Территория души. Книга 1 - Наталья Батракова

— Мы с дочерью привыкли к путешествиям, — уклончиво ответил Роберт.

— У нас в Минске осталась дочь приблизительно такого же возраста. Нам не разрешили взять ее с собой, — при этих словах Николай запнулся. — Но, честно говоря, мы здесь такого насмотрелись, что иногда даже рады, что Анюты нет с нами.

— А с кем осталась ваша дочь? — задумчиво спросил Роберт.

— С родителями Кати.

— Вам повезло. К сожалению, у нас с Джессикой, кроме моего старшего сына, никого не осталось.

— Извините.

— Ничего. Наше долгое путешествие — своего рода попытка оправиться после смерти жены.

— Простите, — еще раз извинился Николай. — Примите наши соболезнования.

— Не стоит.

Странно, но с этими малознакомыми людьми Роберту с первого мгновения было легко. Еще раз взглянув на Николая, он вдруг спросил:

— Вы могли бы уделить мне немного времени?

— Конечно. Кстати, вы курите? Понимаю, что врач — плохой пример, но не могу отказаться от этой привычки.

— Да, да, — кивнул головой Роберт и, взглянув на спящую Джессику и сидевшую рядом с ней Катерину, вышел вслед за Николаем из палатки.

В вечерних сумерках они решили пройтись по территории госпиталя. Николай рассказывал о предназначении каждой палатки, знакомил своего спутника с персоналом.

Штат медработников госпиталя в самом деле был интересен. Кроме того, что он был интернациональным, многие из младшего медперсонала представляли различные религиозные миссии.

— Почти у каждого работающего здесь за плечами трудная судьба, — сказал Николай, когда они, стоя на окраине городка, наблюдали за закатом. — Иногда кажется: столько трудностей люди вынесли, столько пережили — зачем им видеть еще и это горе? А потом наблюдаю и начинаю понимать: люди, пережившие сильную боль, лучше других чувствуют и понимают боль чужую. Не ожесточаются, нет. Они учатся сопереживать и помогают другим выдержать удары судьбы.

— А как вы с женой попали сюда? — поинтересовался после паузы Роберт.

— О, это долгая история. Наверное, мы — большие романтики. Давно хотели куда-нибудь поехать. К сожалению, в наших условиях трудно выехать из страны, даже в командировку. Так что пришлось воспользоваться родственными связями.

— Да-да. Я знаю. Железный занавес.

— Не только. Много хороших специалистов, но еще больше желающих выехать за границу, посмотреть мир, заработать. Впрочем, вам, наверное, это сложно понять. Извините, а что случилось с вашей женой?

— Врачебная ошибка, — после некоторого молчания ответил Роберт. — Вы не поверите, но жизнь для меня просто остановилась. Я до сих пор не могу в это поверить. А сегодня этот случай с Джессикой…

На глазах Роберта показались слезы, и он совершенно неожиданно для себя начал рассказывать о том, что его так давно мучило. Впервые он почувствовал такое непреодолимое желание выговориться. Прерываясь из-за беззвучных рыданий, он говорил и говорил, и казалось, не будет конца его исповеди, будто в душе вскрыли большой, мучивший его нарыв. Удивительно, но Николай стал первым человеком, которому Роберт смог довериться.

Когда мужчины подходили к палатке, они услышали негромкую мелодию. Отбросив в сторону полотняную занавеску, закрывающую вход, Николай с Робертом застыли на месте. Перед их взором открылась трогательная картина: Катерина держала Джеосику за руку, второй рукой нежно гладила ее по голове и пела колыбельную. Слова песни были непонятны Роберту, но, несмотря на это, она достигала неведомых глубин души:

Кукла заболела, на бочок легла.Дали ей конфетку, кукла не взяла.А-а-а, а-а-а, кукла не взяла.

Сами виноваты, доктор говорит,У нее животик от конфет болит.А-а-а, а-а-а, от конфет болит.

Надо вашу куклу уложить в постель,Надо вашей кукле да сварить кисель.А-а-а, а-а-а, да сварить кисель.

У всех троих на глазах показались слезы. Катя вспоминала свою дочь, Николай, также скучая по дочери, не мог видеть материнскую тоску, а Роберт… Роберт еще раз почувствовал, что даже при всей его безмерной заботе он никогда не сможет заменить Джессике мать.

Глянув на часы и вздохнув, он наконец решился. Дочь была в настоящее время в Индии, на каком-то очередном семинаре по педиатрии.

— Пап, ну ты даешь, я еще сплю, — ответила та сонным голосом.

— Сейчас я скажу тебе новость, от которой ты сразу проснешься, — интригующе произнес он.

— У Джона кто-то родился? — сразу оживилась Джессика. В семье брата ждали появления третьего ребенка.

— Нет, еще рано.

— Тогда давай, не тяни, — разочарованно произнесла дочь. — Я еще досплю.

— Хорошо.

Роберт выдержал паузу и спросил:

— Ты помнишь Гуровых?

— Да, — насторожилась Джессика.

— Я сейчас держу в руках знакомую тебе фотографию. Так вот. Мне кажется, я нашел их дочь.

— Этого не может быть! — от неожиданности Джессика даже присела на кровати. — Папа, мы ведь ее так долго искали! Ты уверен?

— Трудно поверить, но, видимо, нас свела сама судьба. Как ты знаешь, я на днях вернулся из Европы. Так вот, в Киеве я встретил Анну.

— Анну? Но ведь там было написано Аня? И почему Киев? Гуровы ведь жили в другом городе? — Джессика как наяву вспомнила надпись на обратной стороне фотографии.

— Аня и Анна — это одно и то же. Самое удивительное то, что эта девушка работает в одной из фирм, занимающихся реализацией нашего оборудования. Но это еще не все, — предупредил он встречный вопрос дочери. — Она очень похожа на Катерину. И на тебя. Гуровы, наблюдая за тобой, постоянно мне об этом говорили. Я имею в виду твой темперамент, характер и поступки.

— Так не бывает, пап, — недоверчиво покачала головой Джессика.

— Бывает. Прилетишь — расскажу.

— Ты уверен, что это именно она? Ты ей об этом сказал?

— Нет. Я пока ничего не говорил. И тебе не спешил рассказывать. Хотел еще раз убедиться. Вот рассматриваю фотографии, которые мне сегодня прислали. Я не ошибся. Она очень похожа на мать. Сама понимаешь, многое из памяти стерлось, но сейчас еще раз убеждаюсь, что я был прав. Едва я ее увидел, сразу подумал о том, что она мне кого-то напоминает.

— Ой, па, мне теперь и вправду не до сна. Я только через неделю вернусь. Как долго она теперь будет тянуться… А когда мы ей скажем?

— Не спеши. Надо еще раз все проверить и обдумать. Это умная, смелая и гордая девушка. Она почувствовала мой интерес к ней, но не могла понять, с чем он связан.

— Ах ты, старый проказник! Смотри мне, — Джессика рассмеялась, раскачиваясь на матрасе.