Абсолютное правило - Александр Матюхин

— И не один. — Вероника встала, отстранив Сома ладонью. — Сейчас я вам тоже не могу поверить. Но если все сказанное вами правда, то она в любом случае подтвердится. Поехали на конференцию, там все и узнаем.

— Постой. Думаю, что нам лучше всего взять кое-какое оружие. Мало ли что…

Вероника кивнула и скрылась в одной из комнат. Я облокотился о стену.

— Хороший у нее дом, — произнес Сом, — гораздо лучше, чем в Новоозерске. Я был на ее квартире там. Одни голые бетонные стены, вид на какую-то свалку и никакой радости…

— С чего ты вдруг заговорил о доме?

— Не обращай внимания. Это стресс. Моя бабушка часто мне повторяла, что, чтобы снять нервное напряжете, нужно думать о чем-нибудь приятном и, главное, отвлеченном от проблем. Вот я и думаю о Вероникином ломе. Ведь уютный, ничего не скажешь. Верно?

Из комнаты вышла Вероника с небольшой кожаной, сумкой в руке и протянула ее Сому.

— Мгм, — Сом кивнул и исчез на улице.

— Как-то неловко… тут такие дела, а я в вечернем платье, — взволнованно пробормотала Вероника.

— Тебе очень идет, — ответил я. Черт, а ведь влюбиться в нее, оказывается, ничего не стоит! Как бы у меня не пошла кругом голова от ее вида.

— Правда? — Вероника улыбнулась. — По тебе видно! Я весело засмеялся, думая про себя, как же можно

вообще веселиться в такой ситуации. Но, наверное, это у нее такой способ избежать стресса. Как и у меня, думаю. Мы вышли на улицу.

Небо было затянуто черными тучами, и луна была лишь небольшим размытым пятном на темном фоне. На дороге зажглись фонари, освещая пустые тротуары и подъезды домов.

— Странно, почти ни в одном доме нет света, — заметил я, подходя к машине.

— На конференции все, — из "мерседеса" показалась голова Сома, — сегодня хотели сообщить что-то очень важное.

— Жрец хотел?

— Точно.

— Значит, затевал что-то…

— Запах… — вдруг произнесла Вероника, — чувствуете? Горит что-то.

Я принюхался. Действительно, пахло чем-то паленым.

Вдруг из-за деревьев появилось ярко-желтое зарево, пересекая которое, к небу потянулись черные, чернее ночи, клубы дыма.

Кто-то закричал вдали.

Треск огня, клекот, щебетание испуганных птиц…

Воздух совсем недалеко разорвал звук автоматной очереди. Следом — визг колес.

И тут из-за угла выехал тот самый военный джип с открытым верхом. Вернее не выехал — а вылетел на бешеной скорости, словно водитель хотел выжать из него все, что только возможно.

Он совсем не сбавил скорости и так и развернулся на месте, оставляя на дороге черный след от шин. Резко включил фары, разрезая сумрак…

А затем поехал на нас.

— Эй, вы что, очумели?!

Кажется, закричал Сом, резко захлопывая дверцу своего автомобиля изнутри.

Непонятно, как у него хватило времени завести мотор, ведь джип был меньше, чем в ста метрах от нас. И несся на бешеной скорости!

"Мерседес" захрипел и дернулся, пытаясь заехать на тротуар, но было уже поздно. Лишь за секунду Сом успел избежать прямого столкновения. И я не был уверен, что в таком случае от его "мерса" что-нибудь осталось бы…

В свете фар джипа я не разглядел, кто сидел за рулем, но зато четко различил два силуэта, стоящих на задних местах.

В тот момент, когда джип со всего маха въехал в зад "Мерседеса", силуэты пригнулись и разом испустили какой-то восторженный полурев-полувопль.

Вероника резко прыгнула в сторону, на лету сгруппировавшись, и покатилась по тротуару. Я просто отскочил на несколько шагов назад и упал, закрыв голову руками.

Крррррр-аэ-кккккккк-хххх!

Что-то со свистом пролетело мимо меня. Я поднял голову и успел заметить, как джип, налетев на "Мерседес", смял его зад, бампер, выбил к чертовой матери фары и заднее стекло, подлетел в воздухе, перевернулся и со всей силы врезался в скамейки, стоящие около подъезда. Его еще пару раз перевернуло уже на земле, и он тяжело упал на колеса в нескольких метрах от дороги.

Дверца "Мерседеса" со стуком отлетела в сторону, и на асфальт вывалился Сом с сумкой, потом поднялся и на корточках побежал в сторону тротуара, где лежала Вероника.

— Что происходит, мать вашу?! — заорал он. — Они же мне машину разбили, скоты! Да я же их!..

Я тоже вскочил и побежал к ним. Что-то внутри джипа с треском разорвалось, и из кабины вырвались в небо языки пламени. Всего на долю секунды огонь выхватил из темноты силуэты троих людей, поднимающихся с земли, но я их заметил.

— Берегись! — наверное, я закричал самому себе. Даже не закричал, а просто сказал, словно предупреждая свое собственное тело, чтобы оно действовало чуточку быстрее, но вышло, что для всех.

Одновременно громыхнуло сразу два выстрела. Один со стороны джипа — пуля рикошетом отскочила от асфальта, выбрасывая в воздух осколки и мелкую пыль, и просвистела куда-то в темноту, а другой — прямо около моего уха, заставив меня упасть на землю вновь и на время оглохнуть.

Выстрелил Сом. Пистолетом, вынутым из сумки. Не успел затихнуть звук выстрела в моих ушах, как Сом резко бросил сумку Веронике. Она поймала, на лету выхватывая какое-то оружие, профессиональным, наверное, давно отточенным движением передернула затвор и открыла огонь. Сумка упала рядом, тяжело громыхнув чем-то металлическим.

Что за оружие было у нее в руках? На секунду мне даже стало обидно, что я никогда толком не разбирался в пистолетах. А не то бы удивился!

Первая очередь отправила в историю добрую половину джипа. Весь его зад со скрежетом неожиданно разворотило, выплевывая какие-то осколки и выворачивая все металлическое нутро. Люди из джипа попадали на землю, еще несколько раз выстрелив, но уже беспорядочно, и пули исчезли где-то в небе. Что-то взорвалось, осветив многоэтажки с темными окнами.

В ноздри мне вновь ударил запах гари и, посмотрев в ту сторону, откуда недавно валил густой черный дым, я четко различил блики пламени. Горело большое здание, Может, и Цитадель.

Сом присоединился к Веронике, и на пару они довольно быстро оставили от джипа лишь обгорелый и растерзанный остов. Люди никакой попытки подняться не предпринимали.

— Уб-блюдки! — чуть заикаясь, выдавил раскрасневшийся Сом.

Вероника перезарядила автомат, но стрельбу прекратила.

— Цитадель горит! — холодно сказала она.

Вдруг вновь вернулась прежняя Вероника — та самая, холодная и беспощадная, какой она была в метро. Игрок.

Сом ничего не ответил. Он побежал в сторону догорающих остатков джипа и несколько минут возился телами, которые уже никогда не поднимутся.

Выражение лица его не предвещало ничего хорошего.

— Сумеречные! Все трое! — сообщил он, приблизившись. — Один пытался преобразоваться в летучую мышь, но не успел.