Обратный отсчет - Олекса Белобров

Там уже собрались офицеры и прапорщики: вместе с ротным и Петренко их набралось семь человек. Тут были командир первого десантно-штурмового взвода старший лейтенант Юрий Старов, командир второго взвода лейтенант Александр Лысенко, командир минометного взвода старший лейтенант Назир Бихкамов, командир пулеметно-гранатометного взвода прапорщик Иван Нефедов и старший техник роты старший прапорщик Виктор Будаев. Из посторонних в офицерской палатке находился только прапорщик — командир БРДМ, на которой поначалу ехал Хантер.

Когда расселись за дощатым столом, ротный кратко охарактеризовал вверенное ему подразделение. В усиленной роте оказалось целых пять взводов, поэтому она отличалась от обычной компактной парашютно-десантной роты, как волкодав от гончака. Основными задачами парашютно-десантной роты считались захват объектов, их уничтожение или удержание и быстрый маневренный отход в случае, если основные силы не в состоянии оказать помощь. Десантно-штурмовая рота выглядела куда мощнее благодаря находившимся у нее на вооружении минометам, крупнокалиберным пулеметам и станковым гранатометам. Все это делало подразделение опаснее для врага, хотя о скорости передвижения и маневренности, присущей парашютистам, не приходилось и говорить.

Всего в роте насчитывалось три десантно-штурмовых взвода, вооруженных БТР-70, минометный взвод на БТР-Д[57]и пулеметно-гранатометный взвод — тоже на новехоньких БТР-Д. Личный состав — сто двадцать пять человек, из них восемь офицеров и три прапорщика. Третий десантно-штурмовой взвод базировался на другой «точке» с позывным «Грозный», расположенной в двадцати километрах от «Победита». Тяжелое вооружение роты было распределено пропорционально, а следовательно, большая его часть находилась на «Победите».

Это было все, что Хантеру удалось запомнить при первой встрече с новыми сослуживцами. Тем более что Темиргалиев не был расположен особо присматриваться к новому заму. Вскоре прозвучала команда «Наливай!», и старший техник тут же извлек из-под койки так называемый «стакан» от солдатского термоса, доверху наполненный мутноватым самогоном-первачом. На закуску шли консервы и теплая вода — если у кого-то появлялось желание разбавить местный «виски».

Причиной пьянки было, на первый взгляд, прибытие нового замполита, но многие косвенные признаки свидетельствовали, что подобные «мероприятия» здесь — вещь повседневная, почти рутинная. Впрочем, прекословить с первых минут ротному Александр не стал — не тот статус. Попойка затянулась надолго, а чем все это время занимались бойцы, старший лейтенант понятия не имел, хотя и догадывался, что и у тех полным ходом идет «релаксация».

Часом позже в «гарнизонный дом офицеров» явился перемазанный солидолом механик-водитель, доложив причину аварии БРДМ: усталость металла. Какую-то там полуось давным-давно следовало заменить, и тогда машина могла бы легко выйти из-под обстрела. Попутно выяснилось, что и с гидравликой проблемы; она могла помочь БРДМ уползти «на подбрюшье» при потере любого из четырех колес, однако не сработало и это. Хантер не вникал, втихомолку благодаря судьбу за очередное спасение…

Первая ночь на новом месте не обошлась без приключений — старшего лейтенанта тяпнула за ногу песчаная, так называемая арыковая, крыса. Это симпатичное с виду животное с бархатистой бежевой шерсткой, темными миндалевидными глазами и круглыми ушками, отороченными бахромой, оказалось на редкость противной тварью. Ночью арыковые крысы атаковали спящих, а днем нагло разгуливали по палаткам, никого не боясь.

В пять утра за ротным прибыли два БТР-70 с заставы «Грозный». Темиргалиев забрался в бэтээр, помахал заму рукой, напомнив, что с этой минуты тот отвечает за все, что происходит на «Победите», и удалился в клубах пыли и реве моторов.

«Закручивать гайки» Хантер начал безотлагательно. Ровно в шесть утра он вошел в палатку, где спали десантники, и скомандовал: «Подъем!» Кое-как поднялись одни «шнуры», а те, кто прослужил дольше, продолжали дрыхнуть. Тут Хантер припомнил, как в таких случаях действовали офицеры 345-го Баграмского отдельного парашютно-десантного полка.

— Переходим к «побудке по-баграмски»! — торжественно объявил новый замполит, одновременно вытаскивая из кармана свою любимую «феньку»[58], попутно выкручивая запал. Затем неторопливо выдернул чеку, отпустил рычаг и… сунул запал под одеяло одному из «мирно спящих» старослужащих.

