Месть - Сергей Мельник

— Никаких стоп. — Я покачал головой. — Слабый или нет, противник сделал то, что сделал, а уж верю не верю, может или нет, меня совершенно не волнуют.

— Вы уверены? — По лицу проскользнула легкая тень улыбки. — Какая-то рыба убила аттестованного мага с многолетней практикой? А позвольте спросить, кто свидетель? Не господин ли кто-нибудь со стройки?

— И что? — Тень раздражения и смущения кольнула сердце.

— Я тут уже второй день. — Он закинул ногу на ногу, вроде как устраиваясь поудобней. — Немного прошелся по окрестности, немного поговорил с людьми, был и у места трагедии…

— Не тяните, сэр Арнольд. — Я отставил опустевшую мисочку, подвигая к себе грибы. — Я не в лучшей форме и не в лучшем присутствии духа, чтобы вести продолжительные беседы на отвлеченные темы.

— Ну что ж, предпочитаете все и сразу? — Опять едва уловимая улыбка коснулась его уст. — Пожалуйста. Я думаю, кто-то из артели устроил открытие ворот, чтобы скрыть следы либо своего воровства, либо же ненадлежащего исполнения заказа, а многоуважаемый сэр Дако просто попал не в то время и не в тот час.

— Щиты Десты. — Я сузил глаза. — Старик на одних стандартах бы вышел сухим из воды.

— Вот в этом проблема. — Он поднял палец, взглядом показывая на мое инвалидное кресло. — Насколько мне известно, он был изрядно ослаблен в последнее время. Причем настолько, что пару дней был не в состоянии даже ходить.

Тонкий намек на толстые обстоятельства? Это получается, я виноват в том, что ослабил энергетический резерв старика настолько, что это привело к его гибели?

— Прошу вас только без самобичевания. — Он подался вперед, наклоняясь ко мне. — Мне описывали вас как человека разумного и проницательного, несмотря на ваши годы. Впрочем, ваши дела вполне говорят за вас, не стоит извращать обстоятельства и превратности судьбы, примеряя груз ответственности на свои плечи. Просто все сложилось так, как сложилось. Некрасиво срослись глупые мгновения жизни, когда ваш учитель был не в лучшей форме, в ненужном месте в роковой час. Чья-то вина в этом определенно есть, но поверьте, далеко не ваша.

— … ..! — Миска с недоеденными грибами полетела в стену. Я устало закрыл ладонями лицо, не желая видеть в этот момент весь белый свет. Черт бы побрал все это! Неужели все банально до такого безобразия, что сюда даже мистики не нагнать с этими неизвестно откуда взявшимися навками, чуть ли не армией собравшихся на месте моей бывшей стройки. Надо же, как может повернуться ситуация! Я сорвал целую кучу людей с места, во все это, естественно, влил пусть и немного, но денег, но самое главное — даже не попытался всесторонне рассмотреть ситуацию. Все на голых словах, даже не пытаясь задействовать тот котелок, что ношу на плечах и на который напяливаю шапку. Как же неудобно теперь будет перед Олафом! Я сорвал ему весь весенний улов, что наверняка немаленький капитал для его земель! Да и перед своими людьми как я буду выглядеть?

— Прошу вас, соберитесь. — В его голосе и вправду послышалось сочувствие. — Все еще можно поправить, опять же, похоже, виноватые должны быть, и нам предстоит их найти.

— Это уж точно. — Я откинулся на спинку, поднимая глаза в потолок. — Кто-то точно поплатится за все это.

— Громкие слова. — Опять улыбка? — Я бы вам советовал немного успокоиться и собраться с мыслями. Вот, к примеру, что уже сделано и что еще необходимо сделать?

— Признаюсь, я шел исключительно по первоначальной гипотезе, основываясь на рассказах со стройки. — Я принялся перебирать свои записи на столе. — Думал выловить гарпиду да хорошенько ее расспросить.

— Рыбу? — Он вскинул бровь. — Вы бы еще деревья походили, порасспрашивали.

Он тут же вскинул примирительно руки, видя нахлынувшую на меня злость.

— Надо будет, у меня и камни заговорят! — Хмыкнул я, кивая его словам. — А за гипотезу о диверсии на стройке благодарю, обязательно проверю.

— И все? — В его голосе прозвучало разочарование. — Я бы на вашем месте забросил все эти глупости с навками и занялся реальными версиями произошедшего.

— Ну, как будете на моем месте, так сразу и начнете. — К концу беседы я немного утомился от его заумности. Мы еще какое-то время посидели, играя в гляделки, после чего он, кивнув на прощание, вышел, вновь оставляя меня одного.

