Вернер фон Браун: человек, который продал Луну - Деннис Пишкевич

12

Вызов на соревнование за Луну

Мы собираемся полететь на Луну в этом десятилетии и решить другие задачи не потому, что это легко, а потому, что это трудно, потому, что эта цель поможет нам собрать воедино и оценить наши силы и опыт, потому, что тем самым мы принимаем вызов на соревнование, которое мы не хотим откладывать и которое мы собираемся выиграть.

Америка лучше всего справляется именно с трудными задачами. Мы очень изобретательны в трудных ситуациях.

После успеха «Эксплорера-1» Вернер фон Браун познакомился с лидерами Соединенных Штатов, точно так же, как он познакомился с лидерами нацистской Германии после первого успешного запуска А-4. Чтобы поднять ракеты с земли, требовалась сила, в частности политическая. В Германии фон Браун и его группа использовали армию, Гиммлера, СС и самого Гитлера. Когда ракеты и исследование космоса стали приоритетными целями Соединенных Штатов, фон Браун рассчитывал на поддержку президентов Дуайта Эйзенхауэра, Джона Кеннеди и Линдона Джонсона. Хотя фон Браун никогда не был по-настоящему своим среди власть имущих, со многими из них у него сложились хорошие личные отношения.

Президента Эйзенхауэра обычно считают мало интересующимся космическими исследованиями и ничего в них не понимающим. Видимое отсутствие интереса к космосу имело своим основанием два его желания: ограничить власть военно-промышленного комплекса, против которой он предостерегал, покидая свой пост, и сохранить баланс федерального бюджета; обе эти концепции его страна отказалась принять. Хотя Эйзенхауэр не сразу осознал политическое значение космоса, он быстро наверстал упущенное и оставил неизгладимый след в космической программе Соединенных Штатов. Он поддерживал ее, сохраняя равновесие между энтузиазмом и финансовой осторожностью, признавая при этом заслуги фон Брауна и его роль лидера.

По-видимому, впервые фон Браун встретился с Эйзенхауэром на торжественном обеде в Белом доме в честь успешного запуска «Эксплорера-1» 4 февраля 1958 года. Среди гостей были Уильям Пикеринг, Джеймс Ван Аллен, генерал Кертис Лемэй. Форма одежды мужчин включала белый галстук. Фон Браун приехал в Вашингтон с взятым напрокат смокингом, к которому, как он обнаружил, прилагался черный галстук. Фон Браун позвонил пресс-секретарю Эйзенхауэра Джеймсу Хагерти, и тот сказал ему, что белый галстук будет ждать его в Белом доме. Наконец, прибыв в Белый дом, фон Браун повязал белый галстук. Президент Эйзенхауэр, появившись на обеде, попросил прощения за опоздание. Он не смог найти свой белый галстук и был несколько смущен из-за того, что был вынужден повязать вместо него черный.

Вернер фон Браун снова встретился с Эйзенхауэром в Вашингтоне 17 января 1959 года, когда президент вручал ему медаль «За выдающиеся заслуги» — высшую награду для гражданских служащих. Фон Браун воспользовался случаем, чтобы заявить журналистам, что его группе в Хантсвилле не помешали бы еще 50–60 миллионов долларов. Фон Брауну и его ракетостроителям всегда не хватало денег. Как обычно, ученый был убедителен, но Эйзенхауэр на этот раз не поддался.

Президент и его администрация стали поддерживать дальнейшие шаги в исследовании космоса с начала 1958 года, когда Управление по перспективным исследовательским проектам министерства обороны пригласило фон Брауна, чтобы обсудить возможный лунный проект.

В качестве первого шага фон Браун предложил построить большую ракету-носитель путем объединения в блоки уже производящихся или готовых появиться двигателей. Пятнадцатого августа 1958 года Управление по перспективным исследовательским проектам выделило 10 миллионов долларов на ракету-носитель, основанную на блоке из 8 двигателей «Юпитер».

Ранее, 2 апреля 1958 года, президент Эйзенхауэр направил конгрессу послание, в котором предлагал создать гражданское космическое ведомство. Через четыре месяца, 21 июля, было санкционировано создание Национального управления по аэронавтике и исследованию космического пространства (НАСА). Ядром новой организации стал существовавший ранее Национальный консультативный комитет по аэронавтике. Двадцатого августа Эйзенхауэр отнес пилотируемые космические полеты к компетенции НАСА. Первого октября НАСА начало свое официальное существование и приступило к работе. Через неделю НАСА организовало проект «Меркурий». Целью его был вывод на орбиту космического аппарата с человеком на борту. Восьмого января 1959 года НАСА попросило сухопутные войска предоставить ракеты-носители, построенные на основе надежных ракет «Редстоун», для первых суборбитальных полетов астронавтов.

