Алфи – невероятный кот - Уэллс Рейчел

– Но оно свидетельствует о дегенеративной природе подрастающего поколения. Эта семейка прогнила до основания. Они не желают с нами знакомиться, а значит, им есть что скрывать. Мы этого не потерпим. – Вик говорил решительно, а с его лица не сходила пугающая улыбка.

– Я считаю, вам пора расслабиться и оставить их в покое, – начал Мэтт. – Не стоит устраивать охоту на ведьм. Они никому не сделали ничего дурного. А то, что к ним пару раз заходили полицейские, еще не значит, что они преступники. Мало ли какая может быть причина.

– Иногда я сомневаюсь, что вы, дорогие мои, серьезно переживаете за Эдгар-Роуд, – раздраженно сказала Хизер.

Слово опять взял Вик.

– Она права. Словом, мы уведомили домовладельца, что начинаем сбор подписей за их выселение, и если вся улица подпишет, им ничего не останется делать, как уехать отсюда.

– Боже, вы всерьез собираетесь травить ни в чем не повинных людей? – возмутился Джонатан.

– Мы хотим всего-навсего узнать, что от нас скрывают. Так вы подпишете петицию или нет? – злобно заговорили Гудвины.

– Знаете что, мы долго все это терпели. Ходили на ваши нескончаемые собрания – и какая от них польза? Никакой! Просто сотрясание воздуха. – Джонатан встал, но не приближался к Гудвинам, держась от них на расстоянии.

– Часы сотрясания воздуха, – поддержал его Мэтт с видом человека, который скорбит об этих безвозвратно утраченных часах.

– Но если жизнь нашей улицы и меняется в худшую сторону, становится напряженной и неприятной, то только из-за вас двоих. Вы плетете заговоры против людей, которых совсем не знаете, лишь потому, что они не хотят с вами общаться. Честно говоря, я их понимаю! И нет, мы не намерены подписывать ваши петиции, а если вы не образумитесь, то и собрания ходить не будем, – закончил Джонатан.

– Как вы смеете! – выкрикнул Вик.

– Слушайте, давайте-ка успокоимся, – начала Полли. – Никто не спорит, Снеллы ведут себя немного странно. Но мы разговаривали с Карен и Тимом. У их семьи сейчас тяжелые времена. И это единственная причина, по которой они избегают нас и предпочитают одиночество.

– О, Полли, вы юны и наивны. Позволили этим людям себя окрутить. Доверьтесь нашему опыту, – с вкрадчивой снисходительностью пропела Хизер.

– Дикость какая-то! – Джонатан окончательно потерял терпение. – Я уже сказал, что мы ничего не будем подписывать. Я прошу вас покинуть мой дом. Снеллы не обязаны перед вами отчитываться, как, впрочем, и все остальные.

– Жаль, что вы живете в собственных домах, иначе мы бы и вас выселили! – выкрикнул Вик в лицо Джонатану.

Я на всякий случай юркнул под сиденье: в воздухе отчетливо запахло дракой.

– И не рассчитывайте в этом году получить нашу эксклюзивную Рождественскую открытку! – добавила Хизер, после чего они выскочили из дома.

Удостоверившись, что они ушли, Клэр начала смеяться.

– Боже, как мы будем жить без их открытки?!

– Искренне сочувствую их фотографу, – простонала Полли, у которой от хохота слезы текли по щекам.

– Представляете, они с котом – в этих свитерах?! – Клэр согнулась пополам.

– А где вообще можно достать одинаковые свитера для людей и кошек? – заинтересовался Мэтт.

– Уф, она, наверное, сама их вяжет, – предположила Полли.

– Родная, а давай нарядимся так на будущий год и сделаем открытки, – предложил Джонатан. – Ты, я, Алфи и малыш, все в одинаковых джемперах.

– Почему-то мне кажется, что наши родные не оценят шутку, – ответила Клэр.

– А с чего ты решила, что я шучу? – спросил Джонатан.

Глава тридцать вторая

Любовь движет миром. Только вглядитесь, и сами увидите – любовь повсюду, куда не повернись. Особенно на Эдгар-Роуд.

В улыбке, взгляде, жесте, всюду чувствуется любовь. Она излучает энергию, охватывающую все, чего касается. Она обволакивает вас, согревает и оберегает. Мир кажется вам чуточку светлее, солнце теплее, цветы ярче, и вы замечаете красоту повсюду.

