Грюнвальд. Разгром Тевтонского ордена - Вольфганг Акунов

1) Великого комтура Германа Ганса;

2) Маршала Михаэля Кюхмейстера фон Штернберга (на момент избрания все еще томившегося в польском плену в крепости Щецины северо-восточнее Кракова, откуда он был освобожден за богатый выкуп только в конце февраля 1411 г.);

3) Траппьера Альбрехта фон Тонны и

4) Тресслера Боэмунда Бренделя.

Должность пятого «гроссгебитигера» — Великого госпитальера — осталась за престарелым Вернером фон Теттин-геном (единственным «Великим повелителем», уцелевшим в битве при Танненберге).

Фогтом Новой Марки был назначен Альбрехт фон дер Дубе, бывший ландкомтур Богемии. Новые кадры были назначены и на другие ответственные должности.

Необходимо отметить, что лишь немногие комтуры — например, Эбергард фон Валленфельз (комтур Торна), Ульрих Ценгер (комтур Бранденбурга), Гельферих фон Драге (комтур Рагнита) или граф Фридрих фон Цоллерн (комтур Бальги) — обладали необходимым военно-административным опытом. Им посчастливилось не принимать участие в битве при Танненберге, унесшей жизни всех других обладателей этого по-истине бесценного опыта. Все прочие комтуры, получившие назначение в Пруссию, были в ней новичками и плохо разбирались в местной специфике. Комтуром в Данциг был назначен младший брат нового гохмейстера, которого также звали Генрих фон Плауэн. Комтуром Швеца был назначен Фридрих фон Конштеттен, комтуром Остероде — Конрад фон Зефельн, комтуром Грауденца — Иоганн фон Бихау.

Сразу же после своего избрания новый Верховный магистр, снедаемый жаждой отмщения за поражение при Танненберге, начал лихорадочно вооружаться. Он буквально засыпал посланиями владетельных государей тогдашней Германии — Священной Римской империи — и других стран Европы, прося у них поддержки в борьбе с «язычниками и слугами дьявола». Его вооруженные силы получали все больше подкреплений в лице прибывавших из Германии «военных гостей» (крестоносцев-добровольцев) и наемников. Гохмейстера сопровождали епископы Риги (Ливонии), Вюрцбурга и Помезании, граф Геннебергский, дейчмейстер и многие другие знатные вельможи и должностные лица Тевтонского ордена. Во главе внушительного войска он вступил в Кульмскую землю, чтобы выбить немногие остававшиеся там польские гарнизоны из все еще удерживаемых теми орденских замков.

Войско польского короля стояло в Куявии. Ягелло с трудом удавалось держать под контролем своих ратников, отнюдь не горевших желанием вновь идти в бой. Король пытался в грамотах, рассылаемых им знатным «военным гостям» Тевтонского ордена, убедить их в справедливости польских политических и территориальных требований и всячески демонстрировал свое миролюбие. Усталость от войны чувствовалась в обоих противоборствующих лагерях. Генриха фон Плауэна стали со всех сторон склонять к началу мирных переговоров, «наступив на горло собственной песне». Осознав всю серьезность и безвыходность сложившейся ситуации (в памяти еще были свежи удручающие картины всеобщей измены, трусости и обмана) гохмейстер, вопреки собственным убеждениям, был вынужден отказаться от осуществления своих далеко идущих военных планов.

9 ноября 1410 г. им было заключено первое перемирие с разорителями Пруссии. Важнейшим условием перемирия было признание «статус кво». Это означало, что орденские замки Страсбург, Реден, Нессау, Бкггов и Торн пока что оставались в польских руках. Состоявшаяся 11 декабря личная встреча гохмейстера, в сопровождении орденских, чешских и силезских рыцарей, с польским королем (на эту встречу Плауэн согласился крайне неохотно) не привела к согласию относительно условий предстоящего мира. И только вмешательство Великого князя Литовского Витовта в переговоры позволило завершить их успешно. Перемирие несколько раз продлевалось, пока 1 февраля 1411 г. не произошел обмен грамотами о заключении Торуньского мира (впоследствии названного историками Первым). Договор оставлял за Тевтонским орденом большинство его довоенных владений. Иначе обстояло дело с Самогитией — областью, соединявшей прусскую Часть орденского государства «мариан» с его ливонской частью. В свое время Самогития была уступлена ордену Девы Марии Литвой, но с тех пор постоянно служила яблоком раздора между литовцами и орденом. Согласно договору признавалась принадлежность Самогитии к орденскому государству, однако орден уступал эту область Литве до момента смерти короля Ягелло и князя Витовта. После их перехода в лучший мир Самогития должна была вернуться под власть Тевтонского ордена. Эти условия мира, крайне выгодные для ордена Девы Марии, выходившего из войны почти без территориальных потерь, были результатом не поражения «тевтонов» под Танненбергом, а их победы под Мариенбургом.

