Женщин обижать не рекомендуется - Валентин Черных

-- Ну и ручища! -- не сдержалась я. -- Культурист?

-- Гребля. На восьмерке.

По тому, как он смотрел на меня во время переговоров, я поняла, что понравилась ему, но романа у меня с ним не будет. Слишком озабочен. Все просчитывает. Моряк довольно быстро понял, что заказ Идкинда даст возможность продержаться почти год. Корабелы будут получать зарплату, он даже сможет вернуть наиболее квалифицированных судовых сборщиков, которые ушли с завода и перебивались случайными заработками.

-- У меня заложено несколько торпедных катеров, которые мы должны демонтировать на металлолом. Если заказчик согласен получить самые быстроходные суда береговой охраны, мне даже не потребуется переналадки. Первое судно мы могли бы сделать уже через три месяца.

Потом, как мне сказали -- по морской традиции, собрались в кают-компании на обед, потом нам готовили данные по судам и, наконец, последним вечерним самолетом мы вылетели из Петербурга в Москву.

Утром в Лондон ушел факс с нашими предложениями по заказу Идкинда. Через два часа пришел ответ от Идкинда. Он благодарит нас за оказанное содействие и сообщит нам в ближайшее время, когда он сможет прилететь в Москву.

-- Придется ждать, -- сказал Заместитель.

-- Нет.

Может быть, я была излишне категоричной. Но если Идкинд прилетит в Москву, он будет решать свои проблемы. И, собрав достаточно информации, обязательно встретится с Шаховым. Шахов сам добьется этой встречи. Шахову надо совсем немного: чтобы Идкинд подписал хотя бы протокол о намерениях, который Идкинда ни к чему не обязывает, но Шахову дает возможность получить первые деньги из российского Министерства финансов.

-- Нет, -- повторила я, -- ждать не будем. Пока мы действовали совершенно правильно. Мы договорились о выполнении заказа, сообщили этому Идкинду о примерной стоимости заказа. Он получает прибыль, на которую не рассчитывал. Как говорит моя мама: прежде чем взять, надо дать.

Заместитель и Адмирал переглянулись.

-- Как -- как ты сказала? Прежде чем взять, надо дать?

И только тогда я поняла смысл, который вкладывал Адмирал в мои слова.

-- Я же не в женском смысле этого слова, -- я начала краснеть.

-- Мы так и поняли, -- успокоил меня Адмирал. -- Дать -это значит лечь под кого-то не в буквальном смысле, а в фигуральном.

-- Вот именно, -- подтвердила я. -- Мы сделали сэру Идкинду подарок, значит, мы можем рассчитывать на взаимность. В конце концов, в Лондоне у нас могут быть и другие дела, кроме дел с сэром Идкиндом. -- Но, прилетев в Лондон, мы заставим этого сэра говорить с нами.

-- Предположим, он согласится встретиться с нами. Поблагодарит еще раз за оказанную услугу, но пока, до выяснения наших финансовых возможностей, воздержится вкладывать деньги в наш проект. Тогда что? -- спросил Заместитель.

-- Тогда мы можем предложить свои услуги этим африканцам по постройке судов. И сами получим не очень большую, но все-таки прибыль.

-- И навсегда потеряем сэра Идкинда как партнера. В серьезном бизнесе такие бандитские методы не прощают. Мы испортим свою репутацию.

-- А у нас нет другого выхода, -- ответила я. -- Если партнер не приходит на помощь в трудной ситуации, такого партнера все равно надо менять.

-- А как насчет репутации? -- спросил Заместитель.

-- А никак, -- ответила я. -- Если это угрожает жизни моей дочери, матери, отцу или очень близкому человеку, мне плевать на собственную репутацию. Но это на самый крайний случай. Но почему мы все время берем только самый неблагоприятный для себя вариант? Может быть, сэр Идкинд поймет нас. В конце концов, ему выбирать: иметь ли дело с бандитом Шаховым...

-- Или с нами, -- вставил Заместитель, -- которые еще не стали бандитами, но готовы ими стать.

-- Я не бандитка. Я честная, я очень честная женщина. Но на меня напали. Что мне делать? ВЫ -- мужчины, помогите мне, спасите. Меня обижают, оскорбляют, со мною пытаются расправиться даже физически. Скажите, что мне делать?

