Убийства в тумане - Виктория Драх

друг прав — я со своей силой, да под настойку, точно смогу подать правду так, чтобы нервная вампирша не бросила Ловчего у алтаря. С другой — теперь Ронька будет вспоминать этот рассказ, глядя на меня, а не на Линарда, а сам маг наверняка еще и утешителем заделается. Несправедливо.

— Тебе придется дать магическую клятву молчания, — собравшись с мыслями, проговорила я.

— Не веришь мне? — возмутилась вампирша. Я покачала головой.

— Это защита не только для меня, но и для Линарда. Он потребовал бы тоже самое. Ты точно хочешь знать о нас?

— Кэт, я за него замуж выхожу!

Я хмыкнула — это еще неизвестно, может, и не захочешь. Вслух, разумеется, ничего не сказала. Рона нахмурилась и быстро, пока не передумала, прочитала с листа слова, закрепив их своей силой. В отличие от явно торопившихся связать палача лордов Совета, я текст клятвы подготовила тщательно, исключив любые лазейки.

— Хорошо, — я вздохнула. — Ты знаешь городскую легенду о темных гончих?

— Страшилка времен Смуты о неведомых тварях, выходящих в ночи на охоту и убивающих всех, кого встретят? — фыркнула некромантка. — Ее же для детей придумали, чтоб по ночам дома сидели и во время чужих разборок под раздачу не попали.

— Ни одна легенда не появляется на пустом месте. Всегда есть что-то или кто-то, породившее ее.

Я замолчала, дожидаясь, пока до Ровены дойдет. Да, многие нераскрытые убийства времен Смуты были наших рук делом. Нужно же было как-то кормить с трудом сохраняющего ясность сознания высшего вампира, и давать уставшему от постоянного контроля магу Тени возможность выпустить пар. Впрочем, совесть меня не мучает, как и друзей. Том свое место главы Дознания занимал не зря и жертв выбирать умел. Невиновных мы не трогали, можно сказать, просто пользовались правом палачей приводить приговор в исполнение на месте.

Часто одной крови было недостаточно ни для Томаса, ни для Линарда, дикие инстинкты брали верх, и тогда мы выходили на охоту за теми, кто промышлял ночью — за ворами и грабителями всех мастей, за преступными кланами и очередными заговорщиками, расплодившимися в первые годы Смуты. Именно наша охота, а не банальная резня, до которой мы, в отличие от многих, почти никогда не опускались, породила легенды о темных гончих. В глазах Ровены мелькнуло понимание.

— Мне придется начать очень издалека, чтобы объяснить, как мы такими стали, — а еще, пока я буду рассказывать предысторию, Ронька успеет смириться с открывшейся ей сутью жениха и подруги. — Наша компания сложилась на последних курсах Университета. Мы, хоть и все с разных факультетов — Нар на магическом, я на природно-алхимическом, Том и Дея со следственного, Орса с целительского — постоянно встречались то в библиотеке, то на семинарах, то на практиках. Можешь себе представить Линарда в таком кружке ботаников?

— Что-то пока верится с трудом, — помотала головой Ровена. — Неужели он был заучкой?

— А вот и нет, — усмехнулась я. — Он же из боевиков, среди них любителей умничать мало, они больше грубой силой берут. На конференции и семинары магов его направления отправляли повинности отрабатывать. Сейчас, вроде, ситуация немного изменилась, но до Смуты боевое направление на магическом факультете было самым проблемным и безалаберным.

— Знаешь, это на Лина тоже не похоже, — слегка обиделась вампирша. Ну да, характеристика «балбес среди ботаников» — вряд ли то, что она ждала услышать. Увы, Нар не просто постоянно влипал в истории — он был буквально магнитом для нелепых ситуаций и неприятностей.

— Мы закончили Университет в разные года, устроились работать в разные места, но продолжали постоянно видеться, — продолжила я. — Том и Дея сразу ушли в Дознание и благодаря своему уму довольно быстро стали продвигаться по служебной лестнице. Я попыталась открыть частную практику как ведьма, но вскоре мне стало скучно постоянно делать одно и то же, и я тоже напросилась в Дознание в экспериментальную лабораторию. Там было интересно, сложно и постоянно приходилось изобретать что-то новое — именно то, чего мне не хватало. Орса работала в больнице. Она была ювелиром от хирургии, бралась за самые сложные и безнадежные случаи. Нар много путешествовал и проматывал деньги родителей, но постоянно возвращался в Роден, чтобы повидаться с нами.

Я подлила Ровене и себе еще настойки. Ворошить прошлое и вспоминать то, от чего так долго пыталась убежать, было неприятно. Вампирша слушала меня, затаив дыхание.

— Нас всех подвело честолюбие. В какой-то момент мы поняли, что скоро достигнем потолка своих способностей. Да, мы продолжали что-то создавать, открывать, но наша сила больше не росла. Дар каждого из нас подошел к высшей точке своего развития. Останавливаться на достигнутом мы не хотели, и это заставило нас искать способы пойти против естественного хода вещей. Спустя полгода поисков Том показал описание очень древнего ритуала, объединяющего силы пяти магов. Каждый из нас стал бы резонатором для четырех остальных, сила каждого, даже столь слабая, как у меня или Деи, усилилась бы за счет этой связи. Не знаю, где Том достал тот черновик, скорее всего, где-то в секретных архивах Дознания — он к тому времени уже стал главой корпуса и имел неограниченный доступ.

— Но ты же ведьма, а не маг, — прошептала Ровена. — Твоя сила другая, не такая, как у магов!

— Нас подвело не это, — покачала я головой. — Наоборот, в описании ритуала указывалось, что присутствие ведьмы пойдет на пользу: там, где слабее я, придет на помощь магия, а слабые места магии заполнят ведьмины чары. Силы ведьм и магов в некоторых случаях действительно способны дополнять и усиливать друг друга, так что на этот счет мы не волновались. Нет. Нам банально не повезло. В тот момент, когда мы проводили ритуал, прозвучало проклятие безумного короля.

Глава 14

Я закрыла глаза, вспоминая события давно минувших лет. Последний представитель правящей династии, праздный, ленивый, испорченный вседозволенностью и, поговаривали, слабоумный, был убит в собственном дворце, где теперь заседает Совет Лордов. Пожалуй, это был единственный заговор, который Том не раскрыл, просто не захотел раскрывать. Свержение планировалось долго, оно должно было пойти на пользу стране, но посмертного проклятия и последующего разброда среди заговорщиков, сцепившихся между собой за власть, не ожидал никто.

Все-таки была в королевском роду какая-то своя, особая сила, как иначе объяснить, почему последние слова свергнутого короля, бессвязные и бессмысленные, породили мощнейшее проклятие, привязавшееся к магическому источнику? Первый туман, опустившийся на Роден в ту самую ночь, принес панику и превратил практически мирный переворот в массовую бойню. Магия почти не действовала, охрана