Боец вместе с одеялом птицей взвился чуть ли не под дырявый брезентовый потолок. Звучно щелкнул запал, вата и тряпье полетели во все стороны, растерзанный матрас тихо затлел.

— Кто следующий? — вежливо поинтересовался замкомроты, наблюдая, как бойцы один за другим вылетают из палатки, не дожидаясь повторения «баграмского» инцидента. — Еще раз увижу подобное, — пообещал старший лейтенант, — вместо запала окажется РГД[59]… — пригрозил он, выходя из палатки. — Общее построение на линейке! — приказал дежурному по роте, изумленно вытаращившемуся на него.

— Да он вообще бешеный! — донеслось сквозь брезент. — Какой там Хантер, блин! — негодовал кто-то из подчиненных.

Выстроив личный состав «Победита», Петренко довел до сознания подчиненных древнюю мудрость: не гоже постоянно держать в руках оружие, от этого кто угодно потеряет человеческий облик. Поэтому десантникам на некоторое время предстояло перевоплотиться в работяг самых разнообразных строительных специальностей.

Этот план у него созрел ночью, когда не спалось после крысиного укуса. Только напряженный график занятий и работ мог вышибить из сознания сержантов и солдат мысль о том, что только стрельба является сутью службы на «точке». Собрав после завтрака офицеров и прапорщиков, старший лейтенант изложил свой план, деликатно предложив активно сотрудничать, а не оставаться в стороне. Нехитрая дипломатия подействовала — должно быть, и офицеры уже успели утомиться от партизанщины и разгильдяйства на заставе. Связавшись по радио с батальоном, Хантер запросил помощь в виде… кота для борьбы с арыковыми крысами и саперной техники для инженерного оборудования позиций. Командование не отказало.

Через сутки на «точку» под охраной бэтээра, загруженного под завязку саперным имуществом, прикатил колесный трактор «Беларус», снабженный экскаваторным ковшом и лопатой. С той же оказией доставили совершенно дикого черного котенка-подростка, который яростно шипел, царапался, не подпуская к себе никого. Бэтээр потащил в расположение бригады истерзанный БРДМ, а трактор остался на «точке».

Потихоньку копаясь в тяжелом, глинистом, пополам с камнями, грунте, саперы-казахи, в одних трусах и тапках на босу ногу, два упрямых трудоголика, за трое суток сотворили почти немыслимое. «Победит» обнесли почти двухметровым земляным валом, с внешней стороны вал плотно прикрыли «путанкой», а перед нею в три ряда натянули «колючку».

Перед заграждениями нештатные саперы под контролем офицеров выставили минное поле. Кроме того, Хантер распорядился соорудить в непосредственной близости от дороги выносной пост. Сооружение это состояло из отработавших ресурс колес бэтээров, обложенных сырцовым кирпичом и обмазанных глиной. С виду оно напоминало крохотную крепость, в которой могло держать оборону целое отделение. На выносной пост была проложена заглубленная в почву линия телефонной связи. Острые на язык бойцы прозвали данное сооружение «Кандьор» (сокращенно от слова «кондиционер»), поскольку толстые его стены прекрасно защищали от жары и сухого ветра.

На первых порах новшества, на которых настаивал замполит, десантники приняли в штыки. Однако другого выхода, кроме того чтобы трудиться на общее благо, у них не было, несмотря на то что они даже переименовали нового замкомроты из Хантера в Строителя.

Постепенно «точка» начала менять облик. Однако крысиные атаки продолжались, а полудикий котенок окончательно одичал и бесследно исчез — о нем никто больше и не вспоминал.

Старший техник роты изобрел свой способ борьбы с крысиной опасностью — на пол палатки на свободном месте клали сухарь, вечно голодных крыс тянуло к нему как магнитом, а там они получали вместо сухаря — автоматную пулю, доски пола не давали пулям рикошетировать. Понадобилось немало терпения, чтобы основательно проредить крысиное гнусное племя, но в конце концов проблему разрешили окончательно.

По просьбе Хантера саперы прислали БАТ[60], вырывший несколько котлованов под строительство полузаглубленных сооружений — нового «гарнизонного дома офицеров», казармы, «бомбоуё…ща», командно-наблюдательного пункта, столовой и бани. Среди «победитовцев» вскоре обнаружилось несколько мастеров на все руки, а минометчик старший лейтенант Бихкамов, как выяснилось, в совершенстве владел среднеазиатской технологией изготовления сырцового кирпича. Глина лежала прямо под ногами, а доски для форм пришлось позаимствовать у артиллеристов — пригодились снарядные ящики.