Щит дьявола - Лео Кесслер

— Господин офицер… — обратился к фон Доденбургу водитель грузовика, с трудом объезжающий бесчисленные рытвины и выбоины. — Вскоре нас и вправду должны остановить. Либо военная полиция, либо патруль. Что нам тогда делать?

— Предоставьте это дело мне, — хрипло произнес эсэсовец. — А ваша задача — только двигаться вперед. Давай, веди машину!

Он посмотрел на Матца и затем перевел взгляд на Шульце, который валялся в трясущемся кузовке американского грузовика. Гамбуржец тяжело, прерывисто дышал. Куно осторожно прикоснулся рукой к пылающему лбу гауптшарфюрера и поклялся себе, что в любом случае доставит бывшего докера в расположение своих. Германии обязательно понадобятся дерзкие, ни перед чем не останавливающиеся и ничего не боящиеся люди типа Шульце в предстоящие тяжелые дни и месяцы.

— Не волнуйся, Матц, — бросил фон Доденбург, — мы обязательно прорвемся.

Матц, ветеран боевой группы СС «Вотан», только ухмыльнулся.

—Я совершенно не волнуюсь, господин штандартенфюрер. Я же боевой солдат. Не то что этот паркетный вояка, что валяется сейчас перед нами. — Он указал грязным пальцем на своего сотоварища по многочисленным попойкам и похождениям по публичным домам. — Я только хотел узнать, господин штандартенфюрер, собираетесь ли вы порекомендовать меня на должность временно исполняющего обязанности старшего унтер-фюрера на тот период, пока этот тип будет прохлаждаться в госпитале? Я хочу сказать, что когда Шульце ляжет в госпиталь, то он превесело проведет там время, лапая медсестер, лакая медицинский спирт и лежа все время на чистых простынях. Мне тоже хотелось бы получить хоть какие-то блага. Например, эту самую должность гауптшарфюрера. Это выглядело бы просто здорово в моем послужном списке. И в старости я мог бы рассчитывать на куда большую пенсию, господин штандартенфюрер.

Куно фон Доденбург потряс головой.

— Тысяча чертей, Матц, а ты, оказывается, даже больший негодяй, чем сам Шульце! — проговорил он. — Ну что ж, я предоставлю тебе это временное повышение в должности. Если только мы сумеем выбраться из этой передряги живыми.

— Стоп, стоп! — закричал американский лейтенант, неожиданно выпрыгнувший из кучи мусора справа от грузовика. Его голова была непокрыта. В руках он держал карабин. — Вам что, идиоты, жизнь надоела? Вы же заехали на самую переднюю линию!

Грузный водитель грузовика ударил по тормозам. Машина остановилась. С обеих сторон дороги показались головы солдат военного патруля в стальных шлемах. Сердце фон Доденбурга бешено забилось. В ту же секунду он различил характерный стрекот немецкого пулемета MG-42 где-то невдалеке. «Линия фронта действительно совсем рядом», — подумал штандартенфюрер.

— Ну, что? — Лейтенант смотрел на водителя грузовика, но тот ничего не отвечал ему. — Что, черт побери, вы делаете здесь, у самой линии фронта? Я никогда не видел, чтобы грузовики снабжения подъезжали так близко к передовым позициям!

Но шофер по-прежнему молчал. Невдалеке завыли мины, но краснолицый американский лейтенант даже не шелохнулся. Фон Доденбургу стало ясно, что перед ним — настоящий ветеран.

В эту секунду и до самого краснорожего офицера дошло, что что-то тут не так. Он внимательно вгляделся в трех солдат, сидящих в кабине грузовика с моторным топливом и застывших в странном молчании.

— А ну-ка, парни, — протянул лейтенант, поднимая свой карабин, — дайте-ка мне взглянуть на ваши удостоверения личности. — Он повернулся к своему взводному сержанту: — Джо, подойди-ка сюда ко мне…

В это мгновение Матц выстрелил. Сидевшие в кабине грузовика пехотинцы не успели наклонить головы, и пули Матца размозжили их. Куски костей, мяса и брызги крови полетели во все стороны. Ветровое стекло покрыла сетка мелких трещин. Пули, попавшие в грудь американскому лейтенанту, командиру военного патруля, отбросили его назад.

— Двигай! — бешено крикнул фон Доденбург водителю американского грузовика. — Полный вперед! Вперед!

Водитель, правый бок которого был весь забрызган кровью, дал полный газ, и грузовик ринулся вперед. Виляя из стороны в сторону, он неистово понесся по дороге. Вслед ему летели пули отчаянно стрелявших американских патрульных. Не видя ясно дороги из-за растрескавшегося ветрового стекла, водитель неправильно вывернул руль и врезался в столб освещения. Вцепившись в руль, он попытался развернуть грузовик в другую сторону.

— Держите этого мерзавца! — закричал Матц по-немецки. — Держите его, а не то сейчас врежемся!