Однако в дополнительном договоре гохмейстер обязался выплатить неприятелям контрибуцию в сумме 100 000 «шоков» («коп») пражских грошей (в 1 «шоке» содержалось 60 грошей, или гроссов). Официально эта сумма предназначалась для выкупа пленных, томившихся в польских узилищах. Таким образом, польский король надеялся добиться того, чего он не смог добиться силой оружия, — разорить «проклятых крыжаков». В тяжелейшей финансовой ситуации, в которой оказался орден Девы Марии, уплата столь гигантской суммы наверняка означала бы его полный финансовый крах.

Денег у магистра не было, и взять их было неоткуда. Как мы помним, на землях ордена запрещалось проживать иудеям, обычно ссужавшим светских и духовных государей Европы немалыми суммами в обмен на привилегии всякого рода. В этом отношении положение польских королей было гораздо более выгодным. Иудейские торгово-ростовщические общины в их владениях процветали, пользуясь полной национально-религиозно-культурной автономией, самоуправлением, множеством привилегий и прав. Как писал товарищ Карл Маркс:

«Торговые народы древности существовали, как боги Эпикура в междумировых пространствах вселенной, или, вернее, как евреи в порах польского общества» (Маркс К. Капитал. Т. III. Госполитиздат, 1951. С. 342).

Между прочим, по старинному сказанию, первым польским королем был избран иудей Аврам Парховник (Порховник), вскоре, впрочем, уступивший корону крестьянину Пясту — основателю древнейшей польской королевской династии! Но это так, к слову…

23

СУДЬБА ГЕНРИХА ФОН ПЛАУЭНА

Как и предчувствовал Верховный магистр Тевтонского ордена граф Генрих фон Плауэн, заключенный 1 февраля 1411 г. в орденском городе Торне «вечный мир» с Польшей и Литвой оказался на поверку типичным «гнилым компромиссом». По этому 1-му Торуньскому мирному договору Добринская земля (уступленная в 1396 г. силезским князем Владиславом Опольским Тевтонскому ордену и с тех пор являвшаяся постоянным объектом польских претензий) передавалась Польше, а вся Померания и Кульмская земля закреплялась за орденом Девы Марии. Вопрос о спорных замках Санток и Дрезденко, с прилегающими областями, передавался на рассмотрение комиссии из 12 человек, назначаемых польским королем и гохмейстером Тевтонского ордена (под верховным арбитражем папы римского).

Однако враждебность Польши и Литвы к ордену Святой Девы Марии нисколько не ослабевала, а наоборот, только усиливалась. В обоих государствах царило откровенное разочарование весьма скромными результатами блестящей победы, одержанной объединенным польско-литовским войском над армией Тевтонского ордена в 1410 г. при Танненберге. Ведь не была достигнута даже формальная цель Польши в войне — захват у ордена Восточной Померании — Помереллии (не говоря уже о казавшемся, после победы при Танненберге, столь возможным и близким уничтожении прусского государства Тевтонского ордена)! Сходным образом обстояло дело и с Литвой, чей Великий князь Александр-Витовт предъявлял к ордену притязания на территории, никогда не входившие в состав литовской области Самогитии-Жемайте-Жмуди, на возврат которой, на период до смерти Витовта, орден согласился по мирному договору (например, замок и область Мемель).

Понесенные орденом «мариан» в войне с польско-литовской коалицией потери в живой силе (в особенности что касается «братьев-рыцарей»), были невосполнимы (ни в количественном, ни в качественном отношении). Тяжелый урон был нанесен и конскому составу — поляки и литовцы разгромили знаменитые прусские конные заводы ордена, угнав множество породистых лошадей и племенных жеребцов (а рыцарь без коня — не рыцарь). В сложившейся после войны ситуации, перед лицом подавляющего военного, численного и материального превосходства неприятелей, отсутствовали стимулы, способные побудить молодых рыцарей вступать в Тевтонский орден, будущее которого представлялось крайне мрачным (или, во всяком случае, неясным). Генрих фон Плауэн неустанно искал возможности поставить силы и потенциал прусских сословий на службу возглавляемому им ордену. Он потребовал от прусских городов, светских рыцарей, городов, духовенства и ордена Девы Марии участвовать в выплате военной контрибуции Литве и Польше. С этой целью был введен всеобщий денежный налог. Против его введения активно протестовали находившиеся под верховным сюзеренитетом Тевтонского ордена прусские города, причем главным образом — самые крупные и богатые из них (в первую очередь — Данциг). В Данциге дело зашло так далеко, что горожане окружили наскоро возведенной стеной расположенный в черте города орденский замок. Отношения между Данцигом и орденом обострялись день ото дня, пока наконец 6 апреля 1411 г. орденский комтур Данцига Генрих фон Плауэн (младший брат и тезка гохмейстера) не приказал арестовать данцигских бургомистров Лецкау и Гехта, а также члена городского совета Данцига Гросса. В ночь на 7 апреля арестованные были казнены по приказу комтура.