Слово короля. Часть вторая (СИ) - Фабер Ник

Он всё ещё был одет в свой обычный повседневный мундир. Раньше Том мог бы переодеться и в обычную, гражданскую одежду, но практически весь его гардероб погиб вместе с каютой, испепелённой попаданием лазерного импульса. И когда люди замечали его, Райн видел ободряющие улыбке на их лицах. Приветственные и дружеские кивки. Уважительные взгляды, когда взгляды прохожих падали на костыль или отсутствующую левую руку. Одни просто проходили мимо, другие останавливались, говоря ему слова благодарности или осторожно пожимая руку.

Это было странное, ещё непонятное чувство, которое Том испытывал впервые. Происходящее было бесконечно далеко от безмерного всеобщего ликования, которое могли бы показать в кино, или же увидеть в столице. Здесь, в Лакруа, Том ни разу не видел тех огромных сборищ, которыми народ выражал свою поддержку во Франксе. Но проявляемые эмоции и чувства оттого не становились менее искренними и сильными. Это было тихое ощущение всеобщей поддержки, которое излучали встречавшиеся ему на пути люди. Все они делали это осторожно, будто бы боялись, что высказанные ими слова прозвучат слишком громко и от того фальшиво. Это были глубоко личные чувства благодарности за то, чем пожертвовали Том и другие офицеры верденского флота ради тысяч и тысяч этих людей. Тихая, почти что молчаливая, но такая ярко выраженная гордость за него и всех тех, кто погиб несколько дней назад.

Здесь, сейчас, на этих самых улицах в окружении сотен незнакомых ему людей, Том понял, что поступил правильно. Что принятое им в тот момент решение, было абсолютно правильным, даже не смотря на то, чем оно обернулось для многих его товарищей.

Грегори Пайк, Уинстон Мак’Найт и тысячи других офицеров и матросов верденского флота были бы рады узнать, что они погибли не напрасно.

Том шёл по улицам Лакруа, окутываемый этими чувствами, пока не добрался до своей цели. Жилого комплекса. Он зашёл внутрь, поднялся на лифте до нужного этажа и нашёл дверь квартиры, которая значилась в присланном ему сообщении с адресом.

Дверь перед Райном открылась через пол минуты после звонка.

— Привет, — произнёс Том, — прости, что не зашёл раньше. Я...

Прежде чем он успел закончить фразу, Рита обхватила его за шею, практически повиснув на нём. Девушка прижалась к нему всем своим телом, спрятав лицо в прикрытой серым кителем груди.

— Ты... Ты такой идиот... — Рита ударила его кулаком в грудь, — ты придурок, Том!

— Прости, — Райн осторожно обнял её рукой, что держала костыль, — прости, Рит, я правда хотел зайти раньше, просто...

— Замолчи пожалуйста, — прошептала она, — ты знаешь, как я волновалась?! Ты хотя бы представляешь, что я чувствовала в тот момент?! Идиот...

— Извини, — только и смог произнести Райн, так и продолжая стоять рядом с девушкой.

Рита наконец чуть отступила назад, подняв голову и посмотрела на него. Том ответил на этот взгляд...

...и замер.

Он знал, что она лишилась глаз. Из-за синдрома Гранина, она не могла надеяться на то, что выращенные глаза приживутся, а значит, единственная возможность вернуть зрение, которая оставалась у девушки — кибернетические импланты.

Искусственные глаза, порой, было невозможно отличить от настоящих. Настолько реалистичными их делали. Но сейчас, у Риты просто не было ни возможности, ни времени на то, что сделать себе настолько качественные аугментации.

Том смотрел в выглядящие до ужаса чужеродные кибернетические глаза девушки. Крошечные линзы зрачков двигались, будто бы живые, когда Рита сфокусировала на нём свой взгляд. Но от этого становилось только хуже. Словно эти чуть резковатые движения искусственных зрачков лишь сильнее подчёркивали чужеродность имплантов.

Том с трепетом осознал, что не может вспомнить, какого цвета были у стоящей перед ним девушки глаза...

***

— Дэвис, проходи, садись.

Террадок вошёл в кабинет Гаранова и присел в одно из кресел, в ожидании, когда адмирал закончит чтение лежащего перед ним документа.

