Темная лошадка. Возвращение - Архангельская Мария Владимировна

С набором отряда, как и предсказывал Лей, трудностей не возникло. Бар, куда Ульрих привёл Райана, выглядел не самым презентабельным, зато бармен понял их с полуслова и отправил за дальний столик с просьбой немного подождать. Не прошло и получаса, как к ним подсели двое громил, один из которых, как оказалось, тоже был бывшим гвардейцем, однополчанином Ульриха. Лей, представив им Райана как лейтенанта Танни, занялся своей кружкой, предоставив другу договариваться обо всём самому. Разговор вышел кратким и деловым. Райана интересовало, есть ли у дейнебов их знаменитые «скорпионы», способные работать как истребителями, так и абордажными кораблями, а наёмников – сколько им заплатят и дадут ли хорошее оружие. «Скорпионы» нашлись, деньги и оружие Райан уверенно пообещал. Где-то в середине разговора один из дейнебов прямо спросил Ульриха, так ли хорош его друг, как о себе полагает.

– Ещё лучше, – лаконично ответил тот.

Видно было, что среди своих Лей пользуется уважением, и его рекомендация наёмников полностью удовлетворила. Райану дали номер счёта, на который предполагалось перевести оплату, и договорились о новой встрече, на которой можно будет провести тренировку-репетицию. После чего стороны разошлись, довольные друг другом.

Консул, услышав, во сколько ему обойдётся восстановление отношений с ттартиф, схватился за голову, но, как и предвидел Райан, особо торговаться не стал. Особенно когда ему пообещали возмещение за государственный счёт. Распотрошить свой арсенал он тоже, хоть и с горьким вздохом, согласился. Райан прикинул, что на всё про всё им понадобится дней пять – выработать план, подготовиться, стартовать. На саму операцию, при любом исходе, уйдёт часа два, не больше. План атаки они с Леем вчерне набросали в тот же вечер. Присутствовавшая при обсуждении Карла сказала, что всё зашибись, Рауль ворчливо согласился, что под прикрытием «скорпионов» вполне сможет подвести «Зимородок» к станции даже под обстрелом. Когда обсуждение закончилось, и Лей с Краско вышли, Севье смерил Райана неожиданно тяжёлым взглядом:

– Не стоит мне, наверное, это спрашивать, но… Ты и правда хочешь пойти против своих?

– А кто для меня сейчас «свои», Рауль?

– Не знаю, – Севье отвёл взгляд.

– И я не знаю. Зато я знаю другое. Как офицер Федерации я должен любыми средствами способствовать её победе. Как консул Альянса, пусть и бывший, я не могу смотреть, как Александр пускает прахом всё, чего я добился. А потому я буду делать то, что считаю нужным.

Под учения набранному отряду был выделен пустой склад. Устроив коридоры и препятствия из пустующих контейнеров, дейнебы несколько часов упоённо играли в войнушку. Райан остался доволен: чувствовалось, что боевых навыков наёмники не растеряли и привыкли действовать слаженно. Он знал, что новые подчинённые сейчас столь же пристально наблюдают за ним, прикидывая, что за птица их наниматель, который к тому же самолично взялся командовать операцией. Но ударить в грязь лицом Райан не боялся. Среди рослых и плечистых детей планеты с чуть повышенной силой тяжести он чувствовал себя подростком, но в остальном они ничем не отличались от прочих вояк, которых он на своём веку перевидал достаточно.

После тренировки был разбор полётов, и результаты признали вполне – удовлетворительными. Для полноты картины, конечно, не помешало бы устроить ещё и космические учения, но об этом оставалось только мечтать: вывести «скорпионы» в космос дейнебы могли, но это неизбежно привлекло бы внимание. Оставалось полагаться на их пилотские навыки. Договорившись о следующей встрече, Райан с Ульрихом вернулись на «Зимородок», на котором все продолжали жить, упорно игнорируя гостиницу. Хотя для присмотра за младшим Севье хватило бы и двух телепатов.

Как и прежде, весь экипаж яхты собирался вечерами в кают-компании, коротая время за разговорами. Память Райана восстанавливалась, и любопытная Мариса повадилась расспрашивать его о Дейнебской войне и о его жизни в бытность консулом. Остальные тоже слушали с интересом, особенно Карла, стеснявшаяся проявлять свой интерес так же откровенно, но жадно ловившая каждое слово.