В то время как Эйзенхауэр создавал НАСА, фон Браун и его группа оказались сначала забытыми. И только 21 октября 1959 года Эйзенхауэр издал указ о передаче в ведение НАСА Отдела конструкторских работ УБРСВ в Редстоуне. Центр космических полетов имени Дж. Маршалла начал свою работу 1 июля 1960 года. Армия потеряла, а НАСА приобрело 4670 гражданских служащих и 7,4 км2 земли Редстоунского арсенала, управление которыми было поручено фон Брауну. Менее чем за 15 месяцев фон Браун и его группа при поддержке президента Эйзенхауэра перешли от подготовки к запуску первого американского спутника к работе над программой пилотируемых космических полетов.

Став первым директором Центра космических полетов имени Дж. Маршалла, фон Браун имел в подчинении гражданских служащих, а также распоряжался землей и техническим оборудованием Центра. Управлять Центром ему помогали доктор Эберхард Рес, заместитель по научно-исследовательским и опытно-конструкторским разработкам, работавший с ним начиная с Пенемюнде, и заместитель по административной работе Делмар Моррис, ранее трудившийся в Комиссии по атомной энергии. Директорами десяти технических лабораторий были: доктор Эрнст Гайслер, аэробаллистика; доктор Хельмут Хецлер, расчеты; Ганс Маус, технология изготовления компонентов и их сборка; доктор Вальтер Хойсерманн, наведение ракет и управление ими; доктор Курт Дебус, запуск ракет; доктор Эрнст Штулингер, исследовательские проекты; Уильям Мразек, конструкции и механизмы; Эрих Нойберт, системный анализ и надежность; Ганс Хютер, снаряжение средств обслуживания; Карл Хаймбург, испытания. Ганс Хютер, кроме того, руководил проектами «Аджена» и «Центавр». Эберхард Рес и каждый из технических директоров были вместе с фон Брауном со времени совместной работы на гитлеровский Третий рейх.

Вместе с передачей Отдела конструкторских работ УБРСВ в Редстоуне в ведение НАСА армия стала передавать и соответствующие документы. Разведка сухопутных войск отправила данные о Вернере фон Брауне руководителю службы безопасности Центра космических полетов имени Дж. Маршалла. Вместе с делами поступила директива от помощника начальника штаба по делам разведки, в которой говорилось:

Эти документы должны сохранять гриф «совершенно секретно» и не должны стать доступными для всех в обозримом будущем.

Эти материалы содержат компрометирующую информацию об одном из наиболее важных для нас немецких ученых, иммигрировавших в Соединенные Штаты после Второй мировой войны. Материалы требуют высокой степени защиты в интересах национальной обороны, в особенности потому, что они содержат оценку угрозы национальной безопасности, связанной с иммиграцией этого ученого. Несанкционированное раскрытие этой информации нанесло бы значительный вред реализации программы иммиграции иностранных ученых для работы на оборону нашей страны.

Грязные секреты фон Брауна были надежно защищены, пока принявшая его страна все еще нуждалась в нем.

Восьмого сентября 1960 года президент Эйзенхауэр прибыл в Хантсвилл, чтобы торжественно открыть Центр космических полетов имени Дж. Маршалла, названный в честь человека, под чьим командованием президент служил во время Второй мировой войны. После того как речи были произнесены, фон Браун провел для президента экскурсию, во время которой основное внимание было уделено новой ракете-носителю «Сатурн-1». Когда они подошли к стенду, на котором «Сатурн-1» проходил испытания, фон Браун пригласил Эйзенхауэра подняться на лифте на третий уровень, чтобы взглянуть поближе на ракетные двигатели. Команда из секретной службы, инспектировавшая вышку, нашла ее в лучшем случае неэстетичной, а в худшем — слишком скрипучей, чтобы ею мог воспользоваться президент. Эйзенхауэр взглянул на начальника команды, ожидая его решения. Тот молча покачал головой. Тогда президент повернулся к фон Брауну и сказал: «Да, пожалуй, я бы взглянул».

Сотрудники секретной службы беспомощно наблюдали, как они поднимаются. Внизу остались и чиновники из НАСА, у которых безнадежно срывался график визита.