когда они, оборачиваясь на меня, жаловались друг на друга. Но вмешиваться в их шуточный конфликт мне не хотелось. Наверное, я больше чувствовал себя в своей тарелке, если бы просто забрал Стёпку и поехал бы с ним загород кататься на квадроциклах, нежели просто сидеть за столом перед салатами.

Примерно через час Наташа и её мама объявили о том, что ужин готов, и можно садиться за стол.

- Серёж, поможешь мне застегнуть платье? – спросила Наташа и кивнула в сторону некогда нашей общей комнаты, явно намекая, что платье лишь предлог.

- Помогу, - согласился и зашёл в комнату. Остановившись у закрытой мной двери, проследил за тем, как Наташа подошла к шкафу, открыла его и взяла платье, которое положила на край кровати. А затем начала раздеваться так, будто в комнате была абсолютно одна. Я рефлекторно отвернулся к окну. Что-то внутри меня восприняло Наташу как чужую женщину, на наготу которой я не имел права смотреть. – Ты хотела что-то мне сказать? – спросил я, продолжая смотреть в окно, за которым день плавно перетекал в вечер.

- Хотела, чтобы ты застегнул на мне платье, - ответила Наташа и подошла ближе. Повернулась спиной, убрала волосы, перекинув их через плечо и молча ждала, когда я сделаю то, о чем она меня просила.

- Ты же понимаешь, что мы не сможем долго играть этот спектакль? – спросил я, всё же, застегивая на ней платье.

- Давай, хотя бы не сегодня Серёж. Не порть Стёпке и родителям праздник, - Наташа обернулась ко мне и кивнула на дверь. – Пошли. Иначе подумают, что мы тут не только платье застегиваем.

Ужин тёк своим чередом. Я в миллионный раз слушал истории тестя о рыбалке и о том, как от него в очередной раз ушла рыба его мечты. Тёща жаловалась на неурожай огурцов и свёклы, Наташа активно кивала обоим, а мы со Стёпкой просто молча ели и, похоже, оба ждали, когда закончится этот вечер и можно будет заняться своими делами.

Но вечер затянулся. В этот раз традиционный первосентябрьский ужин продлился дольше обычного, включив в себя даже просмотр нашего с Наташей свадебного альбома, чего раньше никогда не было. Мы кочевали из кухни в гостиную и обратно, иногда разбивались на мелкие компашки по интересам и снова встречались у праздничного стола.

В один из моментов Стёпка устал и спрятался в своей комнате. Я ему позавидовал, но продолжил разговор с тестем об аккумуляторе и переноске для кошек.

А затем, примерно через час, и Наташины родители засобирались домой. Заказали такси и начали собираться.

- Ну, всё, ребят! – восторженно, с пьяным блеском в глазах говорила тёща, держа наши с Наташей руки переплетенными в своей руке. – В следующий раз встретимся в ноябре, на день рождения Серёжи. Так что, Серёж, начинай придумывать, что тебе подарить.

- Пошли уже, родная. Такси ждёт, - к моему счастью, тесть не был столь сентиментальным.

- Ладно, мам. Пока, - Наташа обняла свою мама, её мама обняла меня, а с тестем мы просто пожали друг другу руки.

Я помог Наташе убрать со стола и пришёл к выводу, что после всего выпитого мне лучше не садиться за руль и тоже заказать такси.

- Останься на ночь. Поспишь на диване, - сказала Наташа, увидев, что я зашёл в приложение.

После ухода своих родителей она уже не пыталась разговаривать со мной мило. Было видно, что этот день и вечер вымотали её ничуть не меньше, чем меня. В общем-то, ей досталось даже больше, потому что картинку идеальной семьи весь вечер старалась держать только она.

- Я на такси, - сказал я коротко.

- Мы со Стёпкой теперь для тебя настолько далеки и безразличны, что теперь тебе противно даже остаться с нами в одной квартире? – произнесла Наташа, устало заглянув мне в глаза.

Её неприкрытая обида и моё чувство вины сыграли не в мою пользу – я согласился остаться на ночь. Одним из озвученных нами аргументов, и, вместе с тем, компромиссов, стал тот факт, что Стёпку с утра нужно было везти на секцию, а Наташина машина, скорее всего, будет заблокирована машиной соседа до самого обеда.

Я принял душ, надел свои боксеры, часть которых ещё была в квартире Наташи, и, погасив свет, завалился на диван, укрывшись пледом.

Краем уха слышал, что Наташа тоже пошла в душ. Шумела вода, щелкали крышки её многочисленных баночек и тюбиков. Всё то же: звуки, ароматы, ощущения. Ничего не изменилось, только я здесь стал чужим.

Нащупал на журнальном столике телефон, зашёл в соцсеть и первой новостью и фотографией, что мне выпала, была новая аватарка старого знакомого - Сани. На фотографии он был со своей дочкой и, судя по всему, будущей женой. Мы виделись с ним сегодня на линейке, но ограничились рукопожатиями и парой сухих фраз и вопросов.

Со своими он тоже сфотографировался у школы.

Не до конца отдавая себе отчёта, я зашёл на его страничку и среди немногочисленных друзей нашёл его невесту – Руфину. Через неё вышел на профиль Арины, который оказался закрыт, а вместо лица на аватарке оказалась просто пятка в носке с разноцветными пальцами.

Разозлился сам на себя за слабость и слюнтяйство. Вышел из соцсети, заблокировал телефон и отложил его обратно на журнальный столик.

В темноте комнаты обнаружил, что в квартире стало тихо. В ванной уже не шумела вода, свет везде был потушен.

Откинулся обратно на подушку, накрыл лицо сгибом локтя и попытался расслабиться и выкинуть из головы злость на Арину так, чтобы хотя бы до утра она не задевала мои нервы.

Неясный шорох в тишине квартиры вынудил отнять руку от лица, снова приподнять голову и вглядеться в темноту, в которой вырисовывался Наташин силуэт в белом коротком халате.

- Не спишь? – спросила она шёпотом, подходя ближе к дивану.

- Ты хочешь о чем-то поговорить? – задал я встречный вопрос, не торопясь садиться.

Наташа промолчала. Подошла к дивану, села на его край поближе ко мне и внезапно обхватила моё лицо ладонями.

- Наташа, - бросил я тихо и дернул головой, желая ненавязчиво скинуть её руки. – Что ты делаешь?

- Скажи, когда я стала тебе противна? – шепнула Наташа, пока я садился.

- Ты никогда не была мне противна, Наташа. Я никогда не испытывал к тебе ничего плохого и не испытываю сейчас.

- Тогда в чем дело? Что тебе мешает сейчас быть со мной? – продолжала шептать Наташа и в этот раз нежнее обхватила ладонями моё лицо. – Почему ты больше не хочешь быть одной семьёй? Просто скажи мне, Серёж. Я хочу понять.

От неё пахло вином, шампунем и духами, которые мне не нравились.