Гарем и легкость. Книга от депрессии (СИ) - Афанасьев Семён

С другой же стороны, именно тут ему впервые и закралась в голову крамольная мысль: а что, если на одной жене не останавливаться? Что, если, подобно местным, каждые лет семь-десять лет приводить в дом новую и более молодую жену? В дополнение к предыдущим?

Если даже оркам, вон, их верой такое позволено? То почему бы и честному гному не вкусить всех прелестей такой правильной и грамотной религии?

А вера, что вера… говоря цинично, её сменить — пять минут. В собственной жизни, помощи от богов Бронкс особо не получал, чтоб не сказать большего. Оттого следовать замшелым догмам слепо никогда не собирался.

Общее количество разрешённых местной религией жён, кстати, достигало четырёх. Стало быть, начав жениться ну пускай прямо сейчас, на последнее обновление в собственном гареме можно рассчитывать хорошо после пятидесяти.

Подкованный в математике представитель подгорного племени вычислил этот прогноз в своё время молниеносно. Решив тогда же обдумать столь революционную идею со всей основательностью, характерной для его народа, Бронкс моментально пустился во все тяжкие, да так и застрял в разгульном образе жизни.

Обдумывание идеи, похоже, затянулось. Вот уж сколько времени. И прерываться явно не собиралось.

— О чём задумался? — вырвал его из размышлений голос спутницы, которая уже обновила кипятком из поданного кувшина чай в обоих заварниках и сейчас развивала его в пиалы по новой.

— Ну-у-у, почему бы и нет? — пробормотал сам себе Бронкс и вывалил Макпал откровенно всё, что сейчас было у него в голове, без малейшей утайки.

По-любому: когда-то, с чего-то, с кем-то предстояло начинать.

Рассказал он и о мыслях в сторону гарема, и о том, что уже остепениться пора. И о том, что хочет тихой хозчйственной жизни — и чтоб супруга была такая, как Макпал или Нургуль, а лучше обе сразу.

— А ты сейчас со мной в каком качестве разговариваешь? — тихо, но искренне захохотала орчанка. — Как с неудавшейся кандидаткой номер один в этот самый твой гарем? Или как с дочерью своего племени, которая более тебя сведуща в подобных вопросах? Соответственно, рассчитываешь более на совет с моей стороны, чем на молчаливое поддакивание тебе с противоположного края стола?

Гном не на шутку задумался. Треклятый артефакт в кармане подруги своим гнусным и назойливым мерцанием нагло напоминал: говорить нужно либо так, как думаешь — либо вообще молчать.

— Даже и не знаю, — повторно за одну минуту рубанул в лоб Бронкс. — С тобой вообще странные метаморфозы ощущаю. Так-то, в обычной жизни, редко когда встречаю тех, о ком без сомнения думаю, что они умнее меня. А с тобой почему-то и дураком себя через каждые пять минут чувствую, и в мыслях путаться начинаю. — Он вопросительно поднял глаза на собеседницу, ожидая ответа. — Ты точно на меня никакого морока не наводила?

— Есть и такие артефакты, которые описанный тобой эффект дают, — орчанка подтверждающе задержала опущенные ресницы чуть дольше обычного. — Но они не по судебному ведомству проходят, просто поверь на слово. Нам, судейским, такое воздействие на разумного ну вообще ни к чему, это совсем по другому ведомству придумка. Если у тебя со мной твоим же мозгам карачун настаёт, то это никак не моя вина, — последним словам собеседники дружно похихикали. — Слушай, а скажи своими словами. Как ты себе, чисто умозрительно, видишь брак с дочерью моего народа? — подруга иронично и искренне улыбалась, глядя на спутника с толикой какого-то необъяснимого тепла.

Бронкс решил ковать железо, не дожидаясь его остывания:

— Хозяйство за домом — на мне. — Он снова сжал кулак и принялся отгибать от него пальцы. — Это значит, что пропитание, средства на житие, само жилище, все поездки и прочее, что находится за пределами дома, обеспечиваю я.

— Здорово, — с нечитаемым выражением лица кивнула подруга. — Ну а от супруги своей в ответ ты чего ждёшь?