— Как думаешь, он прав? — Из соседней комнаты вышла Тина, скрывавшаяся все это время там. — Признаться, его версия больше похожа на реальность нашего мира.

Я не ответил, вцепившись взглядом в тонкий, едва уловимый силуэт девушки-призрака, истаивающий в противоположном углу комнаты. Это Адель, странно, но ее вижу только я, причем не всегда, иногда лишь ощущаю неким невидимым присутствием, словно кто-то с интересом заглядывает вам через плечо, а вы боковым зрением на границе восприятия выхватываете его контур, и когда поворачиваетесь, не обнаруживаете рядом никого.

— Ты бы все же поспал. — Она убиралась в комнате, собирая чашечки и миски, а также поднимая с пола запущенные в стену недоеденные грибы. — Гарич с Семьдесят Третьим выставляют людей, Энтеми в Касприве проверяет дела и отчеты по артелям. Правильно или нет, но ты уже все подготовил, день на отдых у тебя есть, постарайся отдохнуть хоть немного, совсем ведь себя загонишь.

Я кивнул ее словам, и вправду ощущая неимоверную тяжесть усталости на плечах. Словно котенка, она подняла меня на руки, отнесла в спальню, где, заботливо укутав одеялами, осталась рядом, пока я не засну. Приятно, черт возьми, неимоверно приятно, когда есть кому позаботиться о тебе в трудную минуту жизни.

Наверно, я самодур и полный болван. Возможно, просто стресс и усталость, а может, юношеский максимализм передался мне вместе с телом. Но я не отменил операции по отлову навок. Возможно, не стану отрицать, где-то внутри мне было стыдно признать ошибку, а может так статься, я так до конца и не поверил вполне разумным словам Арнольда. Хотя Энтеми со своей женой и получили от меня наказ «пролопатить» и поднять всю имеющуюся отчетность по артелям, задействованным на стройке нижнего города.

— Ваш благородие? — Ну и жуткая же физиономия у этого Семьдесят Третьего. Он и раньше не отличался красотой, а теперь же, когда его лицо от и до пересекал жуткий шрам, полученный при военной кампании в Когдейре, так вообще страшно было стоять рядом с этой грудой и дикой мощью бугрящихся мышц. Особенно если вспомнить о том, что это бывший заключенный, приговоренный к смертной казни наверняка за лютые делишки и марьяжи в своем прошлом.

— Давай отмашку, родной. — Я зябко поежился от еще холодного утреннего ветерка, тянувшего с водной глади залива.

Приятно было посмотреть, мой легион действовал единым целым организмом, даже немного стыдно было за разброд в частях личной гвардии под командованием Гарича. Ну да капитан мужик деятельный, он даже, смущаясь и краснея, выпросил парочку сержантов из корпуса, чтобы, так сказать, подтянуть свои ряды по форме.

Взлетели сигнальные флажки, строй слаженно и дружно разворачивался в линию, на вышках семафорили вестовые, передавая поэтапно общие команды, и хоть общей репетиции не было, каждый знал свое место, и каждый сержант был проинструктирован согласно генеральному плану.

Сейчас легионеры были в легком доспехе и большей частью вооружены лишь арбалетами и длинным копьем под багор. Моя же гвардия была чуть в стороне под седлом. Небольшой сплоченный кулак конницы, но главными во всем этом, естественно, были не первые и не вторые, и даже не я, расположившийся на небольшом пригорке, с которого открывался прекрасный вид на всю заводь. А сорок косматых, косолапых и чумазых мужичков из деревеньки Речная, что под прикрытием солдат сейчас суетились у воды, растаскивая неводы. Вот кто сегодня правит бал.

Денек обещал быть «приятственным», редкие, рванные в клочья облака, высокое, хоть еще и холодное после ночи солнышко и легкое марево ускользающего тумана над водой — все свидетельствовало о скором приходе ласкового тепла дня. Народ суетился, наполняя утреннюю атмосферу скрипом, звоном и топотом ног.

— Обоз подошел, — доложилась Тина из-за плеча, давая мне знать о подъехавших телегах из Касприва, что подвезли громадные дубовые сбитые бочки, которые еще предстояло заполнить водой. Вампиресса не захотела покидать меня, хотя наверняка уже начала испытывать боль от ожогов из-за восходящего совершенно уже почти летнего жгучего солнышка.

— Может, все же в замок вернешься? — попытался я вновь отправить ее в подземелья Лисьего, где расквартировалось их разросшееся гнездо под предводительством своего папочки.

— Только вместе с тобой. — Она суетливо достала из кармана мазь на основе воска, намазывая ею незащищенные участки кожи, на которые падали прямые солнечные лучи. — А будешь надоедать, схвачу за шкирку и утащу к себе в берлогу, где покусаю за ушко.