Уильям и Кейт. Love story - Роберт Джобсон

Сейчас почти никто не сомневается в том, что корона не перейдет сразу же к Уильяму, минуя Чарльза, хотя некоторые и не в восторге от такой перспективы. В конце концов, это потребовало бы принятия особого парламентского акта, и не только в стране, но и во всех доминионах. На это должна была бы дать свое официальное согласие и королева. Так что же, кризис благополучно миновал? Не вполне. Сам Чарльз может считать, что заслужил свое право на счастье (из всех детей королевы он, как никто другой, мог бы посочувствовать своему двоюродному деду), а королева, как мать, конечно же хочет, чтобы ее дети были счастливы в своей личной жизни. Чарльзу, в отличие от его двоюродного деда, позволили жениться на разведенной избраннице и сохранить при этом свое общественное положение. Но тут встает вопрос: какой ценой?

Королевское семейство, и в особенности семья принца Уэльского, оказалось открыто выставленным на всеобщее обозрение: все теперь считают своим долгом рыться в грязном белье Виндзоров и критиковать любые их действия. Последствия этого чрезвычайно ощутимы. Сомнению подвергаются и траты, и налоговые льготы. Временами в обществе распространяются мнения, близкие к республиканским. Предыдущие два человека с титулом принца Уэльского совершили катастрофические ошибки в выборе невесты. Выдержит ли семейство подобный кризис в еще одном поколении? Новый удар такого рода может оказаться последним.

Королева Елизавета проявила неподдельный интерес к роману своего внука с Кейт Миддлтон. Параллели между нынешним и предыдущим поколениями слишком очевидны, чтобы их игнорировать. Когда об отношениях Уильяма и Кейт стало известно, ему было двадцать три, а ей двадцать четыре года — примерно в таком же возрасте влюбились Чарльз и Камилла. Конечно, монарху не следует витать в облаках и фантазировать о несбывшемся, но иногда бывает так трудно удержаться от вопроса «А что, если?..». Что, если бы Чарльз сделал правильный выбор в молодости? Но тут возникает и вполне законный вопрос: что, если Уильям сделает неправильный выбор?

Вполне понятно, что принц Чарльз пытается оградить своего сына от подобных мыслей, а также от шумихи в прессе и от слишком громоздкого для молодых плеч бремени короля. Но в обществе уже не раз звучало мнение — оправданное или нет, не мне судить — о том, что Уильям гораздо больше подходит на роль короля, чем его отец. И хотя Уильяма от его двоюродного прапрадеда Эдуарда VIII отделяют восемьдесят восемь лет, он вполне претендует на то, чтобы стать объектом похвал того рода, что расточались в адрес его предка.

Внешний мир за стенами королевского дворца изменился до неузнаваемости. Но все же одно требование к принцам королевской крови — требование, сыгравшее решающую роль в жизни короля Эдуарда VIII и определившее судьбу Чарльза, — остается неизменным: обязанность найти себе подходящую невесту. Если Уильям хочет избежать скандалов, сопровождавших предыдущего принца Уэльского, он должен не только найти себе девушку по душе, но и убедиться в том, что она не имела порочащих ее связей; должен удостовериться, что она достойна уважения и подходит для общественной роли, а также для роли матери наследников — предпочтительно мальчиков, хотя это будет и не так уж важно, если при жизни Уильяма примут столь обсуждаемую поправку об отмене права старшего сына на наследование. Если по ошибкам его предшественников и можно судить о чем-то, так это о том, что жизненный путь принца не так легок, как кажется.

Не облегчает положения Уильяма и тот факт, что, благодаря своему праву на престолонаследие, он автоматически является самым завидным женихом страны. Такие женихи всегда становились целью сонма преследовательниц. Им очень легко ошибиться, а в наш век скрытых камер, словоохотливых сотрудников и Интернета на таких ошибках очень легко попасться. И все же, несмотря на относительную молодость Уильяма и Кейт, как и несмотря на эпизодические размолвки, их отношения претерпели испытание временем и переросли из увлечения студенческой поры в нечто более серьезное. В процессе развития этих отношений «милой» Кейт, которая поначалу была всего лишь подругой по университету, досталась более значимая и более ответственная роль принцессы, а возможно, и будущей королевы.

ГЛАВА 10

В РЕАЛЬНЫЙ МИР

В данный момент я думаю о том, как повеселиться в подходящих для этого местах, насколько это возможно.

Ссора любой другой пары не привлекла бы к себе такого внимания. Но в машине «фольксваген гольф» сидели и обменивались взаимными упреками принц Уильям и его подруга Кейт Миддлтон. Вместо того чтобы наслаждаться прогулкой, они оживленно размахивали руками и всеми своими жестами показывали, что их беседа представляет собой отнюдь не обмен любезностями. Закрытые окна автомобиля заглушали звук, но повышенный тон все равно был слышен, и, что вполне объяснимо, это сразу же породило различные домыслы.

Такая значительная ссора возникла между этими близкими друг другу людьми в первый раз. Еще более примечательна она была тем, что все предыдущее время Уильям и Кейт старались держать свою связь в тайне и изо всех сил пытались не демонстрировать на публике свой интерес друг к другу. Прохожие, делавшие вид, что им совершенно нет никакого дела до того, что происходит в автомобиле влюбленных, не знали, что Уильям и Кейт даже пообещали друг другу никогда не показывать своих эмоций. До этого дня они не нарушали данного обещания. Но летним днем 2004 года, во время игры в поло в Коуорт-Парке, близ Эскота в Беркшире, этот договор был нарушен.

«Очевидцам сразу стало понятно, что между ними серьезные разногласия, — говорил один свидетель их ссоры. — Всем нам было любопытно, что же такое произошло». Ни Уильям, ни Кейт не любили устраивать сцен, и то, что они закрылись в автомобиле, говорило о потребности обсудить какой-то важный вопрос. Но что же вызвало такой взрыв гнева?

Понятно, что тут же поползли различные слухи. Возможно, молодые люди, проведшие вместе более года, не совсем подходили друг другу. Их взаимные чувства зародились в университете, в относительном удалении от мира и в окружении близких друзей, но ценой такому уединению могла стать клаустрофобия. Неизбежные раздражения и недовольства рано или поздно должны были выйти наружу. Некоторые наблюдатели утверждали, что это конец отношений, ставших достоянием общественности лишь несколько месяцев назад. В одной статье того времени даже говорилось, что пара договорилась о пробном разрыве отношений.