— Ублажать меня в любое время, по-всякому, по одному лишь моему первому слову, — весьма поспешно выпалил Бронкс и против воли опять покосился в сторону декольте собеседницы.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

— Для этого именно жена вовсе не надобна, — хмыкнула Макпал. — Уж этот-то вопрос можно совсем иначе решать, вообще без обязательств с чьей-либо стороны. Я сейчас о супружеских обязах говорю, не о незначительных финансовых, — она иронично смерила спутника взглядом, словно прикидывая, продолжать дальше эту мысль или остановиться.

— Три средние монеты за один час; я понимаю, о чём ты… — честно согласился гном, вновь приобретая лицом окрас вареной свеклы. — Ну, много чего ещё в доме же остается! — рассудительно продолжил он между тем. — Пищу готовить надобно, уют создавать, очаг поддерживать, детей растить… Да много какой ещё женской работы есть! Я понимаю, что у вас жизнь чуть иначе устроена. Потому что, когда кочуешь, как вы, и быт наверняка иначе выглядит, да? Но есть же какие-то общие для всех женщин занятия? — он был явно старше своей мудрой не по годам собеседницы, оттого чувствовал себя более чем уверенно в этой беседе.

Орчанка три раза хлопнула в ладоши, продолжая улыбаться:

— Ты сейчас здорово расписал обязанности с обеих сторон, а права заявил только свои, — неожиданно поразила она его своей сообразительностью.

Хотя, какое там к чёрту неожиданно. Он уже смирился с кем, что остротой ума и широтой взгляда, по крайней мере, в целом ряде вопросов, его сегодняшняя спутница ему не то что не уступала, а даже и превосходила, порой на целую голову.

— Согласен. Симметрия абсолютно в любой композиции есть очень важная вещь, — веско заявил гном.

Как потомственный ювелир и разработчик форм из металла, о предмете своих нынешних суждений он представление имел более чем профессиональное.

— Если в композиции нет симметрии, — продолжил он, — ни на каком серьезном конкурсе такая модель не то что призового места не займет, а даже и в шорт-лист не выпадет.

— Ну видишь, как ты сам всё здорово понимаешь, — мягко и искренне порадовалась словам гнома Макпал. — А теперь развей эту мысль дальше. Я же вижу, что ты не всё сказал.

— Ой, да тебе дальше неинтересно будет, — притворно заскромничал, отмахиваясь, Бронкс, но всё-таки продолжил. — Понимаешь, цель каждой новой композиции, ну или ювелирной модели, если по-простому, не просто один раз кого-то порадовать.

Орчанка заинтересованно подняла подбородок, изображая крайнюю степень интереса и подбадривая тем самым спутника.

— Понимаешь, каждая новая модель должна окупать своему создателю расходы на своё создание. А окупаются эти расходы не за один день, он же день выставки или вернисажа. Возвращаются затраты в течение так называемого жизненного цикла модели, — не чинясь, продолжил гном. — Эта модель дальше продаваться должна широко какое-то время.

— А что, если в модели всё же нет симметрии? Но первое либо призовое место на каком-то конкурсе она всё же занимает? — Неподдельно озаботилось орчанка, во взгляде которой сквозило неприкрытое женское любопытство. — Ну бывает же и такое?

— Ещё как бывает, — покровительственно двинул брови вверх-вниз Бронкс, соглашаясь со справедливостью предположения. — Только видишь ли, в чём проблема. Даже заняв первое место на выставке, несимметричная модель почему-то живёт в сотни раз меньше, чем сделанная по правилам. Ну не продаётся она долго почему-то, — пояснил он, внося ясность. — Ещё с молнией можно сравнить. Грохот, сверкание на весь белый свет, а посветила ровно миг. День, два, много неделя продаётся, а потом её вообще покупать перестают.

— А теперь давай приложим симметрию твоей модели на модели же супружеской жизни в твоём описании, — весело предложила орчанка.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— Да понял я уже, к чему ты клонишь, — с досадой махнул ладонью гном. — Ты намекаешь, что никаких прав и приятностей своим будущим супружницам я даже в мыслях не отвёл. Только о себе и озаботился. Но правомочен тогда такой вопрос: а что, крепкое мужское плечо добытчика и кормильца не является надёжным основанием для моей, пусть даже несимметричной, семейной модели?