Омега - Джек Макдевит

Сообщения от Мэри он получал каждые пару дней. Они были короче, чем ему хотелось бы, но Мэри говорила, что не хочет злоупотреблять добрым отношением Хатч, предоставившей ей эту возможность, и вводить Академию в расходы. Этого было достаточно, чтобы он успокоился.

Он впервые в жизни по-настоящему верил, что влюблен. До Мэри он считал, что великая страсть – это что-то вроде подростковой инфекции. Он хранил воспоминания о Джун Седрик, Мэгги Солвер и некоторых других. Он помнил, как думал о каждой из них, что должен владеть ею, никогда ее не забудет, не сможет без нее жить. Но ни одна из них не продержалась и года. Коллингдэйл сделал вывод, что так и обстоят дела: очаровательная незнакомка задурит тебе голову, а потом ты вдруг обнаруживаешь, что втянут в какие-то отношения, и недоумеваешь, как это произошло. Он даже подозревал, что и с Мэри все обернется так же. Но каждый проходящий день, каждое сообщение от нее лишь подтверждали то, что теперь казалось правдой: потеряв ее, он потеряет все.

Пока Дэвид составлял послание для Мэри, Билл предупредил его, что получено сообщение от Хатч.

– Дэйв, ты уже знаешь о ежах. – Она сидела за своим столом в матроске с глубоким вырезом, с серебряной цепочкой на шее. – Теперь нам ясно, что у каждого облака есть еж. «Дженкинс» сообщил нам, что еж есть и у Лукаута. Облако перестало преследовать его, когда свернуло в сторону гумпов. – Камера приблизила изображение, и лицо Хатч заполнило весь экран. В ее взгляде читалось напряжение. – Это дает нам еще один шанс. Когда Фрэнк применит проекции, вместо того чтобы просто подсунуть ему куб, давай заодно попытаемся показать ежа. Если не сработает одно, то, может быть, сработает другое. Надеюсь, у вас все в порядке.

Коллингдэйла шокировало открытие, что некоторые его коллеги уже предвкушали грядущую катастрофу. Чарли Хардинг, статистик, открыто говорил о наблюдении за примитивной культурой, столкнувшейся с атакой, которая несомненно покажется им «небесной».

– Самое интересное, – говорил он, – настанет после. Мы сможем наблюдать, как они пытаются рационализировать это, объяснить самим себе.

– Будь это человеческая культура, – комментировала Элизабет Мадден, которая всю жизнь писала книги о жизни племен Микронезии, – они стали бы допытываться, что же сделали не так, чем вызвали божье недовольство.

И так далее.

Было бы несправедливо предполагать, что все настроены так же. Были и такие, кто аплодисментами встречал мысль попробовать эвакуировать местное население из городов, увести их куда-нибудь от основного удара разрушений. Но все, кто видел снимки с Лунного Света и Дельты 4418 (где произошла первая атака Омеги), знали, что прямой удар облака может обессмыслить все усилия.

До полета Дэвид много раз посылал Хатч гневные сообщения, проклиная облака и их создателей.

Хатч казалась странно безучастной. Да, надвигается катастрофа. Да, хорошо бы мы могли что-то сделать. Да, эвакуации гумпов из городов может оказаться недостаточно. Она знала об этом, жила с этим постоянно. Но никогда не заикалась о том, чтобы дать Академии пинка под зад и тем самим попытаться подтолкнуть ее к каким-либо действиям.

У исследователей были хорошие снимки некоторых городов на перешейке, с указанием широты. Выяснение их названий не представлялось лингвистам решающим пунктом повестки дня, но поскольку города вряд ли переживут событие, казалось целесообразным перейти от чисел к названиям. Коллингдэйл хотел узнать, который из них окажется Мандиголом.

Города были хороши. Просторные, симметричные; улицы располагались сеткой, которая предполагала определенную степень планирования и сочеталась с обыкновенной хаотичной застройкой – та обычно начиналась в торговых районах и бессистемно распространялась во всех направлениях. К несчастью, город? гумпов были именно такими, какие привлекали облако.

Люди Марковера утверждали, что общий стиль близок к классическому греческому. Они оказались правы. Что бы ни говорили о клоунском облике этих существ, гумпы знали толк в планировке и строительстве.

Центр городской активности обычно располагался возле побережья. Но Дэвид повсюду видел парки, широкие бульвары и скопления впечатляющих строений. Мосты пересекали протоки, заливы и даже в паре мест широкие реки. Дороги и тротуары были проложены с геометрической точностью.

