Осажденная крепость. Нерассказанная история первой холодной войны - Леонид Млечин

Многие из тех, кто создавал Дальневосточную республику, искренне рассчитывали жить в разумно устроенном демократическом государстве, где власть не будет принадлежать ни японцам, ни большевикам. Так что для одних это было лицемерие, входящее в привычку, для других — дело всей жизни.

Краснощеков и его единомышленники полагали, что создание демократического государства — уникальный шанс восстановить нормальную жизнь на Дальнем Востоке на разумных принципах, которыми, быть может, воспользуется и вся Россия. Большевики были крайне недовольны Краснощековым: он легализовал партии меньшевиков и эсеров, привлек их к участию в правительстве, требовал свободы слова и печати и отстаивал независимость республики.

Краснощеков пытался наладить торговые, экономические, финансовые отношения с соседями. На территории Дальневосточной республики, в отличие от Советской России, в те годы свободно действовали иностранные банкиры.

В феврале 1922 года немецкие дипломаты, работавшие в Китае, вступили в переговоры с представителем ДВР в Харбине относительно получения немецкими промышленниками концессий на разработку вольфрамовых, молибденовых, ванадиевых месторождений. В июне приехала немецкая миссия устанавливать торгово-экономические отношения. А Дальневосточная республика уже договорилась о концессиях с американскими, японскими и британскими предпринимателями, которые хотели валить лес, добывать золото, искать нефть. Зерно республика, как и потом Советский Союз, закупала в Соединенных Штатах, расплачивалась пушниной и шерстью.

К началу Первой мировой войны Россия занимала пятое место в китайском импорте и третье в экспорте (после Англии и Японии). Россия покупала шестьдесят процентов вывозимого из Китая чая. В годы войны экспорт из Китая резко вырос. В 1915 году Россия купила в Китае в шесть раз больше, чем продавала китайцам.

В 1921 году ДВР продавала в Китай уголь, лес, дрова, строительные материалы. Из Китая в Забайкалье шли мука, мясо, яйца, жиры, сахар, рыба. К концу года в Китай повезли чугун, лес, цемент и пушнину. Дальневосточникам проще все было закупать в Китае, чем доставлять из европейской части России. И продовольственное снабжение Приамурья и Приморья шло через Маньчжурию.

Китайцы брали подряды на заготовку леса — тогда просто в виде дров. На базарах было полно китайского товара. Рядом работали китайские портные: сегодня заказал костюм, завтра уже готов. Женщины, желавшие приодеться, переправлялись на правый берег Амура в каком-нибудь старье, там его бросали, домой возвращались во всем новом.

Со времени Первой мировой войны из Китая в Амурскую и Приморскую области нелегально ввозили дешевый маньчжурский спирт. В Хабаровске шутили: не нужна нам жена, если привезут женку. Женка — фляга со спиртом. А китайские контрабандисты вывозили из России золото и вообще драгоценные металлы, пушнину, женьшень и панты — молодые отростки оленьих рогов. Кроме того, китайцы занимались наркотиками. Сеяли мак и устраивали нелегальные опиекурильни.

Китай сохранял свои консульства на территории Дальневосточной республики — во Владивостоке, Никольске-Уссурийском, Хабаровске, Иркутске, Благовещенске, Чите. Только во Владивостоке официально проживало восемнадцать тысяч китайцев. В Благовещенске было шестьсот китайских купцов. Для самоохраны им даже разрешили иметь собственную милицию.

В июне 1920 года в Пекин отправилась дипломатическая миссия Дальневосточной республики. Для делегации подобрали роскошную по тем временам машину — «кадиллак», прежде принадлежавшую начальнику французской военной миссии при адмирале Колчаке генералу Морису Жанену.

Миссию возглавил заместитель военного министра ДВР Юрин. Это псевдоним. Настоящая фамилия — Игнатий Людвигович Дзевялтовский. Польский дворянин, член Польской партии социалистов штабс-капитан Дзевялтовский присоединился к большевикам. В 1919 году служил народным комиссаром по военным и морским делам Украинской ССР, осенью 1919 года его перебросили в Сибирь, утвердили членом Реввоенсовета 5-й армии. В Иркутске он познакомился с Краснощековым и увлекся идеей буферного государства.

