Дорога к счастью (СИ) - Анна Янг

другая рука скользнула в его волосы. Твердые, густые — я зарыла в них свои пальцы, не желая отпускать. Ладонь Тео легла на мою талию, притягивая меня ближе так, что я начала заваливаться на сиденье кареты. Я отпустила его шею и не позволила себе упасть.

Теодор оторвался от меня, мы оба тяжело дышали. Он смотрел на меня, я на него. Разум вопил, что я поступаю неправильно. Где моя честь? Где достоинство? Но сердце убеждало, что недопустимую грань я перешла, когда вошла в карету этого невыносимого мужчины. Я рассматривала его взлохмаченные черные волосы, его алые губы, его могучие плечи. Взгляд упал на вырез его рубашки, и я смущенно снова подняла взгляд. Тео улыбался тепло и нежно, и я провела ладонью по его шершавой щеке.

— Нет, я не могу, — буркнул Теодор, и снова потянул на себя. Я не сопротивлялась.

Его губы ласкали мои, руки путешествовали по спине и ребрам. Я плавилась и задыхалась от нежности. Губы Теодора спустились на шею, и я запрокинула голову. Его пальцы нашли завязки платья на груди.

— Мм-м-м, как же я рад, что современные платья не предполагают корсета, — пробурчал он, обжигая дыханием мою ключицу.

— Почему? — выдохнула я.

— Так интересно, мисс Элли? — хрипло спросил Теодор.

О, богиня!..

С хитрой улыбкой его руки легли на мою талию, прошлись по ребрам, вызывая щекотку. Я извивалась, но через мгновение щекотка закончилась, а губы Теодора снова припали к моей ключице. Его рука справилась с завязочками на груди, и он спустил ворот платья вместе с сорочкой, оголяя мое плечо. Я ахнула, а его губы обожгли кожу. Он целовал каждый дюйм, приближаясь к краю ворота, который теперь еле прикрывал грудь. Я зарылась пальцами в его волосы, не зная, как остановить этот безумный водоворот, в который я прыгнула по собственной воле.

Теодор нежно приспустил платье, и его рука накрыла мою грудь. Я со стоном выгнулась, и он рывком уложил меня на сиденье. Его губы накрыли мой сосок, а я задохнулась от смущения и наслаждения.

Рука Тео пробралась под подол. Я кусала губы, понимая, как тает на глазах репутация будущей леди Маклейн. Все случится даже не на кровати в придорожной гостинице, а на сиденье в карете? — Мы должны остановиться, Элли, — горячо прошептал он.

— Да… — согласилась я, но ничего не изменилось.

Рука Теодора погладила кожу под коленкой, губы снова ласкали шею.

— Нам надо остановиться!

— Да… — выдохнула я. Какой разврат!

Ладонь Тео погладила кожу у края панталон. Губы нежно целовали скулу.

— Останови меня!

— Да! — Какой непоправимый, сладкий кошмар!

Рука Теодора легла на живот, развязала шнурки панталон и скользнула вниз.

Я ахнула, когда его пальцы прикоснулись ко мне там, где совсем не следовало, попробовала сомкнуть колени, но это ничего не изменило. Он впился поцелуем в мои губы, а его палец проник внутрь. И стало так сладко и так жарко. Я выгибалась, а он заглушал мои стоны поцелуями.

— Элли, я не смогу остановиться, — прошептал он, и я поняла, что мне все равно. Какая репутация? Какая будущая леди? Это я? Не важно…

Его рука потянула панталоны вниз. Губы снова приникли к груди.

И вдруг сиденье, на котором я готова была распрощаться с честью, ухнуло вниз, словно мы въехали в яму, а карета встала. Теодор остановился, тяжело дыша, и мне вдруг стало холодно и обидно, что все закончилсь. А потом мы спохватились и принялись поправлять мою одежду и прическу. Конюх постучал в дверь кареты, и Тео рявкнул, чтобы тот не открывал.

Когда я выглядела почти прилично, Тео выскочил из кареты.

Я перевела дыхание. Позор. Разврат! Стало страшно, что меня ждет, когда он вернется. Но предвкушение пересилило страх, и я удивлялась самой себе. Надо признать, с репутацией я могу попрощаться, и на титул леди могу не рассчитывать, потому что какая леди не может дождаться первой брачной ночи и готова заниматься этим в карете? Я постаралась успокоиться, снова поправила воротник, переплела волосы.

Стоянка затягивалась. Я накинула плащ и вышла на свежий воздух.

Теодор ходил вокруг кареты с озабоченным видом.

— Что случилось?

— Рессора сломалась. Мы подлатали, что можно, но карета не выдержит нас двоих. Кажется, тебе придется ехать с Ингмаром.

— А ты?

— Не волнуйся, — он нежно провел по моей щеке. — Я поеду верхом.

Я смущенно кивнула.

Карета лорда вскоре остановилась рядом с нашей. Маркус выскочил, перебросился парой фраз с Теодором, взял мою котомку и помог забраться внутрь, а оказавшись в полумраке кареты, я наткнулась на тяжелый взгляд Изабеллы.

Глава 31

Я напряженно обдумывала, все ли в порядке с моим внешним видом. Вдруг я не поправила что-то в одежде или прическе, и по мне заметно, что творилось в карете мистера Аштона? Или они что-то услышали? Я чувствовала, как заливаюсь краской, но надеялась, что Изабелла этого не увидит. Она, кажется, заметила.

— Элли, как это понимать? — зашипела она.

— О чем ты? — пискнула я в надежде, что все обойдется.

— О Теде конечно! Я видела, как он целовал твою руку и как ты смотрела на него, когда садилась в карету! Это неприемлемо! — выпалила Изабелла.

Я облегченно вздохнула. Значит о последующем разврате она не догадалась.

— Конечно, мой брат может произвести впечатление, но он не тот, кому следует доверять!

В ее взволнованном голосе я прочитала заботу, она пыталась предостеречь меня, но не знала, что делать это надо было пять лет назад.

— Изабелла, я понимаю… — попыталась я остановить ее, но все тщетно.

— Нет, не понимаешь! Он черствый, как кирпич! Он подозрительно холодно отнесся к расставанию с Николь. Я почти уверена, что либо он все еще любит эту вертихвостку, которую встретил в столице, либо, что более вероятно, он настоящий социопат, как и все маги! Ты слышишь меня? — пискнула она.

Я слышала. Но в моей голове звенели слова Изабеллы «он все еще любит ее». Кажется, я улыбнулась. Кажется, Изабелла скрипнула зубами от ярости.

— Элли, сейчас же скажи, что между вами ничего нет! Или ты мне больше не подруга! — зло воскликнула Изабелла.

Осознание, что могу потерять ее, больно кольнуло в сердце. Мы знакомы не так давно и не были так близки, как с Виолой. Но, пусть и из эгоистичных соображений и по случайности, она очень помогла мне с побегом. И так я ей отплачу? Как я смогу связать себя узами с ее братом, если она против и считает меня вертихвосткой?

— Изабелла, —