Здания – должно быть, частные жилища – были рассеяны в сельской местности, постепенно уступая место лесу. Коллингдэйл часами изучал изображения, полученные с «Дженкинса». Это был не Лунный Свет, но место стоило того, чтобы его спасти.

Из библиотечного архива

Представление о том, что наибольшее благо для примитивной расы или вида – если мы будем держаться от нее подальше, абсурдно. Мы же не отказываем в помощи далеким племенам Южной Америки или Африки, или Центральной Азии, когда они в ней нуждаются? Доказываем ли мы, что нужно оставить их голодать, когда у нас есть пшеница и овощи, которыми мы можем поделиться? Дать им умирать десятками тысяч от эпидемий, когда у нас уже есть готовая вакцина?

Обратимся к собственной непростой истории. Скольких страданий мы избежали бы, вмешайся какой-нибудь благожелательный иноземец, чтобы, например, предотвратить уничтожение эллинского государства? Дать несколько советов по сельскому хозяйству? Не допустить прихода к власти Калигулы? Подсказать, что крестовые походы – не самая хорошая идея, и показать нам, как пролить немного света в эпоху тьмы? Мы могли бы избежать инквизиции или нескольких войн. Или сохранения по сей день рабства.

Стандартный довод – культура-де должна найти собственный путь. Она-де не может выжить при встрече с технологически более развитой цивилизацией. Даже если более развитая цивилизация желает всего лишь помочь. Более слабое общество-де слишком легко попадает в зависимость.

Культуры, называемые в качестве примера действия этого принципа, – племенные культуры. Эти примитивные сообщества, несмотря на обвинения в сторону их завоевателей, обычно бросаемые адвокатами и доброхотами того или иного сорта, управляются исключительно силой. Можно вспомнить, например, о коренных американцах. Или о различных народах Микронезии.

Как бы мы ни интерпретировали наш земной опыт, ясно, что гумпы – достаточно развитая раса. Действительно, их техника стоит на уровне Римской империи, но грубая ошибка – судить о цивилизации по ее технологии. В основном они живут мирно. У них есть письменность, есть искусства, кажется, есть и этические нормы, которые более-менее соответствуют нашим. По сути, единственная область, в которой мы превосходим их, – это производство электроэнергии.

Фактически, нет причин утверждать, что прямое вмешательство в интересах гумпов не станет для них безмерно выгодным. Особенно сейчас, когда они стоят перед лицом смертельной опасности, о которой даже не подозревают. Остаться в стороне и допустить массовое уничтожение этих существ во имя незаконно созданной ослиной политики – непорядочно и стыдно.

У Совета есть все необходимое для действий. Пусть же действует. Если он и дальше станет праздновать труса, Северо-Американский Союз пока еще не поздно, возьмет инициативу в свои руки.

16

Борт «Хоксбилла». Гиперпространство. Суббота, 26 апреля

Джули, Мардж и Уитлок подружились. Женщины называли его Уит. Они вели бесконечные разговоры об Омегах и космологии, о слонах и физиках, о гумпах и о Боге. Дни летели, и Джули начинала понимать, что никогда еще не совершала более увлекательного путешествия. Как будто вся ее жизнь была лишь подготовкой к этому эпохальному полету.

Уит постоянно сыпал парадоксами. Он утверждал, что лучшая форма правления – аристократия, самая безопасная – республика, а демократия – самая интересная. «Толпа непредсказуема, – говорил он. – Никогда нельзя ее понять». Он подчеркивал, что в Золотой Век худшим соседом в Геллеспонте были Афины. Рассуждая об основных проповедующих смирение религиозных верованиях, он спрашивал: «Неужели Бог, достаточно хитроумный, чтобы создать квантовую механику, и впрямь заинтересуется людьми, механически твердящими молитвы и машущими кадилом».

Мардж поначалу вела себя сдержанно и казалась с головой погруженной в работу. Но постепенно она раскрепостилась. Теперь все трое обсуждали, как спасти гумпов и сделать так, чтобы после этого Академия получила финансирование и смогла найти верный способ справиться с Омегами.

Джули хотела, чтобы на поиски источника облаков снарядили экспедицию. Этот план обсуждался годами. Старый проект «Коса», например. Затем «Красный свет». И наконец, на ранних стадиях, «Метеоролог». Но это было дорого, цель предположительно находилась где-то в районе ядра Галактики, в тридцати тысячах световых лет, и на проекты просто не хватало средств.