Яд для живых - Николай Андреев

– Не сомневаюсь, – презрительно сказал аланец, втыкая свой меч между ног пленника.

Чистый вздрогнул и прижался к стене. Он все отчетливее понимал, с кем имеет дело. Эти люди не уступали жителям Морсвила ни в грубости, ни в жестокости. Ждать от них пощады не приходилось.

– Итак, – начал Коун, – куда же прорвалась эта группа чужаков, о которой ты говорил?

– Точно не знаю, – ответил пленник, – но цель у всех одна – Нейтральная зона. Только там они могут чувствовать себя в безопасности.

– Что это за зона? Расскажи поподробней, – приказал советник.

– Сектор, который не принадлежит никому, – с трудом произнес воин. – Он находится в центре города. Настоящий рай: кабаки, девочки, отличная выпивка и жратва. Я был там всего два раза. На большее не хватило средств. Чертовски дорогое место.

– А почему чужаки там находятся в безопасности? – спросил Алонс.

– Из-за договора. В Нейтральной зоне запрещены любые сражения, захваты или сведение счетов. Против нарушителей объединяются все сектора. Еще ни один преступник не избежал смерти. Разрешены только поединки один на один, да и то в специально отведенных местах.

– Все ясно, – вставил Агадай. – Это сектор, где можно отсидеться. Думаю, на всей Тасконе нет ничего подобного. Людьми управляют не цари и вожди, а Его Величество Закон. Потрясающе! И как только местные уроды додумались до такого?!

– Правильно, – согласился следопыт. – Это сейчас единственное место, где мы можем избежать гибели. Разведчики разворошили логово зверя, и он ужасно разъярен. Лично я не хочу попадаться под руку этим чистым. Их слишком много.

– А как же группа? Они могут уйти к космодрому, – произнес Коун.

– Вряд ли, – возразил тасконец. – Пленник сказал, что перекрыты все выходы из города. Им не вырваться. Значит, разведчики либо пробьются в Нейтральную зону, где мы их будем поджидать, либо местные их прикончат. В любом случае, они в проигрыше.

– Отлично, – воскликнул Хиндс. – Уж в Нейтральной зоне я сведу с ними счеты! Сделаем засаду, и ни один гад не уйдет.

– Вот болван! – рассмеялся Талан. – А потом нас всех вздернут вверх ногами. Линк, успокой своего придурка. Я не желаю быть завтраком для какого-нибудь мутанта. Судя по всему, законы этого сектора соблюдаются неукоснительно.

– Хватит болтать, – остановил спор советник. – Туда надо еще попасть. Ведь границы тоже перекрыты. А мы, кстати, даже не знаем, где находится этот рай.

– Прямо по улице, – предвосхищая вопрос, проговорил чистый. – До сектора километра два…

– Как мы узнаем, что это Нейтральный сектор? – спросил Алонс.

– Не волнуйтесь, не ошибетесь, – усмехнулся пленник. – Там слишком много голов, которые вам подскажут.

В это время в отдалении раздались крики каких-то людей. Послышалась ругань и звон оружия.

– Пора уходить отсюда, – вымолвил землянин. – Слишком оживленное место. Наверное, в Морсвиле найдется немало мародеров, желающих поживиться барахлом мертвецов. Если нас заметят, поднимется крик, и вся армия чистых ринется на эту магистраль.

Коун утвердительно кивнул головой и отдал команду на выдвижение. Нужно было совершить рывок через вражескую территорию. И пока аланец не совсем верил в успех операции. Город всегда казался ему огромной ловушкой. К несчастью, опасения Линка приобретали реальные очертания. Против кланов в несколько сотен бойцов советник еще ни разу не воевал. Тем более теперь, когда в его подчинении осталось менее тридцати человек.

– Что делать с этим? – произнес Хиндс, указывая на пленника.

– Помоги ему, – небрежно ответил аланец.

Телохранитель злорадно усмехнулся и двинулся к раненому. Тот не понял смысла реплики Коуна, но по глазам воина догадался о надвигающейся смерти. Не в силах подняться, бедняга начал отползать вдоль стены.

– Нет, нет! – это все, что он успел выкрикнуть напоследок.

Копье гиганта с силой пробило его сердце, пригвоздив чистого к земле. Оставив труп на поругание и разграбление, Хиндс побежал догонять отряд. Состояние бандитов было не лучшим. Из охотников они превратились в добычу, а подобные метаморфозы еще никому не доставляли удовольствия. Преодолев около полукилометра, солдаты Линка вышли на перекресток магистрали и тотчас попали в поле зрения двух отрядов чистых. Численность каждого была около сотни, и отряд обратился в бегство. Теперь их могли спасти только скорость и выносливость. Но именно этого многим воинам и не хватало. Многочисленные раны, потеря крови и усталость сделали свое дело. Уже вскоре после старта двое бандитов начали отставать. Все их крики остались без внимания. Никто в отряде не собирался помогать этим беднягам. Каждый сам за себя – принцип, который в армии арка соблюдался неукоснительно. Дружеские отношения и взаимопомощь имели место, но только в качестве редкого исключения.

