Сила зверя - Роман Романович

Другая сложность — учитывая количество типов патронов и оружия, условий получается столько, что они порождают серьезные трудности в изготовление амулетов. Но это уже вопрос оптимизации, как выразить многое в лаконичной форме.

Если же ещё и за взрывчатку браться… Там тип урона другой, вариантов развития событий больше… Короче сложно. Так сразу в голову и не приходит, как сделать универсальное решение.

Надо будет попробовать взорвать машину, чтобы посмотреть, как это происходит.

— Как хочешь, — пожала София плечами, — В случае успешного подрыва, если действуют против высшего беса, обычно посылают контрольную группу. Слишком велик шанс, что бес исцелится. А если это ходок, тем более.

— Как ходоков ловят?

— Гарпунами. — кивнула она в сторону дома, — Если тебя связали, то переместиться не сможешь. Да и… Об этом не принято говорить, но будучи раненным сложно переместиться. Тем более, если это ходок открывающего типа. В смысле проходы открывает, а не как я прыгаю. Там и времени больше нужно, и концентрации.

Так, слово за слово, София постепенно делилась своими познаниями. До гарпунов мы тоже добрались. Как и до гранат. Самым сложным были огнеметы.

— Если хочешь наверняка убить высшего беса, то полностью сожги его тело. Или раствори в кислоте. Некоторые скидывают тело в вулкан, но это ненадежно. Тогда уж надо в лаве утопить полностью, чтобы он где-нибудь не отлежался и не ушёл.

— То есть, огнемет это хорошая тема?

— Не совсем… Если пламенем беса обдать, ему плохо будет. Особенно слабому бесу. Высшему терпимо. А если у него повышенной прочности кожа, то и вовсе, не так страшно. Огнеметы редко используют. Громоздкие, медленные, шумные. Если только потом тело сжечь. Не знаю, зачем ты его просил. Глупая затея.

Ну не знаю. Чем больше изучу, тем лучше. Как минимум для кругозора.

Когда дела закончились, мы прибрались за собой и София закинула меня обратно.

***

Когда Ольга работала, то прощупывала каждую мышцу пальцами. А пальцы у неё стальные. У меня иногда складывалось подозрение, что она тоже высший бес, иначе откуда силушка.

— Ну вот и всё, — сказала она, отходя от меня, — Одевайся.

— Будут замечания?

— Они тебе не понравятся. Я вижу, что ты что-то делаешь с телом и оно не выдерживает. Слишком быстрые изменения.

— Насколько это плохо? — насторожился я.

— Если увеличить напор, то могут возникнуть необратимые последствия. А могут и не возникнуть. Впервые вижу такое, нет статистики, чтобы прогнозировать.

— Но сейчас удалось исправить огрехи?

— Да. Но будь аккуратнее.

Кивнув, я вышел вслед за ней из комнаты. Раз в пару дней я заезжал к Гвоздевым и Ольга смотрела меня. Как говорит, исправляла огрехи. Я ей не рассказывал, чем именно занимаюсь, но она и без этого догадалась. Не про форму, то есть не про то, что я печатями что-то делаю, а про суть — про изменение организма.

Должен сказать, что работать в связке с целителем удобнее, чем самому. Там, где мне не хватало знаний и опыта, и, следовательно, возникали ошибки, женщина их исправляла и не давала мне натворить что-нибудь не то. Да и обычное здоровье тоже поправила. За тройку сеансов я успел позабыть об отравлении организма.

— Там тебя посетитель ждёт, — перехватил Сергей Ольгу в коридоре, — Примешь или хватит на сегодня?

— Виктор Михайлович?

— Да.

— Приму.

В гости я к ним заехал в субботу с утра. У Сергея сегодня выходной, поэтому ребенком занимался он.

— Идём во двор? — предложил я.

— А тебе не надо ехать?

— Полчаса найдётся с Киром поиграть.

— Ну если так, то пойдем, — улыбнулся он.

***

От Гвоздевых я отправился на стрельбище. После всех перипетий, да и изучения огнестрельного оружия, пришёл к выводу, что надо подтянуть навыки стрельбы, тактику и правильные рефлексы. А то и правда, на одних лишь трюках выезжаю. Это не плохо, но один из постулатов алхимии гласит: то, что можно сделать без алхимии, должно быть сделано без неё. Зачем светить лишний раз способности, если проще выстрелить в противника? Да и если алхимию применять, то лучше зная, как будет действовать противник. Я уже сталкивался с бандитами и боевиками. Кто знает, вдруг это повторится.

Про стрелковые клубы я у Матвея спросил. На вопрос зачем оно мне, ответил честно: для общего развития. Уточнять он не стал и рассказал, что знает.

Тут и выяснилось пару моментов любопытных. Для аристократа считалось нормой готовность и умение дать отпор в ответ на любую угрозу. Но норма понятие относительное. Для слабых родов это не особо актуально. Для сильных — вопрос выживания. Да и то, есть нюансы. Высшему бесу не стоит бояться обычного человека с пистолетом. Да и высшего беса с пистолетом тоже. Слишком слабое оружие, чтобы нанести серьезный урон.

Нормально объяснить, кого учат военному делу, а кого нет, Матвей не смог. Общими фразами объяснял. Как оказалось, сам он военную подготовку не проходил. Нетрудно догадаться почему. На это нужны деньги и либо собственная выстроенная система подготовки, либо связи, чтобы обратиться к чужим услугам. Дорого и сложно в общем.

Если честно, то у меня сложилось впечатление, что Матвей вовсе не боец. Как по навыкам, так и по духу. Когда мы с ним впервые вместе по клубам пошли и на нас какие-то парни наехали, драться полез именно я. Да и бандиты его вырубить смогли. Может благодаря внезапному нападению, а может потому что кто-то… ну да, не боец, как и сказал. При этом он вполне спортивный. Каждый день бегает, занимается немного…

Матвей разбирался в вопросе поверхностно, но нюансы важные прояснил. Например, простолюдину было крайне сложно обзавестись правом носить оружие. Да и в целом на эту тему было что-то типа монополии у аристократов. Как я понял, если ты обычный человек, то поступай в чью-то гвардию или какие-то другие силовые структуры и тогда тебя научат. В этом случае ты будешь обязательно под кем-то. Самому же пойти и научиться чему-то… Матвей сказал, что о таком не слышал.

Вопрос, насколько тогда законно и безопасно то, что Гвоздевы жили в глуши, охотились на зверей и владели огнестрелом, остаётся открытым. Почему-то кажется, что это возможно только в глуши, где тупо никого нет. Да и то, если вспомнить, это ведь я первый начал охоту на зверей. А потом