Любовь и риск - Мишель Жеро

– Костюмы для Хэллоуина, – пробормотал он. – Бонни и Клайд.

– О’кей, – сказал мужчина, на всякий случай прикрывая собой свою подружку. – Хотя Хэллоуин будет еще через пару недель.

– А мы решили отметить его раньше, – сказал Мэтт, и девушка вздрогнула от его голоса.

Выдавив из себя улыбку, Лили взяла Мэтта под руку и увлекла его за собой. К счастью, их больше никто не останавливал и не задавал ненужных вопросов. Вскоре она и Мэтт вернулись к машине. Лили заметила, что молодых людей поблизости уже не было.

Через несколько минут они уже снова мчались по дороге вперед. Следующие полчаса прошли в тишине. Наконец Мэтт въехал в сонный маленький городок и остановился у заправочной станции.

Он вылез из машины и поманил Лили рукой.

– Разве мне не лучше оставаться в машине?

– Я хочу, чтобы ты все время была у меня на виду. Ты не будешь выглядеть менее подозрительно, оставаясь в машине под пристальным взглядом заправщика. Он уже пялится на тебя. Изображай из себя ангела.

Подойдя к будке, Мэтт купил карту штата Висконсин, две чашки крепкого кофе и два бутерброда, все время чувствуя на себе взгляд молодого человека.

– Провели интересную ночь? – Голос юноши сорвался, когда он заметил темное пятно крови на рукаве Мэтта.

– Всю ночь стреляли, – ответил Мэтт, смерив парня холодным взглядом.

Юноша явно занервничал. Он, должно быть, ожидал, что сейчас на него наставят дуло пистолета.

– Шутка, – сказал Мэтт. – Вечеринка по поводу Хэллоуина.

Юноша даже не улыбнулся.

Мэтт вошел в магазин и вскоре вышел из него с рулоном марли, антибиотиковой мазью и бандажной лентой. Молодой человек посмотрел на его покупки, затем на рукав и вдруг побледнел, заметив, что Мэтт полез в карман пиджака.

– Подсчитай, – сказал он, вынимая бумажник. – И двадцать баксов на заправку.

Лили облегченно вздохнула, когда они отъехали от заправочной станции. Часы показывали начало третьего ночи.

– Этот парень подумал, что ты собираешься ограбить его.

– Я знаю. Боялся, что он поднимет тревогу.

Лили подумала, какой бы в этом случае была реакция Мэтта, и порадовалась, что ничего подобного не случилось.

– Как тебе кажется, он поверил твоему рассказу?

– Люди обычно верят тому, в чем видят смысл, а в наших костюмах и рассказах нет смысла.

– Зачем ты ему сказал о перестрелке? Что за дурацкая шутка? Зачем тебе понадобилось испытывать судьбу?

– Послушай, мне надо немного поспать, – сказал вдруг Мэтт уставшим голосом. – Судя по карте, через час мы приедем в Бриггсвилл. Там и остановимся.

Немного больше чем через час Мэтт увидел дорожный указатель и подавил в себе стон облегчения. Если он не отдохнет хоть немного, то наверняка угодит в кювет.

– Странно, не правда ли? – вдруг спросила Лили, когда мимо них промчалась огромная полуторка, ряд ярких огней которой делал ее похожей на карнавальную карусель. – Все кажется таким нереальным, похожим на сон. Совсем недавно ты целовал меня, а сейчас…

У нее был такой вид, будто она не ведала, что говорила, и на этот раз Мэтт только вздохнул. Он держал ее на расстоянии, слишком занятый непосредственными проблемами, чтобы думать о чем-то другом. Сейчас настало время пожинать последствия того поцелуя.

Все, чему его десять лет учили, было напрочь забыто. Если бы он так не увлекся Лили, если бы был более внимательным, то, возможно, понял бы, что происходит. Он бы мог спасти свою команду.

Господи! Худшего времени для романтических отношений нельзя было придумать.

– Что касается поцелуя…

– Если ты сейчас скажешь, что этого не следовало делать, – резко оборвала его Лили, – клянусь, я схвачу твою пушку и пристрелю тебя.

Сворачивая с шоссе, Мэтт искоса посмотрел на нее. Она выглядела раздраженной.

– Забудь о нем. Мы сможем поговорить об этом позже. Мне действительно надо хоть немного поспать, Лили.

– Я знаю. Я тоже устала.

Мэтт посмотрел на Лили и заметил тени усталости у нее под глазами.

– Прости, что я набросилась на тебя.

– Все нормально. Мы оба устали. – Мэтт отвернулся, подавляя в себе желание провести рукой по лицу Лили, чтобы стереть с него следы усталости. – Нам обоим надо выспаться. Ты можешь лечь на заднем сиденье. Там будет более удобно.

– А где будешь ты?

– Я останусь здесь.

Мэтт не был уверен в том, что устоит против искушения, находясь рядом со спящей Лили. К тому же ему хотелось побыть одному, укрыться от ее пристальных взглядов, ее вопросов. Хотя бы на какое-то время.

Но лучше не говорить ей об этом – она может неправильно истолковать его слова и обидеться.

Мэтт вышел из машины и помог Лили перейти на заднее сиденье. Затем вернулся на свое место, закрыл все двери и устроился для сна. Ему было неудобно, но ничего не поделаешь. Переднее сиденье имеет свои преимущества.

Мэтт наблюдал за Лили в зеркало заднего вида: она ерзала на сиденье, пытаясь устроиться поудобнее, и наконец забилась в уголок, плотно закутавшись в пелерину. Мэтт пожалел, что у него нет для нее одеяла.

– Хочешь мой пиджак? – спросил он, повернувшись.

– Спасибо, не надо.

Лили выглядела такой несчастной, забившись в угол, но его поцелуй с пожеланием спокойной ночи был бы сейчас не к месту. Его друзья ранены, так какое же право он имеет целовать хорошенькую женщину или искать более комфортных условий, чтобы выспаться?

Хватит об этом. Он не может позволить себе отвлекаться и предаваться размышлениям, обвиняя себя в случившемся. Он не сможет защитить Лили, если его голова будет тяжелой от недосыпа.

Наклонившись, Мэтт нащупал ручку, опустил сиденье, откинувшись назад, сложил руки на животе и закрыл глаза.

Время шло, а сон все не шел к нему. Рука чертовски болела. Мэтт лежал и прислушивался к скрипу кожаного сиденья, на котором обеспокоенно вертелась Лили. Он не мог выбросить из головы видения, которые снова и снова всплывали перед его мысленным взором: поцелуй под лестницей, роза, которую он воткнул в волосы Лили, улыбка Дала, которая, возможно, была на его лице, когда он в последний раз говорил с ним, кровь Мэнни, такая темная на цементе дорожки.

Мэтт потер глаза, словно хотел отогнать от себя страшные видения, но они не покидали его.

Эти проклятые туфли – он не мог перестать думать о них и о Джоуи Манкусо и его пропавшей сумке. Риск, на который он шел, беспокоил его. Сможет ли престарелый Конрой оказать ему помощь? Даже помощь упрямой Моники вызывала сомнение.

Спустя почти семьдесят лет стоит ли таких усилий с его стороны эта проклятая сумка? Лили права: эти деньги ничего не стоят.

Заднее сиденье заскрипело.

– Мэтт? – послышался голос Лили.