Игры ангелов - Нора Робертс

Он и в самом деле выбрал это место потому, что народу здесь было — раз, два и обчелся. Но и горы, как ни крути, тоже повлияли на это решение.

Броуди ехал по пустой дороге, через равнины, густо поросшие шалфеем. В отдалении паслось небольшое стадо бизонов. Косматая шерсть, низко опущенные головы. Пара новорожденных телят крутилась возле матерей.

Хотя он знал, что Рис понравилось бы это зрелище, будить ее не стал.

Под летним солнцем эти равнины утонут в буйстве цветов — целое море оттенков среди нежной зелени шалфея. Как можно отыскать на таких просторах одинокую могилу? Это не под силу ни человеку, ни зверю — во всяком случае, если зарыть тело достаточно глубоко.

Он свернул в сторону Кулака Ангела, укрывшегося за сосновой рощей. Рис тихонько застонала во сне. Взглянув на нее, Броуди заметил, что женщина начала дрожать.

Затормозив прямо посреди дороги, он легонько тряхнул ее за плечо:

— Подъем.

— Нет! — Она вырвалась из сна со стремительностью спринтера. Броуди едва успел перехватить направленный на него удар.

— Давай, стукни меня, — сказал он лениво. — Получишь в ответ.

— Что такое? — она непонимающе смотрела на руку, сжавшую ее кулак. — Я спала. Я что, и правда спала?

— Или здорово притворялась на протяжении последнего часа.

— Я тебя ударила?

— Попыталась. Но больше не стоит.

— Ладно, — она постаралась успокоиться. — Могу я получить назад свою руку?

Он разжал пальцы, и ее рука безвольно упала на колени.

— Ты всегда просыпаешься так, будто услышала удар гонга?

— Понятия не имею. Я уже очень давно не спала в присутствии другого человека. Похоже, ты действуешь на меня успокаивающе.

— Успокаивающе? — он недовольно нахмурился. — Если ты и дальше будешь нести подобную чушь, я сочту за честь вывести тебя из этого заблуждения.

По ее губам скользнула улыбка.

— Такие, как ты, не бьют женщин.

— Да неужели?

— Во всяком случае, физически. Вполне возможно, что ты разбил несколько сердец — не покалечив при этом их хозяек. Тебе проще сразу уничтожить человека при помощи слов… В любом случае признательна за то, что дал мне поспать. Я настолько… Бог ты мой! Только взгляни на это!

При виде ошеломившего ее зрелища она мгновенно забыла обо всем остальном. Все так же глядя в окно, она расстегнула ремень безопасности и распахнула дверцу. Стоило ей выйти из машины, как она тут же попала под порыв весеннего ветра.

— Какие же они… первобытные. Словно проросли из земли и устремились вверх. Похожи на крепость, которая затмевает собой все вокруг. Одновременно и пугает, и завораживает.

Она прислонилась к капоту машины.

— Я смотрю на горы каждый день — из окна комнаты, по дороге на работу. Но здесь… здесь совсем другое. Когда вокруг ни домов, ни людей…

— А я что, не человек?

— Ты же понимаешь, о чем я. Здесь, наедине с этими пиками, острее ощущаешь свою человеческую природу.

Она оглянулась, довольная тем, что он тоже вышел из машины.

— Мне казалось, я заверну в этот городок, немного поработаю, а затем поеду дальше. Но каждое утро я смотрю в окно на озеро и вижу в нем отражение гор. И мое желание уехать испаряется напрочь.

— Так ты скоро осядешь здесь навсегда.

— Это не входит в мои планы. Впрочем, у меня и плана-то никакого нет. Просто я думала, что рано или поздно вернусь назад. Не обязательно в Бостон. Может, в Вермонт. Я ходила там в школу, так что место знакомое. Мне здорово не хватает зелени. Всей этой зелени с Восточного побережья.

— Луга скоро станут зелеными. Равнины и болота покроются цветами. Ты просто не узнаешь этих мест.

— Наверное, ты прав. А эти горы… даже лучше, чем бокал вина, — она с наслаждением вдыхала свежий воздух.

— Ты выглядишь сейчас совсем как в те моменты, когда готовишь.

Она удивленно посмотрела на него:

— Как я выгляжу?

— Расслабленной и спокойной. Счастливой.

— Просто сейчас я уверена в себе. Поэтому-то и расслаблена. Жаль, что я так редко ощущаю это. После того, что случилось, я вообще не могла войти на кухню. У меня украли это счастье. Или я позволила украсть его. Сейчас все понемногу возвращается. Только послушай, как поют птицы! Не знаешь, кто это?

Только теперь Броуди обратил внимание на птичью трель. А Рис уже в изумлении смотрела в другую сторону.

— Смотри, — прошептала она, схватив его за руку. Обернувшись, он увидел уже знакомое стадо бизонов, неторопливо шествующее по полям шалфея.

— Этих тоже видишь впервые?

— Так близко — да. Просто не верится. Глянь-ка, малыши!

Последнее слово она произнесла так нежно, будто оно таяло у нее во рту.

— Почему женщины всегда произносят это в одном тоне?

Рис в ответ слегка пихнула его локтем.

— Они такие милые, а потом станут совсем большими.

— Тогда-то ты и поджаришь их у себя на гриле.

— Ради бога, не порти такой приятный момент. Сейчас мне, как никогда, хочется прокатиться на лошади. Машина тут совсем некстати. Еще хочу увидеть антилопу, — добавила она. — Правда, прежде нужно научиться ездить верхом.

— Что, на антилопе?

— Да нет, — рассмеялась она. — Хочу увидеть антилопу, катаясь тут на лошади. Беда лишь в том, что я не умею ездить верхом.

— Вроде как Ло обещал тебя научить?

Продолжая наблюдать за стадом, Рис сунула руки в карманы.

— Его интересовала не езда. Но я бы могла воспользоваться его любезностью — при условии, конечно, что он будет вести себя в рамках приличий.

— Тебе нравится, когда мужчины ведут себя в рамках приличий?

— Не всегда, — заметила она с отсутствующим видом. — Но в случае с Ло — да.

Она спохватилась лишь в тот момент, когда Броуди положил руки на капот по обеим сторонам от нее. Только тут она поняла, что оказалась в ловушке.

— Броуди.

— Ты же не дурочка, и с головой у тебя все в порядке. Нервишки не в счет. Хочешь сказать, не догадывалась, к чему дело идет?

Сердце отчаянно колотилось у нее в груди. Отчасти из-за страха. Но только отчасти.

— Знаешь, я уже давно не думала о подобных вещах. Так что это проскользнуло мимо моего внимания. Ну, почти проскользнуло, — поправилась она.

— Если тебе это не нужно, так и скажи.

— Ну почему не нужно? Просто… ох!

Последнее слово вырвалось у нее из груди, когда Броуди рывком притянул ее к себе.

— Задержи-ка дыхание, — посоветовал он ей. — Идем на погружение.

В то же мгновение она утратила способность и дышать, и думать. Погружение было резким и внезапным, так что прохладный до этого времени воздух стал обжигающе горячим. Его губы нельзя было назвать нежными или настойчивыми. Они не соблазняли и не уговаривали. Они лишь брали то, что хотели. Рис чувствовала, что уплывает — голова кружилась и была удивительно легкой.