Мэтт, Полли и их дети – все они являли любовь. Клэр и Джонатан тоже, причем сейчас больше прежнего. И, конечно, невооруженным глазом было видно, как сильно Франческа и Томаш любят друг друга и своих мальчиков. И все они любили меня. Даже Гудвины проявляли любовь – хотя им почему-то доставляло удовольствие портить жизнь другим людям, но друг друга, как и Лосося, они по-своему любили, это выражалось, например, в странной манере носить одинаковые джемперы.

С тех пор, как Тигрица стала гулять с Томом, прошел месяц. Они выглядели почти влюбленной парочкой. Хотя было ясно, что Том любит больше, то, как вела себя с ним Тигрица, наводило на мысль, что и она поддается его странному обаянию. Я теперь для нее был только другом. Сам я любил множество людей и кошек, но, конечно, романтическая часть моего сердца была отдана Снежке.

Я узнал, что существует много разных типов любви. Нас окружала любовь счастливая, а Снежку и Снеллов печальная. Какая-то беда омрачала их любовь, и я хотел им помочь. Не в последнюю очередь потому, что все еще стремился завоевать Снежку. Звучит, может, и эгоистично, но на самом деле не совсем: я и без этого люблю помогать людям. Видите, как многообразна любовь, она и в самом деле движет миром?

После того, как Джонатан восстал против Гудвинов, их необъяснимая антипатия к новым соседям только усилилась. Тигрица сообщила, что они действительно начали сбор подписей за выселение Снеллов и обходили с петицией все дома на нашей длинной улице. Это было очень глупо и все равно не сработало бы: большинство обитателей Эдгар-Роуд слыхом не слыхивали о Снеллах. Каждый знал нескольких соседей в лицо, и даже жуткие сборища у Гудвинов привлекали лишь малую часть жителей этой длиннющей улицы.

Меня пугало другое. Я подслушал, о чем говорили Джонатан и Клэр: если Снеллы в их нынешнем состоянии почувствуют, что улица настроена против них, они совсем от нас отгородятся. Или переедут до того, как Гудвины еще что-нибудь придумают. И увезут с собой Снежку. Таким образом, хотя реального вреда от действий Гудвинов не было, бед они наделать могли.

Но, как говорится, предупрежден значит вооружен. Хватит терять время даром! У меня в запасе еще остался план под названием «широкий жест». Я видел такое по телевизору и в реальной жизни. Сделать «широкий жест» значит своими действиями показать возлюбленной, как сильно ее любишь. Можно, например, пожертвовать собой, хотя я надеялся, что до этого не дойдет.

Так или иначе, я намеревался поразить Снежку и продемонстрировать ей всю силу своей любви. Доказать, что я слов на ветер не бросаю. После той встречи в саду мы с ней не виделись несколько недель. Я искал встреч, с тоскою поглядывая на их дом, но Снежка упорно меня избегала.

Осталось придумать, чем покорить ее сердце?

Музыку я отмел сразу, стихи тоже вычеркнул из списка (кошки не сильны в декламации). Можно было подбросить ей очередной подарочек, но дохлая птичка или мышка никак не тянули на «широкий жест». А поймать что-нибудь покрупнее у меня (или Тигрицы) вряд ли получится. Посоветоваться было не с кем. Спросить Тигрицу я не решался, знал, что она только смерит меня уничижительным взглядом, да еще и посмеется. Поэтому приходилось думать самому, не забывая о том, что мы коты, пусть и изобретательны, но все же более стеснены в своих возможностях, чем люди.

Наконец, я вспомнил о цветах – кажется, люди дарят их своим женщинам, когда ухаживают. На ум пришла симпатичная цветочная клумба в палисаднике у Полли. Неужели она пожалеет для меня пару цветочков?

И я отправился за цветами. Шныряя по клумбе, я обнаружил, что рвать их не так просто, как казалось на первый взгляд. Я пытался сломать стебли лапой, но они пружинили и отскакивали. Тогда я попробовал загрести их когтями, но только посшибал лепестки. Как я ни старался, ничего не выходило; оставалось только одно – выкопать. Между прочим, это тяжелая физическая работа; я быстро начал понимать, что идея была не из лучших, но под конец все же вырыл достаточно глубокую ямку, чтобы вырвать цветы с корнем. Усевшись на клумбу, я двумя лапами и зубами вытянул их из земли.