Огнём и сталью - Сергей Ким

— Да по большому счёту ничего… Я просто хотел выслушать ваше мнение, Северус.

— Какое-нибудь новое зелье или эликсир? — мгновенно оживился декан Слизерина.

— Нет, Северус, — Дамблдор слегка откинулся в кресле. — Я бы хотел узнать ваше мнение о молодом Поттере.

— Молод, невоспитан, небезнадёжен. И отчего-то он мне не нравится, — припечатал Снейп. — Всё, от меня больше ничего не требуется?

— Ммм… Спасибо. А можно поразвёрнутее?

— Профессор, — слегка раздражённо произнёс зельевар. — Во-первых, он не мой студент — спросите лучше Минерву. Во-вторых, чего ради я должен интересоваться каким-то первокурсником?

— Не каждый первокурсник — Гарри Поттер, и не каждый первокурсник способен убить взрослого тролля, — негромко произнёс Дамблдор. — И не каждый первокурсник — сын Лили… Эванс.

Снейп дёрнулся как от удара, его лицо исказилось.

— Причём… причём тут это, профессор?

— Мне важно знать, что вы о нём думаете, Северус. Именно вы.

— Обычный мальчишка, — нехотя начал говорить зельевар. — Неглуп, спокоен, серьёзен. Но судя по словам МакГонагалл у него постоянные проблемы с дисциплиной.

— О, да! — рассмеялся директор. — Из всех первокурсников он самый… любознательный и активный. Слышали, он даже с Пивзом иногда может совладать?

— Нет, не слышал, — ровным тоном произнёс Снейп. — Мне это неинтересно.

— Способный мальчик — весь в отца.

Зельевар скорчил презрительную гримасу.

— Очень надеюсь, что нет. Его отец был хулиганом, эгоистом и крайне безответственной личностью.

— Тогда, может быть, он пошёл в мать?

— Может быть, — ледяным тоном ответил Снейп.

— Северус, — Дамблдор сбросил с себя всё напускное благодушие. — Как вы считаете — он действительно может справиться с уготованным для него заданием?

— Иногда мне кажется, что даже слишком хорошо справится, — саркастически произнёс зельевар.

— Хм. Поясните, Северус.

— Мальчишка умён и силён. Гораздо сильнее своих сверстников и многих старшекурсников. И, как мы сегодня могли наблюдать, он не гнушается средствами имеющими мало общего со светлой магией. Поэтому я предупреждаю — не нужно с ним играть вслепую, если лет через десять или даже раньше мы не хотим получить нового Тёмного Лорда. Хотя…

Снейп саркастически усмехнулся.

— С другой стороны ему всего лишь одиннадцать лет и рано делать хоть какие-нибудь выводы.

— Как бы слишком поздно не стало, — произнёс Альбус. — Теперь я сомневаюсь — настолько ли было хорошей идеей отдать его на воспитание этому аврору…

— Меня это тоже всегда интересовало. Почему всё-таки какой-то безвестный бродяга, а не, скажем, сестра Лили?

— На это… были причины, Северус. Меня вот ещё, что интересует… Ты подвергал его легилименции?

— Профессор! — опешил Снейп. — По-вашему я должен лезть в голову к каждому студенту?

— Повторюсь: не каждый студент — Гарри Поттер.

Зельевар ничего на это не ответил, а лишь молчал с самым мрачным видом. Но наконец он всё-таки выдавил:

— У меня не получилось.

— Ох, старость — не радость… Совсем уже слух неважный стал… — проворчал Дамблдор. — Что вы сказали, Северус? Повторите, пожалуйста — я не расслышал.

— Я сказал, что не смог пробиться в его разум, — раздражённо повторил Снейп.

— Вот как… И почему же? Чья-то наведённая защита?

— Разум мальчишки полностью закрыт чёрной пеленой — поэтому вряд ли кто-то сможет прочитать его.

— Чёрная пелена говорите?

— Да, — мрачно ответит зельевар. — Точно такая же, как у Сами-Знаете-Кого и у…

— Любопытно, очень любопытно…

По лицу Снейпа было ясно, что он не находит в этом ничего любопытного.

— Что ж, большое вам спасибо, Северус. Извините, что побеспокоил вас.

— Не стоит, профессор, — декан Слизерина поднялся с места. — Я могу быть свободен?

— Конечно, Северус.

Зельевар вышел из кабинет, а Дамблдор задумчиво откинулся в кресле, переплетая пальцы.

— Значит так, да? Значит, Вторая ветвь — это всё-таки Лейстренджи?

Глава 9

Скелеты в шкафу

— …Пожалуйста, мой Лорд, только не он! Только не Гарри!

— Прочь с дороги, девчонка! Мне нет до тебя дела — мне нужен только твой щенок!

— Мой Лорд, я сделаю всё что угодно, только пощадите Гарри! Меня! Убейте меня, но только не его!

— Прочь, предательница!

— Нет! Авада Кедавра!

— Ах ты, дрянь! Авада Кедавра!

Харальд открыл глаза, ощутив как сердце словно бы сжала чья-то ледяная рука. Мальчик лежал на кровати, заботливо укрытый одеялом и переодетый в школьную пижаму, а судя по характерному запаху, он всё-таки угодил в Больничное крыло.

— Очнулись, юноша?

Около кровати Поттера появилась женщина средних лет, одетая как медсестра… ну, наверное, ещё викторианских времён.

— Да, мэм, — протёр глаза мальчик. — А я долго здесь валяюсь?

— Не валяетесь, а проходите курс лечения, — строго поправила его медсестра. — Вы здесь со вчерашнего вечера, юноша, и раньше завтрашнего дня из лазарета не выйдете. И для того, кто только что перенёс схватку с троллем это ещё совершенно маленький срок.

— Насколько серьёзны мои раны, мэм? — трагическим голосом осведомился Харальд, мысленно перебирая, что же ему всё-таки мог повредить мерзкий монстр. Даже навскидку выходило, что повредить он мог ВСЁ.

— Ушибы, царапины и нервное истощение. Сущие пустяки, в принципе. В общем отдыхайте пока, а если что-нибудь понадобится, то сразу же зовите меня — меня зовут мадам Помфри.

— Да, мэм. Конечно, мэм. Мэм, а могу ли я позвать кого-нибудь из гриффиндорцев, чтобы на время стационара мне принесли почитать пару книг?

— Минерва МакГонагалл приказала никого к вам не пускать… — медсестра улыбнулась. — Кроме вашей подруги. Сейчас я её позову.

Мадам Помфри ушла, а Харальд начал ломать себе голову когда это у него уже появилась кроме друзей ещё и подруга, и почему он об этом ничего не знает? Или же это просто кто-то из его однокурсниц, которая вызвалась помочь раненому с домашними заданиями? В принципе, у Поттера почти со всеми девчонками были вполне дружеские отношения, так что это могла быть кто угодно…

Впрочем, как только мальчик услышал характерный голос с командирскими нотками и увидел густую копну каштановых волос, всё стало предельно ясно. Коварно хихикая, Поттер нацепил наиболее скорбное и печальное выражение, и накрывшись одеялом едва ли не до самых глаз, начал ждать.