Постепенно расстояние между противниками сокращалось. Измотанные погоней и длительными переходами, воины Коуна не могли соперничать со свежими, полными сил чистыми. Почти каждые триста-четыреста метров кто-то из солдат отставал. Их поведение было очень разным. Некоторые продолжали бежать до упора, пока чья-нибудь булава не ломала им шейные позвонки.

Другие останавливались и молили о пощаде. Напрасное занятие. Пьяные и озверевшие морсвильцы не жалели никого.

Уже спустя несколько секунд изуродованный труп человека валялся в грязи улицы. По нему пробегали десятки ног, не обращая внимания на бренное тело.

И лишь немногие, переведя дыхание и обнажив меч, бросались на врага. Их сопротивление было недолгим, но противник сразу тормозил, теряя при этом людей. Как оказалось, воины Линка сражались несколько лучше чистых. При любой схватке бандит успевал убить кого-нибудь из преследователей. Все это было на руку беглецам. Советник, Алонс, Хиндс и Агадай, подбадривая остальных солдат, упорно продвигались на юго-восток. И тут перед отрядом неожиданно появился заслон морсвильцев. Их было около тридцати человек, а значит, силы оказались вполне сопоставимы. Поджимало лишь время. Длительный поединок мог закончится окружением и гибелью.

– Вперед! – отчаянно закричал Коун. – Сметайте все на своем пути! Это последняя преграда! За ней наше спасение!

С воплями и руганью бандиты с ходу атаковали чистых. Подобного удара те явно не ожидали. Морсвильцы начали отступать, а воины Линка с невероятным ожесточением и злостью принялись прорубаться в Нейтральную зону. То и дело раздавались предсмертные стоны и крики людей, звенели клинки, ломались копья.

Уже через несколько секунд в рядах чистых образовалась внушительная брешь. Именно в нее и хлынули остатки отряда Коуна.

Задержать их морсвильцы были уже не в состоянии. Основная часть бандитов вновь побежала по магистрали, и лишь немногие удерживали натиск пришедших в себя врагов.

Эти солдаты были обречены. Они понимали это и сражались с невероятной отвагой. За смерть каждого чистые платили жизнями двух, а то и трех бойцов. Тем временем Алонс преодолел еще сто метров и увидел огромное количество человеческих черепов, выложенных на дороге в одну линию.

– Все сюда! Здесь граница, – воскликнул следопыт.

Последний рывок, и бандиты оказались в Нейтральном секторе. Взглянув на черепа, Хиндс искренне расхохотался.

– Теперь я понимаю, о каких головах говорил тот парень. Он обладал неплохим чувством юмора, жаль, что пришлось его пришить, – проговорил гигант.

– Шутник… – презрительно вымолвил советник, отирая кровь со лба.

Он чудом сумел увернуться от летящей булавы. Страшное оружие лишь сорвало кожу на виске. Чуть-чуть пониже, и смерть была бы неминуема. Впрочем пострадали почти все солдаты. У Алонса оказалось задето мечом плечо. Агадаю копьем пробило мякоть бедра, а Хиндсу отрубили мизинец.

У остальных воинов были раны и посерьезней. В горячке боя они этого не замечали, но сейчас возникли вполне ощутимые проблемы. Перевязывая друг друга, бандиты настороженно посматривали на морсвильцев. Перебив всех врагов, чистые занялись грабежом. Ни один из них к границе не приближался. Это подтверждало слова пленника. В Нейтральной зоне можно чувствовать себя в относительной безопасности.

Вскоре морсвильцы начали отходить вглубь своей территории. Где-то еще скрывались разведчики. На месте осталось лишь полтора десятка обнаженных окровавленных трупов. Их оттащили в сторону и сложили в одну кучу. Никаких различий между своими и чужими не делали.

– А ведь их нравы ничуть не отличаются от ваших, – усмехнулся Талан. – Человек – лишь груда мяса и костей. Пока жив, имеет какое-то место в обществе. Его ценят, уважают или боятся. Однако стоит бедняге умереть, как с ним начинают обращаться, как с кучей дерьма.

– Что ты хочешь этим сказать? – обернулся Линк.

– Что у вас поганый мир, – процедил сквозь зубы землянин. – Я знаю, что умру через сорок часов. Ты меня обманул, никакого противоядия нет. Однако я не собираюсь сводить с тобой счеты. Смерть какого-то болвана Коуна ничего для меня не решает. Я не боюсь умереть. Боги рассудят, правильно я жил или нет. Единственно, что меня угнетает, так это судьба моего бренного тела. Не хотелось бы, чтобы оно валялось на улицах, и каждый ублюдок его пинал…