Но было уже поздно. Грузовик влетел в кучу кирпичей. Водителя, словно катапультой, выбросило из кресла, и он, описав в воздухе дугу, приземлился на кирпичи. Куно фон Доденбург посмотрел на него. Шея американского шофера была неестественно вывернута. При падении он мгновенно сломал ее.

— Пошли! — выкрикнул фон Доденбург, схватил «шмайссер» Матца и выпустил яростную длинную очередь в сторону американской передовой линии. — Бери Шульце и вытаскивай его! — Он вновь дал очередь по американским солдатам, пытавшимся пробиться к ним, лавируя среди куч мусора и битых кирпичей.

Матц сильно ударил Шульце рукой по лицу.

— Давай, просыпайся! — заревел он. — Надо бежать, Шульце!

Шульце застонал, но глаза его остались закрытыми. Тогда Матц ударил его по раненному плечу. Шульце закричал и открыл глаза.

— Что… происходит? — с трудом выдохнул он.

Матц схватил Шульце за здоровую руку и с силой потянул.

— Вставай, поднимайся! — прошипел он. — Американцы всего в двадцати метрах от нас!

Здоровенный, но беспомощно-слабый сейчас Шульце с трудом поднялся на ноги и, пошатываясь, двинулся при помощи Матца вперед по кузову грузовика. Матц первым спрыгнул с грузовика и отчаянно выругался — он крайне неудачно приземлился на свою деревянную ногу. Шульце, шатаясь, спрыгнул вслед за ним и упал на четвереньки. Матц вновь хлестнул его по лицу — так, что из носа Шульце потекла кровь. Рядом с ними визжали пули.

— Ради Христа, бегите к нашим! — закричал фон Доденбург. — Бегите, а я прикрою вас. Давайте, вперед!

Стоя на коленях, Куно пытался отогнать американцев яростным огнем из своего автомата. Шатаясь, две жалкие скрюченные фигуры — Матц и Шульце — медленно побрели по направлению к немецкой линии обороны. Сейчас они были похожи на карикатуры на самих себя.

— Не стрелять! — вдруг раздался командный голос, говоривший по-немецки. — Это же двое наших. Это двое из «Вотана»!

Шатаясь, точно былинка на ветру, Матц с трудом волочил на себе вконец обмякшего, безумно тяжелого Шульце, двигаясь в ту сторону, откуда только что прозвучал этот голос. По лицу одноногого унтер-фюрера струились слезы усталости и отчаяния. Еле таща ноги, они проковыляли по грудам строительного мусора и битых кирпичей, едва не споткнулись о натянутую колючую проволоку и оказались в густом дыму, отчаянно выедавшем им глаза. В это время оставшийся сзади Куно фон Доденбург неистово строчил из автомата по американцам, делая все, чтобы они не могли приблизиться к двум медленно бредущим вперед эсэсовцам. Наконец двое приятелей рухнули в траншею, где их подхватили заботливые руки товарищей. Встретившие их бойцы «Вотана» радостно завопили:

— Да это же Матц и здоровенный Шульце… Матц и наш гауптшарфюрер Шульце!

— Командир, — прохрипел Шульце перед тем, как окончательно потерять сознание. — Наш командир…

Эсэсовцам не требовалось больше ничего объяснять. Панцергренадеры, прикрывавшие этот сектор обороны Аахена, разом повыскакивали из траншей и бросились в сторону американской передовой линии, отчаянно стреляя на ходу. Из их широко распахнутых ртов вылетал фанатичный боевой клич: «Вотан… Вотан… Вотан!»

Услышавший этот клич Куно фон Доденбург, который, стоя в дверях разбомбленной лавки мясника, судорожно пытался засунуть в «шмайссер» новый магазин взамен использованного, уронил в пыль ставший больше не нужным автомат. Им овладело фантастическое чувство облегчения.

Его люди неслись ему на выручку.

Практически в ту же самую секунду в этот же день, 16 октября 1944 года, разведывательный дозор второго батальона под началом штаб-сержанта Фрэнка А. Карсвелла был послан полковником Коксом для того, чтобы установить непосредственный контакт с передовыми частями 30-й пехотной дивизии. Путь разведчиков, однако, оказался довольно коротким. Едва американские солдаты достигли шоссе Аахен—Верселен, как оказались под плотным огнем немецкой артиллерии. Дозор попадал на землю и забился в импровизированные укрытия, дожидаясь, пока прекратится огненный смерч. Один солдат вскрикнул, получив осколочное ранение. Запахло сожженным человеческим мясом. Слева и справа от американцев факелами горели огромные дома. Все это казалось похожим на невероятную декорацию какого-то фантастического фильма. Когда янки пришли в себя в промежутке между залпами, они, внимательно оглядевшись, недосчитались сержанта Фрэнка А.Карсвелла. Командир дозора был мертв.