Запретное целительство. Сеньорита Смерть (СИ) - Таис Сотер

тихо всхлипнув, выбежала из медицинского кабинета, оставив Рихтера в полной растерянности. Он просто оцепенел. И может, к лучшему. Потому что в ином случае охотничий инстинкт полицейского заставил бы его преследовать драпающую жертву. И стало бы еще хуже.

Меньше чем через минуту Рихтер услышал шаги. Более тяжелые, чем могли быть у Ренаты. Он скорчил раздраженную гримасу, понимая, кто именно идёт по его душу.

Интуиция не обманула. Сам дож Конте стоял в дверном проеме, насмешливо кривя красиво очерченный рот.

— Ну и что же вы, сеньор Рихтер, такого ужасного сделали, что девица убежала в слезах, не разбирая дороги? Кстати, в меня врезалась и даже не извинилась. Я, конечно, догадывался, что мой повелитель стихий потрясающий человек, но не думал, что потрясать ты будешь душевное равновесие хорошеньких целительниц.

— Не начинай, Лауро, — поморщился грейдорец. — Мне и так погано.

Но любопытство сиятельного патриция было так прост не утихомирить

— Что там между вами? Неужели я вижу начало зарождения чувств? Может, мне стоит подтолкнуть сеньориту к тебе? Сыграть роль злодея… или великодушного покровителя, благословляющего расцветающую любовь!

— Нет!

— М-м-м? Звучит неубедительно.

Обычно Рихтер сам любил издеваться над людьми. Редко когда кому-то удавалось подловить его самого в самых растрепанных чувствах. Что хуже, хоть Фоскарини и насмешничал, взгляд его оставался неприятно внимательным и цепким. Какие выводы он сделает, если поймет, что наблюдал не ссору возлюбленных, и что Рихтер несколько преувеличил свою близость с целительницей, желая ее защитить от ухаживаний дожа?

— Просто произошло недопонимание. Я решу его сам.

Лауро пожал плечами. Единственный глаз его на мгновение закрылся, а когда дож снова посмотрел на Рихтера, то взгляд его был серьезен.

— Как твое состояние, друг? Боюсь, твоя беспомощность перестала быть секретом, и наши враги зашевелились, желая воспользоваться моментом. Агастус не просит, требует отправить тебя в Орлэнду, чтобы дать объяснения по поводу стихийного бедствия.

— Как кого? Потерпевшего, свидетеля или подозреваемого?

Дож хмыкнул.

— Не указано. Пока они все еще опасаются в открытую обвинять тебя.

— Разве случившееся относится к Святому Престолу?

— Как правитель Конте я обладаю почти всей полнотой власти в провинции. Но вот согласно одному старому, и довольно неудобному для нас закону, все беды, вызванные колдовством рассматриваются и судятся церковниками.

— И нет повода, чтобы отменить этот закон?

— Если только мы сами создадим прецедент, который вынудит Престол убавить амбиции. Но как понимаешь, это будет не просто. Одевайся, Корбин. У нас куча дел, а ты, кажется, немного заскучал.

— Почему о моем досуге волнуются только те, кому от меня что-то надо? — проворчал маг, натягивая рубашку.

Дож рассмеялся.

— Понимаю, что ты бы хотел проводить время не со стариком, а с милой сеньоритой, но если пойдешь сейчас за ней, лишь только всё испортишь.

Рихтер потер шею, отмечая, что в теле вновь появилась легкость, а усталость ушла. Кажется, его не только немного помучили ради восстановления каналов, но и заодно поделились силой. Целительница была слишком добра к нему, притом себе в ущерб. «Ох, Рената, Рената… Ты ведь не равнодушна ко мне. Почему же тогда испугалась, когда я попытался тебя поцеловать?».

— Женщин так сложно понять, — вздохнул грейдорец.

— Их не надо понимать. Женщины предназначены для любви и восхищения. И если ты не можешь дать это, то и не надо морочить сеньорите голову.

Интересно, как слова Лауро соотносились с его жизненным опытом? Или он любил каждую из своих любовниц? Но Рихтер просто не мог позволить раздаривать свои чувства направо и налево. Получается, ему и предложить то нечего, и он всего лишь один из тех назойливых пациентов, что грязно пристают к хорошеньким медичкам ради того, чтобы поразвлечься. По крайней мере, так это могло показаться Ренате, если не хуже.

Завтра он еще раз извинится, и заверит, что не собирается втягивать её в расследование. А вот Нери и правду стоило потрясти. В Орлэнде у них наверняка будет время пересечься.

Хотя действовать стоит осторожнее. Да, найти напавшего исподтишка было нужно, хотя бы ради того, чтобы доказать, что в случившимся не было вины. Но недостаточно было поймать этого мага или волшебницу. Ведь если судить по реакции лермийцев, никто особо не будет разбираться в причинах нападения — объявят малефиком, и быстренько избавятся, обрубив любую возможность докопаться до истинных виновников. Престол уж точно воспользуется возможностью обвинить всех одаренных. Лермия снова погрязнет в мракобесии и распрях между провинциями, а местные маги рванут из страны, в тот же Алерт, например. А те, получив все грязные магические приемчики почти даром, не будут гнушаться их применять против того же Грейдора, например.

Кажется, он еще глубже увяз в проблемах Лермии. Если Фоскарини не добьется окончательного признания и поддержки других дожей, то они еще долго будут грызться между собой, что вполне на руку Понтифику, не желающему терять свою власть. Но Престол невозможно было уничтожить. Значит, нужно было заменить Понтифика Агастуса тем, с кем можно договориться.

Лауро Фоскарини, вполне возможно, уже давно подготавливал почву для устранения Агастуса, но посвящать в это повелителя стихий не спешил. Интересно, так уж он был против более близкого знакомства Рихтера с местными святошами? Фоскарини.

— Рената сказала, что пробудить источник дара я смогу сам, в любой момент, только вот пока магические каналы не исцелены окончательно, есть угроза нового срыва.

— Тогда держи целительницу всюду при себе, и убедись, что она будет рассказывать о твоей травме именно то, что нам нужно.

— Не уверен, что Ренату стоит брать с собой в Орлэнду. Пусть Нери выступает как свидетель. У него и репутация, должно быть, лучше.

К тому же Рихтер был уверен, что общения с церковными ищейками скрытная сеньорита хотела меньше всего. Лауро, рассеяно листающий одну из книг с полок, кинул на мага уж слишком внимательный взгляд.

— Ты знаешь то, чего не знаю я? Может, у тебя есть причины не доверять Бьянки?

— Нет.

Может, его интуиция при их первой встрече и сработала, но Корбин с каждой своей встречей убеждался, что сама по себе Рената не может быть угрозой. А вот потребность ее защитить становилась все сильнее. Хотелось бы только знать, отчего.

— Тогда она поедет с тобой. Я заплачу ей достаточно, чтобы у неё и мысли не было отказать.

Повелитель стихий нахмурился.

— А если все же откажет?

— Сделай так, чтобы не отказала. Я предпочту не терять целительницу из вида, раз уж она имела доступ к твоему лечению.

Рихтер протиснулся мимо стоящего в дверях Лауро, и пользуясь тем, что тот не видит его лица,