-- Летим в Лондон, -- сказал Заместитель. -- Как это ни противно, но пока у нас нет другого выхода.

x x x

В Лондон мы летели на "Боинге". Я с Анютой летала на наших ТУ-134 в Сочи и Евпаторию. В детстве она часто простужалась, и врачи рекомендовали свозить ее на юг. Я, маленькая, и то испытывала неудобства в узких креслах, зажатая с двух сторон пассажирами. По времени до Сочи лететь столько же, сколько и до Лондона. Я, может быть, впервые в жизни поняла, какой комфорт дают деньги. Широкие кресла, замечательная еда. Заместитель пил виски, я джин с тоником, и в Лондон мы прилетели в приподнятом настроении. Взяли такси и приехали в гостиницу, номера в которой заказали еще в Москве. В этой гостинице Заместителя знали, они с отцом всегда останавливались здесь. Гостиница на одной из тихих улиц, почти в центре Лондона, трехзвездочная, как объяснил Заместитель, но пятизвездочные отели я видела только в кино, поэтому сравнивать не могла. Мне понравился номер с широкой кроватью, с телевизором, холодильником и даже встроенным в нише электрическим чайником.

Я зашла к Заместителю, у него был точно такой же номер с точно такой же кроватью.

Впереди был целый вечер. В Лондоне было так же жарко, как и в Москве. Он хорошо знал город, мы ходили по улицам и площадям, о которых я читала в книгах Диккенса и Голсуорси. Англичане не меняют названий улиц, в отличие от нас.

Устав, мы зашли в паб и пили пиво. В пабе были не только англичане, слышалась и немецкая речь. Вокруг было много негров, мне даже показалось, что их больше, чем белых. Со мною пытались заговорить, но я не понимала, и меня не понимали с моим школьным английским. Но Заместитель, вероятно, говорил хорошо и бегло, и я успокоилась и подчинилась. Единственное, чего я боялась -- это потерять его в толпе, поэтому все время держалась за его руку. Без него я, пожалуй, смогла бы добраться только до гостиницы и только на такси, карточку с названием гостиницы я сразу же положила в сумочку, как советовала мне Римма. У нее был опыт путешествий по другим странам, три года она была любовницей какого-то чиновника, и он, выезжая, всегда брал ее, а его жена была занята с внуками.

Мы посидели в небольшом ресторанчике, и я попробовала английский бифштекс, который оказался огромным.

Я с облегчением сбросила новые туфли. Мне о многом хотелось его расспросить, но я помнила, зачем мы сюда приехали.

-- Расскажи мне о сэре Идкинде, -- попросила я.

-- Еврей, -- начал он.

-- А что, евреи тоже бывают сэры? -- спросила я, правда, тут же поняла, что сказала глупость.

-- Здесь все сэры, -- рассмеялся он. -- Ты путаешь с пэром и лордом.

-- Извини.

-- Идкинд -- это от женского имени Идка. У евреев очень часты фамилии от женских имен: Фридка, Малка. Отсюда -Фридкины, Малкины, Идкины. Прадед Идкинда эмигрировал из белорусского местечка Шклов в конце прошлого века. А брат прадеда Идкинда остался в России, взял фамилию по названию Шклова и стал Шкловским.

-- Значит, представитель его фирмы в Москве Шкловский -его родственник?

-- Ты быстро соображаешь.

-- Ты доходчиво объясняешь. А что представляет из себя сэр Идкинд?

-- Ему чуть больше семидесяти, воевал с немцами.

-- Он очень богатый?

-- Думаю, да. Но если об американцах почти всегда известно, сколько миллионов они стоят, то англичане свое состояние не рекламируют.

-- Он рисковый?

-- Да. Иначе он не был бы богатым, потому что его отец владел аптекой, а у него два десятка судов. Хватит о сэре Идкинде. Эту проблему мы будем решать завтра, а сегодня расслабься и получай удовольствие. Ты -- в Лондоне, величайшем городе мира.

-- Я должна многое посмотреть, -- согласилась я и протянула ему список музеев, который составила мне Римма.

Он посмотрел список и сказал:

-- Очень напряженная программа.

-- Я справлюсь, -- заверила я его.

После ресторанчика мы гуляли по Лондону. Он рассказывал мне об английских королях и королевах. Я, конечно, старалась запомнить, но меня больше интересовали ярко освещенные витрина и цены. Я тут же переводила фунты стерлингов в рубли, сравнивала московские и лондонские цены. Сравнение было не в пользу Москвы.

Мы вернулись в гостиницу после полуночи. Он остался у меня. Последнее, что я запомнила, это рассвет и тишину. Проснулась я при ярком солнце, которое било в окна. Он сидел за столом с бумагами.

-- С добрым утром, -- он поцеловал меня, снял телефонную трубку и заказал завтрак в номер.

Женщин, завтракающих в постели, я видела только в кино. Если честно, мне завтракать в постели не очень понравилось. Хотя столик был удобный, я все время боялась опрокинуть кофе.

-- Начнем, -- сказал он и сразу преобразился. В разговоре по телефону он был бодрым и напористым. Я пыталась определить по выражению лица, что именно ему отвечают, но не могла ничего определить. Он улыбался, так же улыбаясь, положил телефонную трубку и сразу же помрачнел.

-- Сэра Идкинда нет в офисе. Как только он появится, нам позвонят.