– А Иген псионик пятого разряда, как и ты? – как-то спросила Мариса.

– Да.

– Телепатия, телекинез… А что третье?

– Экстрасенсорика. Это довольно большой и разнообразный комплекс способностей, которые мы так почти и не научились тренировать и развивать осознанно. У разных людей он может проявляться по-разному.

– А как он проявлялся у Александра?

– Ну, к примеру, он мог рассказать содержание записи, не вставляя её в считыватель, а просто подержав в руках. Или расшифровать зашифрованное послание без ключа. Иногда мог сказать, что кто-то умер из тех, кого мы знали, хотя никаких вестей о них ещё не поступало, или что мы с кем-то скоро встретимся. Угадывал результаты матчей и прочих состязаний, номера лотерейных билетов… Прекрасно искал и собирал всякие дикорастущие плоды и прочее съедобное на тех планетах, где это принято. Чего смеёшься, это тоже надо уметь. Идём с ним по дорожке, о чём-то разговариваем, как вдруг он посреди разговора сворачивает в кусты. Возвращается – в руках что-нибудь вкусное. «Откуда ты узнал, что оно там?» – «Не знаю, – говорит, – меня словно что-то толкнуло».

– Хотела бы я уметь так же.

– Да, хорошие навыки. Честно говоря, я и сам бы предпочёл экстрасенсорику вместо почти бесполезного пирокинеза.

– Не сказала бы, что пирокинез так уж бесполезен, – вставила Карла. – В храме Древних он нас очень выручил.

– Это верно, но в такой ситуации я оказался впервые, а так… Разве что разжечь костёр, если забыл дома зажигалку. Но зато пирокинез всегда со мной, а вот способности Александра были ненадёжны – то срабатывали, то нет.

– Тогда понятно, почему он не знал, что ты жив, – проворчал Макс. Молчаливый нильфхелец так нечасто подавал голос, что о его присутствии легко можно было забыть.

– В последние годы он очень редко ими пользовался, думаю даже, что его способности экстрасенса начали слабеть. Хотя наверняка не скажу. А вот в былые времена они иногда сильно нам помогали. И первый раз, когда они на моей памяти проявились по-крупному – это когда он угадал, что следующее наступление дейнебов будет не на Геру или Семирамиду, как ожидалось, а на Астеру. Все аналитики сходились на том, что вождь Союза будет развивать успех на том направлении, но я рискнул поверить не им, а Сандеру. Тогда мы собрали группу решительно настроенных «крестоносцев», как обозвали наших единомышленников, и рванули, куда он сказал. Вот так и случился мой самовольный выход из Корпуса и началось участие в войне.

– Постой… Ты был на Астере?!

– Да, был. Нам повезло – и в прямом смысле, и в переносном. В переносном – мы попали в самую бойню. И в прямом – примерно половина из нас ушла оттуда живыми. А ведь нас нагнали и едва не арестовали… Собственно, не едва, а просто арестовали, и успей они это сделать на сутки раньше, всё могло бы пойти совсем по-другому…

– Капитан Эклунд, – молодцеватый хлыщ, на вид не старше Симона, небрежно прикоснулся к фуражке. – Прошу вас сдать оружие и последовать за нами.

Сгрудившийся позади Конверса десяток «крестоносцев» молчал, но в их молчании чувствовалась решимость отстоять своё право остаться здесь хоть силой. Стоявшие за спиной Эклунда тоже молчали, их лица были бесстрастны, но и в их готовности в случае надобности пустить оружие в ход Симон не сомневался. Важнее было то, что в составе неожиданного комитета встречи других псиоников, кроме капитана, не было, в то время как среди «крестоносцев» их было четверо, и трое из них – телепаты. Не самый худший расклад… вот только Эклунд не мог этого не учитывать. Схемы поимки телепатов давным-давно отработаны, хватит малейшего подозрения на пси-воздействие, чтобы арест превратился в перестрелку. И если до сих пор их действия были просто актом самовольства, то открытое сопротивление – уже мятеж. А к такому Симон ещё не был готов.