Жестокий брак. Как мы влюблялись, женились и ревновали на протяжении веков - Ника Марш

и года, как ситуация в корне поменялась: английскому послу рекомендовали вернуться в Лондон. Эмма, разумеется, поехала вместе с мужем. На туманном Альбионе ее ждал ледяной прием: в британской столице помнили, кто такая леди Гамильтон, хорошо знали о «хромающем» происхождении, свежи были воспоминания о позировании художникам и «живых статуях» в «Храме здоровья». Знатные леди не желали общаться с Эммой. Они были не так великодушны, как неаполитанки.

Скандальности добавляла история с Нельсоном. Он жил в одном доме с четой Гамильтон (от жены адмирал все-таки ушел, хоть и не добился развода), что вызывало живейшее обсуждение в свете. Старый лорд относился к этому абсолютно равнодушно. Вскоре выяснилось, что Эмма была в положении. Никто не сомневался, кто виновник. Тем не менее приличия решили соблюсти. Родившуюся в 1801 году девочку Горацию провозгласили… дочерью некоего Уильяма Томпсона, товарища адмирала, погибшего в бою. Эмма и Нельсон выступили крестными родителями, а леди объявила, что будет воспитывать сироту. Она понятия не имела, что ее собственную жизнь вот-вот унесет ветром…

В 1803 году не стало лорда Гамильтона. Поскольку у Эммы не было детей от мужа, то все состояние перешло к его племяннику. Надменный Чарльз Гревилл моментально выставил вдову прочь, позаботившись только о том, чтобы ей выдали сундук с платьями. Мстил бывшей возлюбленной за то, что однажды она переиграла его? Какой низкий поступок! Нельсон отреагировал сразу – он подарил любимой дом и даже назначил ей содержание. Леди Гамильтон попыталась потребовать вдовью пенсию, но ей деликатно отказали. «Если бы я была леди по рождению, такого бы не случилось», – печально говорила Эмма.

Все надежды теперь были связаны только с Нельсоном. Он любил ее! Но был военным и не мог противиться королевским приказам. Горацио Нельсон уехал в 1805 году, чтобы встретить свой конец в Трафальгарской битве. Он победил, но узнал об этом за несколько секунд до смерти, и последнее, что сумел прошептать: «Эмма!» Именно о ней полководец подумал, прежде чем закрыть глаза навеки…

К чести Нельсона, он попытался озаботиться будущим своей возлюбленной. В его завещании было указано требование поддержать леди Гамильтон и Горацию. Однако законная жена, Фанни Нельсон, проигнорировала данный пункт, тоже не отказав себе в удовольствии отомстить. Теперь у Эммы не осталось ничего. В фильме «Леди Гамильтон», где главную роль сыграла блистательная Вивьен Ли, этот момент подан невероятно тонко. «А потом не было ничего», – говорит героиня. Мир для нее погас.

Дом красавицы скоро пошел на оплату долгов. Судачили, что Эмма пьет и проигрывает в карты. Так ли это было – сказать сложно. Слишком многие злорадствовали в то время по ее поводу. С матерью и дочерью леди Гамильтон перебралась в крошечный домик на окраине, а потом пришлось покинуть и его. Кредиторы искали Эмму по всему Лондону, поэтому ей пришлось искать спасения во Франции.

Все осталось в прошлом – красота, успех, любовь мужчин. Она оказалась никому не нужна, преждевременно состарилась, практически спилась и умерла 15 января 1815 года, подхватив сильную простуду и попав в больницу для бедных.

Так закончилась жизнь той, что была блистательна и неподражаема, воспета писателями, драматургами и сценаристами – женщины, однажды подаренной мужчине.

Глава 13. Инцест – дело семейное

Маргарита Тереза называла мужа «любимым дядюшкой», потому что именно дядей он ей и приходился. 5 декабря 1666 года пятнадцатилетняя испанская инфанта въехала в Вену, чтобы выйти замуж за императора Священной Римской империи Леопольда I. Жених и невеста состояли в непозволительной степени родства, но в XVII столетии династию Габсбургов подобные мелочи нисколько не интересовали.

Хотя на протяжении столетий церковь очень ревностно отслеживала, чтобы муж и жена не приходились друг другу даже… кузенами.

Чтобы жениться на родственнице, заручались поддержкой папы римского, получали от него одобрение на свадьбу.

Бывали случаи, когда церковь расторгала уже заключенный союз, притом что в нем родились дети… Герцогу Аквитанскому в XI веке вообще пришлось совершить паломничество в Рим, чтобы его простили за женитьбу на родственнице. Все началось с того, что в 1068 году тринадцатилетняя Хильдегарда Бургундская[106] вышла замуж за Гийома VIII, от которого впоследствии родила четверых детей. Этот брак был очень выгоден двум семьям, оттого они и поженили отпрысков. Родители прекрасно понимали, что женят сестру и брата! Однако церковь вмешалась и осудила бургундцев и аквитанцев. Брак признали незаконным, поэтому Гийом VIII отправился к папе римскому с мольбой выдать разрешение «задним числом». На кону стояло будущее аквитанского герцогства – правитель уже немолод, чтобы заново жениться и заводить потомство. К тому же разрывать перспективный союз с Дижоном[107] для Гийома было крайне нежелательно. Понтифик пошел на уступку, дорого стоившую герцогу Аквитанскому, но иначе тот поступить просто не мог – заартачился бы и оказался отлучен от церкви!

В раннем Средневековье власть папы римского была настолько серьезной, что он мог своей волей предавать анафеме королей и императоров. Интердикт – отлучение от церкви – означал, что в государстве буквальным образом жизнь встанет на паузу. В таком случае запрещались службы в храмах, нельзя было венчаться и отпевать усопших, крестить новорожденных детей. Для человека X–XIV веков это страшное наказание, ведь вся жизнь была связана с церковью. Посты, праздники, обряды составляли значимую часть существования любого обывателя. Так что, когда правитель Франции Филипп II Август отверг жену и решил жениться на любовнице, Рим ответил анафемой. Королевство погрузилось во тьму… Церкви открывали на час-два, на рассвете, несколько раз в неделю, чтобы только совершить таинство крещения (причем его проводили на ступенях, внутрь заходить было нельзя). Умерших хоронили не на освященной церковной земле, а где получится. Недовольство французов не заставило себя ждать. Волей-неволей, чтобы сохранить свою власть и спокойствие в государстве, королю пришлось пойти на уступки и вернуть отвергнутую им принцессу Ингеборгу для восстановления порядка во Франции.

Так что шутить с церковью в то время никто не решался! Близкородственные браки старались заключать при полном одобрении папы римского. Для этого требовалось отправить прошение, в котором подробно обосновывались причины такого союза. Понтифик мог разрешить или запретить жениться. Все зависело от того, в каких отношениях Рим состоял с каждым конкретным правителем и его государством. Например, французский король Генрих I в 1049 году не стал искушать судьбу и умолять папу. Когда в родах скончалась его юная жена, он прекрасно понимал, что практически все имеющиеся европейские принцессы в той или иной степени приходятся ему родственницами. Брак с ними мог быть оспорен при желании, и тогда родившийся наследник оказался бы в двусмысленном положении – вроде бы имеет шансы на престол, но не признан законным! Да и положение самого Генриха I оставалось крайне сложным.