Юрин — джентльмен старой школы, любезный, изысканно обходительный. Его стараниями миссия ДВР завоевала себе в Пекине положение — ее главу принимал и министр иностранных дел Ян Хойцин, и премьер-министр Цзинь Юньпэнь.

Первый секретарь миссии Марк Исаакович Казанин (он жил с родителями в Харбине и окончил китайское отделение Восточного института во Владивостоке) вспоминал: «Пекин был для нас окном в мир, средством общения с Европой, Америкой, Азией, оповещения их о том, что ДВР является реальностью, что она имеет строй, отличный от строя Советской России, что тем самым Япония теряет даже прежний предлог оставаться и воевать в Сибири против ДВР как «оплота большевизма».

30 ноября 1920 года начались переговоры делегации Дальневосточной республики и китайских властей. В Пекине были готовы заключить торговое соглашение на определенных условиях:

— Россия не станет распространять большевизм в Китае;

— компенсирует убыток китайских торговцев от падения курса русской валюты;

— не будет притеснять китайских представителей в Сибири;

— откажется от прав царского правительства в полосе отчуждения Китайско-Восточной железной дороги и права экстерриториальности на территории Китая.

Китайско-Восточная железная дорога строилась шесть лет — в 1897–1903 годах, обошлась России в полмиллиарда золотых рублей. Дорога связала Владивосток с Забайкальем. Ветки шли на Дальний и Порт-Артур. После неудачной войны с японцами им досталась южная ветка, переименованная в Южно-Маньчжурскую железную дорогу.

Формально китайцы Дальневосточную республику не признали, но поскольку они утратили интерес к Белому движению, то позволили открыть представительство ДВР, и в феврале 1921 года в Харбине появился особый уполномоченный Дальневосточной республики. Дипломатия времен Гражданской войны была опасным делом. Уполномоченный МИД ДВР на станции Маньчжурии просил правительство о присылке «охраны в количестве тридцати человек, вооруженных маузерами, бомбами, не лишне захватить с собой пулемет, так как жизнь наша находится ежеминутно в опасности».

7 марта 1921 года договорились с китайцами об открытии железнодорожного сообщения. Соглашение подписал заместитель министра транспорта ДВР Валентин Владимирович Рябиков. Он телеграфировал в Читу: «Поздравляю открытием границы и железнодорожного сообщения. Завтра, 8 марта, в 12 часов дня из Маньчжурии выходит первый поезд»

Правительство Дальневосточной республики обосновалось в Чите, которая стала столицей ДВР. Почему выбрали Читу? Объяснение простое — подальше от японцев. По этой причине Владивосток не подошел.

В январе 1921 года провели выборы в Народное собрание. 13 января открылась первая сессия. Фракция большевиков была самой многочисленной. Но успеха добились и эсеры, и меньшевики, и народные социалисты. Поэтому совет министров сформировали коалиционный. Приняли конституцию, которая разрешала частную собственность и свободу предпринимательства.

По примеру Советской России большевики попытались ввести продовольственную разверстку, то есть реквизировать зерно и мясо. Но крестьяне отдавать задаром не хотели. Продавали все тайно за границу, в Китай. В результате экономическое положение республики стало очень тяжелым.

По настоянию Краснощекова и его единомышленников пошли по пути либеральных реформ. Отменили все ограничительные законы, и экономическая жизнь ожила. Открылись магазины, крестьяне охотно продавали продовольствие горожанам. Теперь уже на соседних с Дальневосточной республикой территориях крестьяне хотели перейти под ее власть, потому что здесь отказались от продразверстки.

Но в политике правительство не было самостоятельным. Подчинялось приказам из Москвы. А чтобы не слишком своевольничали, за всем присматривало командование армии и руководство главного управления политической охраны, то есть чекисты. На всех совещаниях председательствующий неизменно интересовался их мнением. Оно и оказывалось определяющим.

Положение о Госполитохране от 23 августа 1920 года гласило: «Государственная политическая охрана является центральным органом по борьбе с политическими преступлениями и шпионажем на всей территории Дальне-Восточной республики».

Госполитохрана пополнялась приезжими и не очень грамотными чекистами, которые зачастую и не подозревали, что на территории республики действуют другие законы, что здесь существуют многопартийность, свобода слова, печати и собрания…

А в Приморье продолжалась своя жизнь, поскольку политическая ситуация во Владивостоке определялась присутствием войск союзников.