Оторвав взгляд от сводок, Михаил убрал документ в сторону и посмотрел на сидящего перед ним контр-адмирала.

— Хочешь чего-нибудь? Чаю? Может кофе?

— Нет, спасибо, — вяло улыбнулся Террадок, — когда столь высокое начальство предлагает мне кофе, я инстинктивно жду чего-то нехорошего.

Гаранов хохотнул и с подозрением глянул на Дэвиса.

Как и раньше, Террадок напоминал ему вечно хмурого, чем-то недовольного бульдога, который только и ожидал возможности вцепиться пятку, стоит лишь отвлечься.

Впрочем, хорошее сравнение для флотского офицера.

Михаил знал Дэвиса уже больше сорока лет, ещё с тех пор, как они оба проходили высшие офицерские курсы в академии на Тендрисе. Вот только в отличии от Террадока, Михаил смог забраться на самую вершину военной карьерной лестницы, в то время как его сварливый и ворчливый коллега со своим сложным характером, так и остался в должности оперативного командира.

К чести Дэвиса, Михаил должен был признать, что тот и так прекрасно понимает свои недостатки и не лезет дальше. Кто-то бы назвал подобное отсутствие амбиций слабохарактерной чертой. Возможно, безынициативностью. Но, на взгляд Гаранова, Дэвис прекрасно понимал свои сильные и слабые черты и делал ту работу, которая давалась ему лучше всего.

— Ну, — произнёс он, — ты не так уж и далёк от истины. Я назначаю тебя командующим силами обороны Нормандии.

На лице Террадока появилось странное выражение, которое Михаил не сразу смог опознать.

— Так и знал, — пробормотал он, — знаешь, я ждал чего-то подобного.

— Прости, поверь, я понимаю, через что вы здесь прошли, но сейчас у меня нет другой кандидатуры. Ты знаком с обстановкой и астрографией в системе, так что, пока, ты это лучшая кандидатура, которая у меня есть.

— Это всё конечно очень здорово, Миша, не подумай, будто я отказываюсь. Вот только было бы не плохо иметь силы, которыми можно командовать. У нас тут шесть крепостей, три из которых не функциональны и будут в таком состоянии ещё два месяца. А кораблей не наберётся и на одну полноценную эскадру.

— Эту проблему я решу, — кивнув пообещал Гаранов, — я заставлю президента пересмотреть нашу оборонную политику.

— Да уж, было бы не плохо. Какой толк от дредноутов, если они безвылазно сидят в базах.

— Ну, пока что, я думаю, немного времени у нас есть.

В одном из бортовых компьютеров разрушенных рейнских кораблей, были обнаружены координаты точки концентрации их флота. Находившаяся на расстоянии короткого гиперпрыжка пустая и мёртвая система, у которой даже собственного названия не было. Гаранов моментально отправил по этим координатам два дивизиона эсминцев из сил обороны Нормандии, для проверки этих данных, но всё, что им удалось обнаружить за три дня — лишь пустой космос. Никаких следов рейнской флота в системе обнаружены не было. Если они и были там, то очевидно покинули её после того, как отправленные на штурм Нормандии силы были разгромлены.

В конце концов, уцелевшим рейнским недобиткам удалось уйти после сражения, а у Михаила не было ни времени, ни возможности их перехватить.

Более того, офицеры разведки сравнили сигнатуры двигателей рейнских дредноутов, уничтоженных «Местью» и другими «Монархами». Все они совпадали с сигнатурами кораблей, атаковавших двойную систему Лаврентия. А значит, скорее всего, но хотя бы временно эта группировка рейнского флота отступила. Вряд ли они попытаются предпринять что-то ещё после таких тяжёлых потерь.

— Знаю, — согласился с ним Террадок, — я ни в коем случае не давлю, ты только не подумай, но сам видишь. Я сейчас всадник без коня.

Линейный крейсер «Непреклонный», флагман Террадока, сейчас стоял в доках станции «Бренус». Он был одним из немногих кораблей, которые верденское командование скорее всего не отправит на металлолом, а попытается восстановить. Правда для этого на нём придётся заменить практически всю броню верхней полусферы и правого борта, большую часть вооружения, оба реактора и много чего ещё.