Клиника расходных пациентов - Ольга Коле

на человека, выгуливающего собаку. Поэтому по ночам он спокойно передвигался. Он подошел к дому, как только стемнело. Постояв минут двадцать и обойдя дом, Патрис убедился, что в нем, кроме девушки, никого нет. Она стояла на кухне и мыла посуду. Где-то из динамика смартфона раздавался звук подкаста, который она слушала. Значит, его шагов она не услышит.

Патрис подошел сзади, схватил ее за волосы и приставил к горлу нож.

– Тише, девочка, тише.

Девушка боялась пошевелиться и лишь сдавленно сказала:

– Наверху мой брат. Он убьет тебя.

– Врунишка! Нет никакого брата. Мы с тобой только вдвоем.

Патрис расстегнул молнию на джинсах девушки и запустил руку ей в трусы.

– Моя девочка! Ты так вкусно пахнешь! Моя маленькая, моя красивая. Кто такой красивый у нас? Я уберу нож, и мы немного повеселимся, ладно? Но если ты начнешь кричать, я искромсаю твое личико. А потом мы все равно повеселимся. Поняла?

Девушка кивнула, и Патрис убрал нож. Он задрал ее кофту и начал стягивать джинсы, на мгновение замешкавшись с тугой пуговицей. Но этого мгновенья хватило, чтобы девушка схватила из раковины вилку и с силой вонзила прямо в него.

Патрис заревел от боли.

– Дрянь! Я убью тебя!

На лестнице на втором этаже показался молодой мужчина:

– Зои? – позвал он сестру, но, увидев происходящее, ринулся вниз, а Патрис бросился к двери и выскочил из дома. Он нырнул в густые заросли олеандра и бежал так быстро, как мог, пока не оказался на безопасном расстоянии. Потом он лег на траву и минут десять лежал, пытаясь отдышаться и восстановить дыхание. В груди болело от непривычной нагрузки на сердце, бок нестерпимо кололо, и в какой-то момент мужчина подумал, что умрет прямо сейчас. Но прошло еще несколько минут, и он восстановил дыхание. Проблема была с бедром. Из него сочилась кровь, поскольку именно туда угодила чертова вилка. Рана была не слишком глубокой, так что вряд ли он умрет от кровопотери, но ему точно нужна была помощь, и он снова отправился туда, куда ему нельзя было приходить. Он нажал на звонок. Потом снова и снова.

– Что вам нужно?

– Это я.

– Патрис?! Это ты? Какого черта ты опять приперся?! Твое лицо на каждом заборе, тебя ищет полиция, какого хрена ты пришел ко мне?

– Меня ранили. Помоги мне.

– Ну ты и придурок! Ты под кайфом?

– Самую малость. Давай-ка, помоги мне. Тащи бинт, спирт и что там еще нужно.

– У тебя штаны расстегнуты! Патрис, идиот, ты что, опять трахнул кого-то?

Глава 58

«Сколько она весит? Килограммов сто?»

Крупное тело Натали удалось выволочь из постели и перетащить в коридор, но с каждой секундой сил было все меньше и меньше.

«Можно бросить ее в коридоре – от взрыва газа она все равно не укроется и не спасется. Но как же тогда театральный эффект? А возмездие? Просто умрет, и все? Нет уж, надо снести ей башку, чтобы ее лицо исчезло, превратилось в ошметки. Чтобы ее поганые губы разорвало на тысячи рваных кусков».

Все же, дотащив тело Натали на кухню, поближе к плите, вспотевшему от напряжения человеку предстояло засунуть ее голову в духовку. Для этого нужно подтащить ее к плите максимально близко, слегка усадив, а затем просунуть голову и шею в квадратное отверстие духового шкафа. Легче сказать, чем сделать.

Руками, очень осторожно, человек, тащивший тело, приоткрыл веки Натали и посмотрел на зрачки.

– Жива? Жива! Отлично! Умереть ты должна именно здесь и именно так, а не тихонько в своей постельке. Если повезет, то ты даже ощутишь боль собственной горящей плоти. А если нет, то все быстро закончится. Тоже неплохо. Хотя что уж скрывать, мне бы хотелось, чтобы ты помучилась.

Человек в перчатках включил газ и поспешил из дома.

– Будь здорова, Натали!

Вокруг пахло газом, а нос щекотало. Кто-то протяжно и настойчиво мяукал прямо в ухо. Как странно! Впервые в жизни звук ощущается физически. Мяуканье в ухо начало сопровождаться скрежетом. Как может мяуканье скрежетать в ухе?

Натали открыла глаз и увидела черный комок шерсти у себя перед глазами. Нала пронзительно мяукала, лизала лицо и уши, скребла лапой.

– Нала, ты что? – спросила Натали, поднимая голову, но вдруг ударилась обо что-то железное.

В испуге она отпрянула от духового шкафа, поднялась на ноги, втянула ноздрями воздух, смешанный с газом, и все поняла. Она быстро схватила Налу на руки, выбежала в коридор, оттуда в прихожую и на мгновенье остановилась перед входной дверью. Если сейчас открыть дверь, то доступ кислорода наверняка спровоцирует взрыв и ее отбросит на улицу. Если не открывать дверь, то взрыв тоже произойдет, но она останется здесь, внутри, и наверняка умрет. Натали схватила висящее еще с зимы пальто, накрыла им голову, прижала к себе Налу и открыла дверь.

Глава 59

«Почему у всех будильников такой дурацкий звук? Сколько удалось поспать? Четыре часа? Если так пойдет и дальше, мозг не будет успевать отдыхать и в нем начнут накапливаться белки бета-амилоидов. Очень будет неприятно пополнить компанию тех, у кого я была волонтером».

Ирэн еле-еле разлепила глаза. Встать в день конференции пришлось очень рано. Голова была тяжелая. К шести утра девушка уже должна была заехать к хозяину типографии за распечатанными планами, брошюрами и никому не нужными листками с информацией. К семи следовало отвезти это все в университет, захватив по пути двух сотрудниц. С восьми утра уже должна начаться регистрация гостей, а к девяти приедут журналисты. Ирэн отвели роль бестолковой улыбающейся девочки. Она должна будет встречать журналистов и исполнять любые их просьбы. А также следить, чтобы все журналисты мгновенно получили доступ к мадам Бий, которая в этот день собирается дать рекордное количество комментариев и интервью.

Для конференции она выбрала голубые джинсы, легкий белый пиджак и туфли на каблуке. Ходить в кроссовках было бы удобнее, но она решила отдать минимальную дань уважения мероприятию хотя бы по части дресс-кода. К тому же после мероприятия она все-таки решила встретиться с Маратом и поговорить. Она ненавидела его и любила одновременно. Любила все же капельку больше, чем ненавидела. Ирэн не представляла, что́ она может ему сказать и поверит ли он ей, но она твердо решила, что им необходимо увидеться. Даже если он не захочет ее больше знать, даже если она возненавидит его еще больше, Ирэн сможет поставить точку в этой недосказанности. Жить так, как сейчас, думая о нем, но бесконечно отгоняя эти мысли, пытаться угадать, что он о ней думает и какой запомнит, было мучительнее, чем закончить эту историю. К тому же она была уверена, что больнее быть просто не может. Надо коснуться дна и оттолкнуться, чтобы начать всплывать наверх. Надо выбираться